Книга Золото мертвых, страница 11 – Андрей Васильев

– Тоже не понимаю, – вздохнул я и посмотрел на Ласло.

Абрагим нахмурился, отчего стал совсем уж жутко выглядеть, подошел к столу, плеснул в медную чашу водки, провел над ней ладонью, отчего жидкость на секунду закипела, чудом не воспламенившись, а после сунул ее мне.

Вот ведь. И не знаешь, то ли пить, то ли нет. Я в последнее время к подобным вещам стал относиться очень осторожно, никогда не знаешь, чем подобное может кончиться.

– Пей, – посоветовал мне мадьяр, верно истолковавший заминку. – Абрагим не желает тебе вреда, поверь. Если бы он хотел тебя убить, то сделал бы это куда проще, кому-кому, а мне это отлично известно.

Я задержал дыхание и выплеснул водку в рот. В виски мягко стукнуло, в голове зашумело, и даже неумолчный вой молоденьких ведьмочек на секунду стих.

– Спроси, кто их старшая, – прорычал Абрагим, и на этот раз его слова были мне понятны.

– Ух ты, – произнес я, уставившись на него. – Это что, любой язык так изучить можно?

– Нет, – буркнул аджин. – Только мою речь понимать сможешь. Делай что я сказал, человек.

Не знаю отчего, но спорить с ним мне не хотелось, потому я поднялся на ноги и подошел к всхлипывающим девчонкам.

– Влипли вы, подруги, – сообщил я им. – Капитально. Этого дядьку злить не стоило. Ладно, первый вопрос – вы чьих будете? Какого ковена?

– Перовского, – быстро ответила та, что фотографировала. – Лизавета у нас верховная. Лизавета!

– Врет, – подал голос Ласло. – Слишком быстро ответила. Но понять ее могу, верность семье – это святое.

– Они ведьмы, – фыркнул я. – О чем ты говоришь? У них верность только самой себе в чести. Думаю, она верховную свою просто боится, причем настолько, что легче уродиной остаться, чем ее слить.

Аджин, похоже, уловил смысл нашего разговора, нехорошо оскалился, махнул своей лапищей, и девицы заорали куда громче, чем раньше. Оно и понятно – когда волосы прядями начинают опадать на пол, это очень страшно.

– Ух! – бородач даже вперед подался. – Это я удачно зашел! И мясо отличное, и зрелище сердце радует! А давайте им еще сиськи до колен оттянем!

Абрагим снова гукнул, и я сразу же перевел то, что он спросил:

– Кто?

– Ма-а-арфа-а-а-а-а! – на одной ноте провыла ведьма, собирая с пола свои волосы, ранее черные, а теперь седые. – Ма-а-а-арфа-а-а! А-а-а-а-а!

– Марфа, – злобно засопел аджин. – Я знаю это имя. Я знаю эту женщину. И не забуду того, что она посмела нарушить правила. Мои правила!

– Выяснил – и ладно. – Ласло подошел к нам. – Главное – истина, остальное лишь нюансы. Предлагаю вернуться к нашей беседе и не тратить время на подобные мелочи.

– А с ними чего? – уточнил я, глядя на двух девушек, которые какие-то десять минут назад были прекрасны, как майский день, а теперь являли собой жалкое, не сказать, страшное, зрелище. – В этом мире с такими лицами жить нельзя. Либо на опыты сдадут, либо в кунсткамеру определят, в колбу со спиртом.

– Клянусь пнем с ножом – не самая плохая смерть, – хохотнул бородач.

– Служить тебе будем, – вздернулась вверх одна из ведьм, обняв колени аджина, и задрав к нему свое гротескно-уродливое лицо. – Убивать для тебя станем! Луной клянусь! Только верни все, что забрал!

Ласло поморщился и щелкнул пальцами, девушек на секунду окутала туманная дымка.

– Иэ-э-э-эх! – расстроенно ухнул бородач. – Добрый ты, мужик. Зачем удовольствие нарушил?

Ну да, радоваться ему было больше нечему, поскольку ведьмы обрели свой прежний облик, и теперь по новой ощупывали лица и гладили волосы, не веря в то, что все закончилось.

Аджин, надо заметить, тоже было нахмурился, но после махнул рукой и направился к столу, алчно поглядывая на бутылку с водкой. Жар песков в его глазах потух, они снова стали прежними.

– Эй, подруги, – обратился я к парочке, которая сменила плач на смех, тоже, правда, с истеричным подвизгиванием. – Вы поклялись Луной, я слышал. И не думайте, что эта клятва будет забыта.

– Она поклялась, – немедленно заявила та ведьма, что делала фотографии, показав пальцем на свою подругу. – Я вообще молчала. Ее долг, не мой!

– Вот ты сучка! – возмутилась ее подруга. – На меня одну хочешь все повесить?

– Тебя никто за язык не тянул, – зло сверкнула глазами девушка. – Дала клятву – держи. А я….

– Ух! – аджин выплеснул водку в рот. – Хранитель, пусть они уйдут, это в их интересах. И скажи им, что я никогда ничего не забываю.

Он нехорошо зыкнул на ведьм и отправился в свое логово, благоухающее жареным луком и мясом.

– Валите отсюда по-хорошему, – посоветовал я девушкам. – Если не желаете второй серии фильма ужасов.

– Нас уже нет, – с готовностью отозвалась одна из них. – Подруга, уходим.

– Расплатиться не забудьте, – велел им Ласло, с улыбкой глядя на эту парочку. – Вы же ели, пили, верно?

– Ага, – ведьма извлекла из сумочки тысячную купюру, положила на стол, а после, подумав секунду, даже подсунула ее под прибитую к столу пепельницу, чтобы ветер не унес. – Сдачи не надо! И – спасибо непосредственно тебе, красавчик. Слово даю – не забуду этого добра.

Речь шла не обо мне. О Ласло.

– Стоять, – негромко велел я, когда ведьмы почти вышли из заведения, и они послушно выполнили мой приказ. – Последний вопрос. Вас же не Марфа послала, верно? Это была просьба Воронецкой?

Я был уверен, что да. Как только мне стало ясно, чем именно эти двое занимаются, то у меня и тени сомнений не возникло по этому поводу. Ну в самом деле – на кой Марфе заниматься такой мелочовкой? А вот Стелле как всегда надо знать все.

– Впервые слышу эту фамилию, – прощебетала одна из них.

Вторая, та, что теперь ходила в должниках у аджина, промолчала, но я успел уловить совсем короткий подтверждающий кивок.

– Ну нет и нет, – развел руки в стороны я. – Тогда – пока. Брысь отсюда!

И, поддерживая меня, взревел мужик за столом, причем настолько громко и страшно, что я даже подскочил на месте от неожиданности. А Ласло, надо заметить, только расхохотался.

Девушки пискнули, глянули на нас и припустили вниз по улице, сверкая круглыми коленками и размахивая сумочками.

– Потеха! – пробасил бородач, почесав себя под мышкой крепкими ногтями. – Спасибо, мужики, славно посидел!

Он припечатал к столу пятитысячную купюру и тоже направился к выходу, попутно потрепав меня по плечу.

– Оборотень, – сообщил мне мадьяр, когда я присоединился к нему. – Мedve. Это по-вашему…

– Медведь, – хмыкнул я и отпил пива. – Что? Трудно не догадаться.

– Мне по душе их племя. – Ласло достал из кармана легких брюк портсигар, в котором обнаружились тонкие сигареты. – Оборотни грубы и прямы, это так, но зато всегда держат свое слово, причем независимо от того, кому оно было дано – другу или врагу. И всегда платят по счетам, что в наше время не меньшая редкость.