Книга Теоретик. Один и без оружия, страница 39 – Владимир Корн

Нет, не ружье. Приглядел я в лавке один девайс. А именно — револьвер с прикладом. Кольт, по-моему. Ствол у него удлиненный, калибр серьезный, и стрелять с рук — мужская сила нужна. Но прилепил к нему какой-то местный умелец рамочный приклад. Причем мастер, у которого руки из нужного места растут. Поскольку выглядело оружие, как будто всегда таким и было. И патроны к нему есть точно — около дюжины сам видел. На мой взгляд — именно то, что ей и нужно. Не в рейд готовимся — на Вокзал.

Обращаться с ним будет несложно, вес не должен быть большим — от силы килограмма полтора, шесть зарядов. Разве что спуск может оказаться туговат. Но это дело поправимое, пусть и в ущерб долговечности механизма. Конечно, в том случае, если мы с тобой отправимся вместе. Мало ли, какие у тебя планы: вон, какой довольной вдруг стала.

— Хочу, — не стал отказываться я.

— Знаешь, Дима, я в человека точно выстрелить не смогу. В зверя, наверное, да. Но не в человека.

Жить захочешь — куда ты денешься?! Некоторых здесь только потому людьми назвать можно, что ходят на двух ногах, одежду носят, и разговаривать умеют. В остальном — хуже животных.

— Валерия, через три дня появляется возможность в большой компании до Вокзала добраться. У тебя вообще какие планы?

— Дим, ну какие у меня могут быть планы?! Разве что поплакать в подушку часок. Шучу. Плакать уже не собираюсь: вчера вволю наплакалась. О Вокзале помню — ты о нем рассказывал. Думаешь, там будет лучше?

— Даже не сомневаюсь. Там и порядок, и народу полно, и жизнь себе устроить проще. Если ты не против, можем вместе туда пойти.

— Дима, не бросай меня здесь, пожалуйста! Ладно?! Мне и так с тобою повезло, могло ведь и совсем по-другому случиться. Не бросишь?!

И столько в голосе Леры было надежды, и схватила она мою руку так крепко, что, собирайся я действительно ее бросить, у меня попросту не хватило бы духу сказать.

— Нет. И потом, я льщу себя надеждой когда-нибудь называть тебя просто Лерой.

— А что мешает тебе сделать это прямо сейчас?

На площади, где полным-полно народу? Даже пытаться не стану.

— Ты же сама сказала, что так тебя называют только самые близкие друзья.

— Вон ты о чем! — она смутилась, и поспешила перевести разговор на другую тему. — Смотри, места освободились. Пошли быстрей, пока кто-нибудь их не занял.

Станица давно уснула. И лишь из харчевни, которая по вечерам становится рюмочной, доносились музыка и пьяные голоса. Иногда настолько громкие, что хотелось встать, и с грохотом захлопнуть окно. Останавливало лишь то, что в номере сразу же становилось невыносимо душно. В жизни всегда так и есть: одно в ущерб другому. Мы с Лерой лежали, крепко обняв друг друга, и разговаривали.

— Дима, только ты не подумай, что я с тобой из чувства благодарности! Или чтобы ты меня здесь не бросил. Просто мне нравишься и все такое. В общем, называй меня теперь Лерой сколько тебе угодно, хорошо? Чего улыбаешься? Довольный, что девушку на второй день знакомства в постель затащил?

— Ага! Жалею только, что не в первый.

— Сейчас! Тогда ты мне еще ружья не покупал!

— Не ружье, а револьвер, — Или даже карабин: сам затрудняюсь.

— Да какая разница! Главное, чтобы стреляло.

Потому и улыбаюсь. Мне нравится и твой язычок, и твое чувство юмора. Помимо всего остального. В том числе, как ты в некоторые моменты прикусываешь зубками нижнюю губу. Единственное, мне не всегда удается понять, когда ты действительно шутишь, а когда изображаешь наивную простушку. И еще, наверное, не стоит мне к тебе слишком привязываться. Ведь тогда будет так больно расставаться. Или, не хочется даже об этом думать — потерять. Необходимо держать свои чувства в узде. Но как этого сделать, если мне нравится в тебе буквально все?!

— Выглядите влюбленной парой, — заметила портье ночлежки, когда мы проходили мимо, направляясь завтракать.

— А мы такая и есть, — тут же отреагировала Валерия. — Правда, милый? — промурлыкала она.

— Ага, — только и промычал я в ответ.

— Вообще-то после моих слов ты должен был нежно обнять меня и поцеловать, — заявила девушка, как только мы вышли на улицу. — Или ты не очень в меня влюблен?

— Достаточно.

— Достаточно для чего? Ладно, можешь не отвечать. Кстати, почему в нашей гостинице кухни нет? Куда дешевле было бы самим готовить.

— А ты умеешь?

— Умею, будь уверен! А еще я умею варить борщ. Самой мне он не очень нравится, но жизнь заставила. Думала, встречу любовь всей своей жизни, а борщ варить не умею. Для мужчин это так важно! Кстати, здесь вообще борщи варят? Или не из чего?

— Варят, — кивнул я, вспомнив, каким замечательным борщом в самом начале моего пребывания здесь, накормила Мария. Хотя, возможно, все дело было в том, что не ел больше суток.

— Фух, гора с плеч! Так, смотри, на тебя какой-то мужик пялится. Здоровенный такой.

Проследив за ее взглядом, я обнаружил того самого телохранителя из окружения Федора Отшельника, которому пару дней назад нечаянно наступил на ногу.

На этот раз он был не один: рядом с ним стояло еще два каких-то типа. По повсеместной тутошней моде с оружием на плече. Завидев, что я смотрю на него, он помахал рукой, давая понять: есть разговор. Откладывать его не было ни малейшего смысла — ненавижу неопределенность. Хотели бы убить — уже убили бы. И увидели они меня первыми, и дистанция невелика.

— Лера, придется тебе или подождать, или пойти завтракать одной: мне нужно срочно с ними поговорить. А еще лучше вернись в комнату, — одновременно сыпанув в карман ее джинсов пригоршню пикселей. — Но в любом случае не вмешивайся, чтобы не произошло.

— Дима!.. — испуганно начала она.

— Лера! — пришлось повысить голос. И уже отходя, добавил. — Знаешь, вообще-то меня Игорем зовут. Вернусь, все объясню.

Если со мной что-то случится, хотелось бы, чтобы она запомнила меня под моим настоящим именем.

Вот чего с избытком хватало на главной и единственной площади Станицы, так это лавочек. На одну из них мы и уселись. Выбрав по моей инициативе ту, которая вплотную прижималась к глухой стене дома: так будет спокойнее за спину. Вдвоем, поскольку два его спутника куда-то исчезли.

— Говори, что хотел.

— Тут такое дело… не знаю даже, с чего и начать.

Пришлось помочь.

— Ты случайно не за сатисфакцией?

— Нет.

Надо же какое слово ему знакомо! По виду и не скажешь.

— Давай тогда давай с самого главного.

— У меня все такое.

Счастливый человек! Или наоборот — невезучий. Тут от рутины голова кругом, а у него — все главное!