Книга Фея Темной, страница 19 – Ольга Островская

А в следующий миг стремительно наклонился и впился жёстким поцелуем в её губы. На затылок легла его ладонь, не позволяя отвернуться, или ускользнуть. Фэй могла бы и проклятием ударить, или хотя бы руками воспользоваться, чтобы освободиться. Но всего этого ей даже в голову не пришло. Этот поцелуй вышиб из неё не только воздух, но, кажется, и мозги. Потому что она могла лишь гореть в его руках, наслаждаться жадной лаской его губ, встречать его язык своим со всей страстью и яростью, на которую была способна. И её руки вместо того, чтобы оттолкнуть, зарылись в шелковистые рыжие волосы, притягивая его к себе так же неистово, как и он её. Стол между ними мешал жутко, хотелось испепелить его, чтобы оказаться поближе к Шэну, прижаться всем телом, почувствовать его.

Князь оторвался от неё, хрипло дыша, прожигая голодным пылающим взглядом до самого нутра, и произнёс то, что вернуло её с небес на землю.

— Фэй, пойдём наверх.

Понимание того, чем это всё едва не закончилось, отрезвило её сразу. Она дёрнулась из его рук, отодвигаясь, как можно дальше.

— Можешь идти наверх сам. Я в Боар. — а дальше поднялась и, с каменным выражением лица, вышла из общего зала.

— Постой! — Шэн нагнал её очень быстро. — Что значит, можешь идти? Какой Боар? Ночь на дворе? — он схватил её за локоть и развернул к себе лицом. — Фэй, что случилось? Что я такого сказал?

— Что сказал? Ничего такого, Шэн. Только я не Ириса, и не остальные твои… на всё сразу готовые. Мне некогда с тобой матрас давить. Так что, дай пройти! — она вырвала руку из его захвата и устремилась дальше, оставив князя недоумённо хлопать глазами.

В следующий раз он догнал её уже за дверью.

— Подожди, Фэй. Конечно, ты не они. Ты для меня особенная.

— Насколько особенная? — прищурилась она.

— Я не могу пока ответить на твой вопрос. Но мои инстинкты сходят с ума от одного твоего присутствия. — признался он, пытаясь притянуть её в свои объятия.

— Ну вот, когда сможешь, тогда и сообщишь. А я ещё подумаю, надо оно мне или нет. — вывернулась из его рук дерзкая некромантка и зашагала к конюшне.

— Что значит, надо, или нет? — возмутился князь, забегая вслед за ней в тёмное помещение пахнущее лошадьми и сеном. — Фэй!!! Стой!!!

Однако девушка уже выводила из стойла Вьюгу.

— То и значит. У меня, вообще-то, свои планы на жизнь есть. Почему я должна ждать, что там твои инстинкты решат?

Видя, что она и не думает останавливаться, Шэн тоже ринулся к коню. Гранит, явно обрадовался, что его зазноба никуда не денется, буквально подставляя бока под седло и сбрую. А ведь её кобылка была оседлана.

Вот ведь неугомонная.

И вот уже в третий раз он настиг её. На этот раз, на выезде из городка.

— Фэй, подожди. Я ведь обещал портал, значит открою, вот только объясни мне для начала, почему сейчас? Почему нельзя пойти утром, хотя бы на рассвете? Что там такого важного?

— Потому что утром может быть поздно. — и всё-таки она притормозила, понимая, что порталом будет значительно быстрее. Вот только на долгие объяснения времени всё равно не было. — Я тебе объясню на месте. Такой ответ тебя устраивает?

— Пока что. — как будто, можно было подумать, что иначе. — Поехали тогда.

Опять вспышка портала и они уже возле разрушенных стен Боара.

— Тебе нужен свет? — спросил Шэн.

— Нет. Я прекрасно вижу в темноте. — ответила Фэй, уже немного остыв.

— Ты мне расскажешь, что мы здесь ищем?

— Филактерий.

— Что? — опешив, переспросил мужчина.

— Филактерий. — терпеливо повторила Фэй, забавляясь его выражением лица.

— О, темнейшая, просвети меня необразованного в сферах некромантии, что это за фиговина такая? — съехидничал князь, прожигая её злым взглядом.

— Специально для необразованных в науке некромантии, объясняю. Филактерий — это артефакт. Наш знакомец лич, поразил меня тем, что имел слишком много силы, которой быть не должно у невоскресшего. Исходя из этого, я предположила, что он перед смертью заключил часть своей души в какой-то предмет, обеспечивая себе таким образом неуязвимость и дополнительную силу. Не он первый, кстати. Так вот, именно этот предмет и является нужным нам артефактом.

— И что это может быть? — нахмурившись, спросил князь, осматривая руины.

— Всё, что угодно. Но скорее всего, что-то такое, что можно унести и перепрятать.

— А ты как-то его почувствуешь? Как мы узнаем, что это именно Филактерий?

— Думаю, что почувствую. — хмыкнула она.

— Утешает. — вздохнул Шэн, спешиваясь.

— Никто тебя не заставляет мне помогать. Можешь возвращаться в гостиницу. Ириса будет очень рада. — оскалилась жрица.

— И всё-таки ревнуешь. Фэй, послушай, извини меня. Я — дурак, признаю. Я не считаю тебя на всё готовой. Моё предложение было спонтанным, я поддался инстинктам, я слишком тебя хочу и мне тяжело сдерживаться. — мужчина подошёл к ней совсем близко, смотря снизу вверх несчастными глазами, полными расскаянья.

— Переигрываешь! — буркнула она.

— Возможно чуть-чуть. — улыбнулся он ласково. — Фэй, ну не обижайся на меня. Дай мне шанс доказать, что я тебе нужен.

— А я тебе? Ты уже вот прямо сейчас можешь ответить на этот вопрос?

— Могу, малышка. — его ладонь накрыла её коленку, нежно погладив. — Если ты не испугаешься?

— Ты считаешь меня трусихой? — поджала она губы.

— Не-е-ет, я считаю тебя храброй, великолепной, прекрасной, совершенной. И я очень хочу считать тебя своей. Потому что, кажется, я уже с потрохами твой. Я знаю, кто ты для меня. Но готова ли ты это услышать, Фэй?

Она открыла рот, чтобы ответить, вдохнула воздуха побольше, и закусила губу, понимая, что он прав. Она не готова. И пускай смысл его признания читался между строк. Если Шэн сейчас назовёт всё своими именами — она не сможет дать ответ. Слишком многое между ними стояло. Слишком многое пришлось бы перешагнуть и от многого отказаться. Она принадлежит Тёмной, он — княжеству.

— Вот видишь. Я не буду ничего говорить. Пока что. Просто буду рядом, чтобы ты сама решила, без моего давления. — он протянул руку и вытер пальцем влагу на её щеках. А потом подмигнул лукаво. — Думаю месяца в моём обществе тебе хватит, чтобы ответить мне согласием.

— Месяц? — опешила Фэй. — Ты собираешься мотаться за мной месяц? У тебя что других дел нет?

Мысль о том, что она будет видеть его каждый день, слышать его голос, дышать его запахом, любоваться его телом, улыбками, движениями и терпеть его подначки целый месяц, пугала и радовала одновременно.

— Нет. Я же говорил, что свободен. Искал, правда, кое-что. Но, кажется, уже нашел. — и этот рыжий нахал поцеловал её коленку — Кстати, пошли этот твой филактерий искать.