Книга Заклинательница бурь, страница 149 – Мира Вольная

— Важно. А сколько силы вбухал в заклинание?

— Не важно.

— Еще более важно. Тебе надо отдохнуть. А если спина опять разболится, что ты будешь делать?

— Сабрина, не порть мне аппетит, — махнул рукой, продолжая поглощать птицу.

— Александр Гротери, ты мелкий, упрямый засранец, отмороженный на всю голову.

Я говорю, что тебе надо отдохнуть — значит, тебе надо отдохнуть.

Я молча продолжил трапезу, предпочитая пропускать мимо ушей разглагольствования Сабрины о моем недостойном поведении, полностью сосредоточившись на том, как найти Заклинательницу.

Вслед за защитой нужно было, на самом деле, бросить поисковое заклинание, прицепить одно к другому. Вот только проблема в том, что… хорошая мысля приходит, как правило, опосля. А теперь уже поздно. Надо создавать новое.

Я покосился одним глазом на оборотомер и снова отпил из кружки, перед глазами на пару вдохов поплыло. Что за…

— Сабрина? — прорычал я.

— Сам виноват, — легко пожала плечами герцогиня.

— Я тебя…

— Что? Казнишь? В темнице закроешь?

— С Блэком на неделю зашлю на необитаемый остров, — дернулся к «старой-мудрой-сове», и это было последнее, что я запомнил, дальше меня поглотила темнота.

— Алекс! Алекс, проснись! — ворвался в сон без сновидений встревоженный голос дознавателя, слова доносились как сквозь полог.

— Что? — я открыл глаза, но никак не мог сфокусировать взгляд, все расплывалось, в голове гудело, а во рту пересохло. Точно Сабрину отправлю на остров!

— Совы, Алекс, они все встали на крыло.

— Не понимаю, — я потряс головой, еще раз огляделся, отметил время и то, что я лежу на кровати.

— Почти весь птичник. На месте остались только те, которые высиживают яйца, но и они…

— Пошли, — я вскочил с кровати и ринулся к двери. — Сколько я проспал? Как давно ты во дворце?

Девушку нашел? Что с ведьмой и тотемом?

— Два дня, — донеслось из-за спины, когда я сворачивал в очередной коридор.

— Что?! Я убью Сабрину! — дикое желание отыскать герцогиню и высказать ей все, что думаю, удалось подавить лишь чудом.

— Почему ты меня не разбудил?

— Сабр…

— Можешь не продолжать, — теперь убить хотелось обоих, а заодно и всех своих советников. — Что с горгульями и девушкой?

— Все получилось и с тем, и со вторым. Девушка во Вьюжном, тотем ведьма принесла сюда.

Полностью его обезвредить она не смогла, но значительно уменьшила влияние.

Карам приходит в себя.

— Ладно, хорошо… Так что там с совами?

— Не знаю, мы сами ничего понять не можем, два оборота назад они начали… Не знаю…

Волноваться. Птичник теперь практически пустой. Наездники не могут к ним пробиться, птицы не реагируют на приказы и не поддерживают связь.

— Сколько сейчас осталось?

— Около двадцати на насесте.

— Это Софи, — пробормотал я, ускоряясь.

— Почему…

— Она прошла инициацию, теперь наша ведьма — настоящая Заклинательница, только я не понимаю, зачем ей понадобились совы.

— Но…

— Потом, — бросил я через плечо, выбегая на улицу. Никогда дорога к птичнику не казалась мне такой долгой, и никогда я еще не преодолевал это расстояние настолько быстро.

Лес действительно был практически пустым. Очень тихим. Не было слышно ни хлопанья крыльев, ни клекота, ни уханья, вообще практически ничего. Без привычных шорохов и звуков это место казалось каким-то неправильным, ненастоящим, очень тревожным. Так тихо, по-настоящему тихо, бывает только перед грозой. Пустые деревья и пустое небо выглядели откровенно убого. Ни наездников, ни смотрителей.

— Есть кто-то, кто еще не улетел?

— Нет, — пропыхтел Блэк. — Только те, кто сидит на кладках. Кахима улетела первой.

Я бросился к дальней части птичника, к своему фаруну. Крыс, завидев меня, пронзительно взвизгнул и беспокойно забил крыльями.

— О, только не говори, что и ты туда же, — поморщился, швыряя седло Блэку, на ходу хватая ездовой костюм и дорожную сумку с накопителями, оружием и прочей походной ерундой.

Крыс наградил меня обиженным взглядом и нахохлился.

— Ты же не собираешься… — начал дознаватель, пытаясь оседлать фаруна.

— Собираюсь.

— Алекс…

— Пора вернуть ведьму домой, — отчеканил я, влезая в костюм и застегивая пряжки на рукавах. — Побегала — и хватит.

— Не понимаю.

— И не надо. Зима беспокоится, что-то не так. Что-то очень сильно не так. Пока меня не будет, ты остаешься за главного. Контролируй ситуацию с горгульями, следи за нашей гостьей, не спускай глаз с Сиорских, советникам можешь что-нибудь соврать, никаких шагов, пока мы не вернемся, не предпринимай. Просто отмалчивайся. Пусть считают, что Гротери вконец обнаглел или помешался — плевать, — я натянул капюшон и запрыгнул в седло.

— Алекс, ты хоть понимаешь, какую кучу дерьма ты оставляешь меня разгребать?

— Да. Возьми в помощницы Сабрину, врать у нее всегда получалось неплохо, интриговать тоже, только не давай слишком много свободы.

Купол клетки открылся, как всегда, бесшумно. Крыс переступил с лапы на лапу и взмахнул крыльями, заставляя Блэка невольно пригнуться.

— Ты хоть знаешь, куда вы летите?!

— Понятия не имею! — прокричал в ответ я. — Но мне кажется, Крыс все-таки слышит зов. А если нет, я найду ее по собственному плетению!

— Чтоб тебя, Гротери! Тебя и твою ведьму! — рыкнул барс, отходя на несколько шагов.

— Я тоже желаю тебе удачи, Блэк, — фыркнул и плотнее сжал бока своего писклявого друга. Крыс взвился в небо, набирая высоту, а я старался игнорировать пока едва заметную тянущую боль в спине.

— Давай, дружище, найди Заклинательницу и ее красавицу-полярницу.

Фарун сделал несколько кругов над птичником, стараясь поймать нужное направление, а потом устремился на юго-восток, радостно вереща на всю округу. Все-таки я оказался прав: мелкий засранец тоже слышал.

Мы летели долго. По крайней мере, достаточно долго, чтобы я успел начать сомневаться в том, что мой пернатый товарищ знает, что делает. Несколько оборотов кряду. Внизу не было ничего интересного, только бесконечные, темные даже в лучах солнца северные леса, иногда скалы и реки. Периодически Крыс замирал в воздухе на несколько лучей, словно сверялся с курсом, а потом снова устремлялся вперед.

Мы останавливались всего пару раз. Крыс спал, я давал отдых все больше гудевшей спине и разминал ноги. Беспокойство с каждым лучом становилось все сильнее, Зима все яростнее нашептывала что-то тревожное на ухо и молила поторопиться. И Крыс, чувствуя мое напряжение, старался изо всех сил.