Книга Красные туманы Полесья, страница 56 – Александр Тамоников

— Но разбегутся те люди, которые должны быть отправлены в Германию.

— Черт с ними, других соберем. Или вы, герр гауптштурмфюрер, предлагаете нам сдохнуть здесь, но удержать какой-то сброд в вагонах?

Бонке резко повернулся к бледному связисту.

— Зигель, срочно связь с лейтенантом Ройдером.

— Если линия не повреждена.

— Вызывай! — Комендант повернулся к Херману. — Ганс, вместе с Венцелем закрывайте коридор. Надо продержаться совсем немного.

Связист радостно доложил:

— Есть связь с Ройдером, герр комендант!

Бонке схватил трубку.

— Лейтенант, это гауптштурмфюрер Бонке. Группа диверсантов атаковала здание комендатуры. Мы ведем бой. Срочно взвод вместе с приданными вам экипажами мотоциклистов в административную зону. Задача — уничтожить диверсантов.

— Слушаюсь, герр гауптштурмфюрер!

Бонке бросил трубку связисту и повторил:

— Нам надо продержаться совсем немного.

Оберштурмфюрер Венцель и обер-лейтенант Херман вышли в коридор, встали вдоль стен, подготовили пистолеты к стрельбе.

Бургомистр забился в угол.

Калач сплюнул в его сторону, взглянул на Бонке и спросил:

— Вещи за стендом?

— Да.

— Вам бы отойти от стола, герр Бонке. Если диверсанты прорвутся к кабинету, то будут стрелять именно туда, где стоите вы.

— Тебе же на руку, чтобы меня пристрелили.

— Да, — согласился Калач. — Но не в данном случае. Если пристрелят вас, то и мне не жить. Вдвоем отобьемся. Встаем у стен.

— Ты уже взял командование в свои руки, Калач?

— Делай что хочешь, герр Бонке.

Калач прижался к ближней стене, держа под прицелом входную дверь. Бонке подумал секунду и сделал то же самое.

Бургомистр завопил:

— Я не хочу умирать. Я не убивал никого.

Калач усмехнулся и сказал:

— Так в чем дело, Роденко? Уходи отсюда. Тебя тут никто не держит. Ну а то, что никого не убивал, объяснишь диверсантам.

— Они пристрелят меня.

— Есть другой выход. Прыгай из окна.

— Высоко.

— Тогда заткнись, недоумок, или я сам пристрелю тебя!

Бургомистр вжался в угол.

Разрыв гранаты снес перила вместе с двумя полицаями. Но оставались еще двое, если верить словам того типа, которого добил Сосновский.

Так оно и оказалось.

Как только группа двинулась к лестнице, хлестнули два выстрела из винтовок «маузер».

— Суки! — прыгнув за поваленные перила, сказал Шелестов. — Засели в холле второго этажа, держат под прицелом оба пролета. И гранат у нас больше нет. А наверху еще три офицера, Калач и бургомистр.

— Ничего, командир. Кое-что у нас найдется, — сказал Буторин и достал из кармана немецкую противопехотную гранату «М‐39», похожую на яйцо. — Штуковина так себе, слабоватая, сплошное поражение в радиусе всего трех метров, но для полицаев и она сойдет.

— Где ты ее взял? — спросил Коган.

— У старшины группы Авдеева, а тот — у партизан. Она места много не занимает, вот я и взял ее.

— И что с ней делать? Ее еще забросить к полицаям надо.

— Отходите назад, ко входу. Попробую закинуть прямо отсюда.

Шелестов, Сосновский, Коган отошли.

Буторин бросил гранату. Ему чертовски повезло. Он попал в цель.

Раздался хлопок, за ним последовали вопли. По верхнему пролету лестницы покатился полицай. На развороченную площадку грохнулся уже труп.

— Вперед! — приказал Шелестов и первым рванул к пролету.

На полпути он перепрыгнул через труп полицая, прижался к стене, выставил «ТТ» перед собой. Но из верхнего холла никто не выстрелил.

Буторин обошел командира, выскочил в холл, рухнул на пол, но тут же поднялся и заявил:

— Порядок, командир, охраны больше нет.

Офицеры поднялись в холл второго этажа. Он был меньше нижнего, из него вправо вел коридор.

Майор остановил своих людей.

— Коридор наверняка простреливается, — сказал он, взглянул на Буторина и спросил: — А еще одну гранату ты случаем у Авдеева не вял?

Буторин развел руками и ответил:

— Нет, командир что было, то использовал.

— Тогда все вываливаемся в коридор, падаем на пол и открываем огонь. Три, два, один, вперед!

Офицеры вылетели в коридор.

Венцель и Херман поздно сориентировались. Четыре пули пробили их тела. Диверсанты подбежали к двери, встали по двое с разных сторон.

Буторин ткнул в дверь стволом и сказал:

— Там должна быть приемная.

Сосновский добавил:

— И очаровательная секретарша.

Коган усмехнулся.

— Той секретарши давно след простыл, а вот Калач там держать позицию может. Повторяем вариант с коридором?

Шелестов отрицательно покачал головой.

— Там места меньше, а укрытий валом, и стол, и шкафы, и еще всякая хреновина.

— И что делаем?

— Буторин, Коган, врываетесь в приемную и выстреливаете остатки обойм по всей прихожей! — приказал майор. — Виктору левый сектор от центра, от пола и до потолка, Борису правый. Отход от двери на метр с каждой стороны. Мы с Сосновским стреляем отсюда, из коридора.

— Понятно.

— Пошли!

Буторин с Коганом выбили ногами дверь приемной, отскочили по сторонам на метр и открыли огонь по помещению. По два выстрела сделали Шелестов и Сосновский.

— Здесь никого нет, — крикнул Буторин.

Офицеры вставили в рукоятки пистолетов новые обоймы, передернули затворы. Справа дверь. Только там могли находиться комендант, бургомистр и изверг Калач.

Буторин схватился было за ручку, но Шелестов оттолкнул его.

— Куда? А если у коменданта пулемет на столе?

— Да тут и автомата хватит, — проговорил Сосновский.

— Тем более. — Медлить было нельзя, посему Шелестов отдал приказ: — Действуем так. Первыми врываемся я и Буторин, сразу падаем на пол и, если успеем, стреляем по сторонам. Не имея пулемета, у стола в центре комендант, Калач и бургомистр стоять не будут. От двери сразу открывают огонь Коган и Сосновский.

— А если в кабинете все же есть пулемет? — спросил Сосновский.

— Тогда нас всех распотрошат как куриц. У тебя есть другое предложение?

— Есть, командир.