Книга Новогодний маджонг. Соединяя пары, страница 21 – Виктория Волкова

– Да будет тебе, – отмахнулся сосед. – Какие там заслуги! Сейчас засмущаешь мне парня.

Он разлил по пластиковым стаканчикам коньяк из початой бутылки, которую достал из кармана, и провозгласил:

– За праздник! Только закуски нет.

Вова не помнил, сколько времени он вот так просидел перед подъездом сестры. Периодически он поднимал голову и всматривался в темные Риткины окна. Рядом у Тризуцких горел свет, сновали какие-то тени.

«Может, к Пашке гости пришли, – отметил он про себя. И тут же подумал об оттиске «Зачот!» у него на лбу. Вспомнил, как смеялась Маргарита. А он сам, дурень, все испортил. Действительно, Юлий! Еще какой!»

После коньяка пили водочку, появившуюся из недр соседской куртки. Потом просто разговаривали за жизнь. Но Молоканов не сводил пьяных глаз с Риткиного подъезда.

«Куда она подалась? Может, еще вернется?»

Из темноты кухни Тризуцкий в окно наблюдал за своим соперником. Этого красавчика Антон видел дважды в жизни, и оба раза – пьяненького. Нашла себе Ритка спутника жизни! От охватившей ярости заклокотало в груди. Тризуцкий стукнул кулаком по стене и поморщился от боли. Он снова глянул в окно. Вова Молоканов сидел на лавочке и пил с соседом, старым тренером по самбо. Антон ухмыльнулся, разглядывая согнутую фигуру недруга.

«Напился в дупель», – радостно сам себе сообщил Тризуцкий, внезапно догадавшись, что можно предпринять. Одним выстрелом убить двух зайцев. Идея оказалась слишком простой и гениальной. Впрочем, как всегда!

«Только бы Илюха сразу ответил», – мысленно попросил Антон, вызывая старого друга по вацапу. Баян не заставил себя долго ждать.

– Что случилось? – поинтересовался небрежно.

– Тут у меня под окнами твой любимчик сидит, – начал Тризуцкий. – Уже в дымину пьяный. Забирай его к себе. Пусть он в нужных бумагах распишется. А Ритке условие выдвинем: она возвращает лаврушку, а мы ей – мужика. Как тебе план, Илюша?

– Отлично! – загоготал Баян. – Мы сейчас с Совой заявимся. Тут рядом, на районе, катаемся.

Антон весело хмыкнул в трубку и, кинув мобильник на стол, еще раз выглянул в окно. Молоканов сидел как приклеенный и никуда не собирался выходить. Тризуцкий подошел к холодильнику и достал тарелку холодца, привезенную матерью Пашке. Тут же он потянулся к хлебнице, намереваясь поесть до приезда друзей. Но хлеба не оказалось. Пришлось спрятать холодец обратно и зайти в комнату, где на надувном матрасе храпел Пашка.

– Сходи за хлебом! – пнул младшего брата Тризуцкий. Пашка попробовал притвориться спящим, но Антону хотелось есть, и мало волновало, что брат недавно заснул. – Ну, хватит спать! – скомандовал он. Сонный Пашка, бурча себе под нос проклятия в адрес старшего брата, потащился в магазин.

Молоканов заметил, как из подъезда выскочил ПавликБратАнтона. В дверях он столкнулся с непонятной фигурой в объемном пуховике и шапке. Вова увидел, как Пашка отшатнулся в сторону и бегом понесся в магазин, приютившийся в соседнем доме. На мгновенье Молоканову показалось, что неизвестный глянул на Риткины окна.

– Вот, погляди! Кто это, мужчина или женщина? – всплеснул руками сосед. – Не понять! Сплошной …унисекс!

Припарковавшись недалеко от подъезда Тризуцкого, Илья Баянов раздраженно глянул на соседнее крыльцо, где коренастый мужик наливал водочку в прозрачный стаканчик, слегка трясшийся в руке Молоканова.

– Попалась птичка в клетку, – радостно хмыкнул Баян. – Только здесь брать не будем, – скомандовал он Сове. – Пошли к Антохе. Вовочка наш к Маргарите отправится, там мы его и встретим. Тепленького.

Он ткнул в кнопку сотового. Симка, давным-давно купленная на подставное лицо, не позволяла выйти на настоящего владельца и его абонентов. Точно такие же сим-карты стояли в смартфонах Тризуцкого и Совенко.

– Мы поднимаемся, Тох, открывай, – предупредил он друга. – Будем на месте брать нашего героя. На улице народу много. Все равно этот м..чудак к Ритке пойдет.

– Давайте быстро, – обрадовался Тризуцкий и, когда в тамбуре прозвенел звонок, широко распахнул дверь. Но вместо дружков на пороге стоял другой человек.

– Привет, – ухмыльнулся он. – Какая неожиданная встреча!

– Чего ты тут отираешься? – разозлился Антон. – Чего надо?

– Маргарита дома? – напряженно поинтересовался гость. Видать, не ожидал встретить тут кого-то еще кроме Танеевой.

– Нет ее, – фыркнул Тризуцкий.

– Можно, я подожду? – с надеждой в голосе попросил человек.

– У меня нет ключей от ее квартиры, – отрезал Антон, уже собираясь закрыть дверь. Внезапно он заметил, как простодушный взгляд всего лишь на мгновение стал злобным, как по лицу прошла гримаса отчаяния. И в этот момент Антон все понял. Его аж трухануло от внезапной догадки.

– А ведь это ты, – прошипел он, держа врага за воротник. – Лист Наполеона зачем тебе понадобился?

Человек усмехнулся с издевкой. Антон быстро ухватив за рукав пуховика, втолкнул образину в тамбур. Тризуцкий покосился на открытую дверь. Еще минута-другая, и заявятся Баян с Совою. Но, отвлекшись всего лишь на несколько секунд, он не заметил, как пленник достал из кармана нож и, резко вскинув руку, ударил в живот.

Вова не знал точно, сколько просидел на лавке и сколько еще собирался беседовать с дядей Колей, когда из подъезда вышли Яковлев и Сапрыкин. У зятя глаза чуть не вылезли из орбит.

– А я думал, ты у Риты остался, – изумился Сергей.

– Уехала она, – пьяным голосом пожаловались одновременно Молоканов и дядя Коля.

– И телефон не отвечает. – Вовка силился подняться, но муж сестры строго велел:

– Так, сидеть! Сейчас вернусь, чтобы на месте был. У нас переночуешь. – И негромко, думая, что Молоканов не слышит, выругался: – Юлий, блин.

– Его вроде Володей зовут, – удивился сосед.

– Юлий – это какой-то конь из мультика, – брякнул Вова, обиженно насупившись. – Она меня так назвала. Теперь все повторяют.

– Бывает, – успокаивающе хлопнул по плечу дядя Коля. Но Молоканов не обратил внимания, протрезвев на мгновение. В Риткин подъезд входили старые знакомые. Илья Баянов и Юра Совенко. Люди, отнявшие бизнес и часть здоровья.

«Значит, Тризуцкий там, – пронеслось между пьяными парами в Вовкиной голове. – Нужно будет с ним поговорить. Пора узнать правду. И Рита. Найду ее во что бы то ни стало. Завтра с утра!»

Молоканов почувствовал, как сознание отключается. Но тут цепкие руки подхватили его под локоть.

– Все, дорогой, пошли баиньки, – приказал зять.

Вова сквозь пелену слышал, как ругается Ира и грозит нажаловаться матери. Он слабо соображал, чтобы пререкаться, но хорошо помнил, как зять натренированным движением открыл ему рот и влил какую-то отдающую аммиаком бурду.

– С Новым годом, Вовочка, – язвительно бросила сестра и, постелив в библиотеке, демонстративно удалилась.