Книга Новогодний маджонг. Соединяя пары, страница 25 – Виктория Волкова

«Вот же Юлий!» – в сердцах отругал сам себя Молоканов, резко уходя в правый ряд, а оттуда на спуск, ведущий к новостройкам. Зрительно он запомнил дорогу к дому друзей. Рядом еще школа строится. Лизка хвалилась, что детям только через двор пройти. Он выехал к единственному подъезду нужного дома и сразу набрал номер Юры.

– Привет, ты дома? – быстро и деловито осведомился Вова.

– Ну да, – хмыкнула трубка. – А чего, Вован?

– Тогда спускайся, -скомандовал Молоканов.– Я под твоим подъездом.

– Поднимайся, сейчас стол накроем – радостно предложил Юрец.

– Нет, я тороплюсь, – отрезал Володя. – Юр, давай быстро. Очень надо!

Юрец не заставил себя долго ждать, минут через пять выскочив из подъезда полностью одетый. На шее даже болтался темно-красный шарфик. И Молоканов представил, как заботливая Лизка заставляет благоверного укутать горло.

– Что случилось, Хан? – заволновался Юра. – Что такой мрачный?

– Ничего особенного, – отмахнулся Молоканов. – Расскажи лучше, что происходило в лагере, когда меня в больницу увезли. Помнишь?

– А-а, это... – недовольно поморщился Талахадзе. – Мы же той ночью после попойки с Лизой купаться пошли. Помнишь, да?

– Конечно, -кивнул Молоканов, прекрасно зная, что его друзья отправились в соседнюю бухту плавать голышом.

-Там мы и заснули, благо моя жена покрывало с собой прихватила. А утром, когда в лагерь вернулись, нам девчонка, толстая такая, подружка твой цыганки, сообщила, что тебя избили какие-то парни и эта… – забыл я имя – с тобой в больницу поехала. Мы с Лизкой сразу в цивильное переоделись и к тебе рванули. По дороге нам навстречу красный «рендж» попался. Ну я и понял, кто те неизвестные хулиганы. А цыганку твою в лагере никто больше не видел. Лизка еще причитала, что девка эта как сквозь землю провалилась.

– А Еремей с Аркашкой где были, когда Баян меня метелил? – сквозь зубы проскрежетал Вова.

– Дык... они же в деревню еще раз за выпивкой пошли... ну и только следующим днем вернулись.

-Повезло Баяну, – криво усмехнувшись, мотнул головой Молоканов.

– Да что случилось-то, генацвале? – вскинулся Юра, таращась на друга большими черными, словно маслины, глазищами. – Что придумал, в праздники эту историю ворошить?

– Пришлось, – горестно возвестил Вова. – Спасибо, брат!– Он хлопнул друга по плечу и, потянувшись, открыл дверцу джипа. – Прости, что так с наскоку, Юр. Лизке привет передавай, ну и поздравления новогодние.

– Что происходит, Вова? – напрягся Талахадзе.– Ты как по белой нитке ходишь.

– Да все нормально! – хмыкнул Молоканов, заводя двигатель. – Мне ехать нужно. Прости.

Вернувшись домой, Юра понял, что сильно нервничает, и, взяв сигарету, отправился на балкон.

– Что? – выскочила следом Елизавета. – Зачем Хан приезжал?

- Не понятно. Про лагерь расспрашивал, про девку эту чернявую, с которой тогда зажигал...– Талахадзе потер лоб, словно это облегчало понимание ситуации.

Лиза нервно скрутила тонкие светлые волосы в хвост и, напряженно посмотрев на мужа, выдала задумчиво:

– Она приходила ко мне на работу.

– Кто? Когда? – насупился Юра.

– Вовкина цыганка. Где-то через пару месяцев, как мы с моря вернулись.

– Зачем? – оторопел Юра. – И как она на тебя вышла?

– Нашла через общих знакомых, – пожала плечами Лиза. – А хотела узнать все про Хана. Фамилия, адрес, где работает.

– А ты?

– Послала лесом, – отрезала Лизавета. – Это из-за нее Вовку чуть инвалидом не сделали!

Юра быстро затушил недокуренную сигарету и решительно велел:

– Звони ему и все расскажи.

– Зачем?

– Не знаю. Но нутром чувствую, что Хану это сейчас очень важно.

Большой черный пес лежал у Дьяконова на крыльце. Увидев гостя, он приоткрыл один глаз, глянул лениво и снова погрузился в сладкую дрему.

– Классный сторож! – усмехнулся Молоканов.

– Это соседский. Он тут службу не несет, – хмыкнул Мишаня и серьезно добавил: – Рита у нас. Сильно сердится на тебя.

– Ругает? – напрягся Владимир Петрович.

– Нет, – поморщился Дьяконов и замялся. – Они тебе новое прозвище выдумывают. Вот взрослые бабы, а как от этой напасти отучить, не знаю! – всплеснул руками Михаил. – Ты хоть меня поддержи. Некрасиво как-то!

– Я и сам в подвешенном состоянии. Может и не простить…

– Бабы, одно слово. Моя с утра как неживая лежала. В окно отрешенно смотрела. Ни слова мне не сказала. Рыдала тайком. Я уже не знал, что думать. А Анютка пришла, гляжу, повеселела Надюшка. Улыбается, зовет посидеть рядом. Вот и пойми, что на нее нашло, а потом отпустило. Мы с вечера даже грубого слова друг другу не сказали.

– А я отличился, – проворчал Вова, глядя, как открывается тяжелая дверь и на улицу выходит Рита, держа в одной руке ребенка, а в другой – коляску. Молоканов хотел кинуться к ней, но пес, поднявшись, угрожающе зарычал.

Маргарита полоснула по недавнему ухажеру яростным взглядом, и, усадив малыша в коляску, направилась к выходу. Кобель увязался следом.

– Рита, подожди, – взмолился Молоканов. – Выслушай меня.

– Мне вчера хватило, Владимир Петрович, – на ходу бросила она. – Больше вас слушать не желаю. Видеть тоже.

– Как ты по такому снегу коляску покатишь? – удивился Вова. – Давай подвезу?

– Нет, – отрезала Маргарита. – Все кончено. Не приставай!

Он пропустил мимо ушей ее категоричный отказ, решив, что все равно пойдет вместе с ней. Глядишь, и поговорят дорогой. Но выйдя за калитку, Рита достала маленькие лыжи и, быстро надев их, ускользнула от Молоканова в прямом смысле этого слова.

«Самая умная, да?» – раздраженно подумал Вова. Он быстро пошел следом, даже не пытаясь догнать. Отчетливые отпечатки лыжных полозьев, протекторов коляски и собачьих лап, оставленные на утоптанном снегу, вели сначала в маленький узкий проулок, затем пробежали по соседней улице и завернули в калитку двухэтажного дома из красного кирпича. Все. Приехали!

«Пушкина, 22», – прочел Молоканов на табличке. Он вернулся к своей машине и, вбив в навигатор точный адрес, проехал по асфальтированной дороге и остановился около Риткиного дома.

«Теперь, милая, никуда не денешься!» – довольно решил Вова и нажал на кнопку звонка.

– Кто? – настороженно осведомилась Маргарита.

– Рита, открой, пожалуйста, – взмолился Вова. – Давай поговорим.

– Вы ошиблись адресом, – вежливо проговорила маленькая фурия и отключилась. Можно было позвонить еще раз. Или ломиться в дверь до изнеможения, но Молоканов просто уселся на скамейку рядом с домом. Машина, серый «мицубиси л-200», должна хорошо просматриваться из дома. Значит, Маргарита поупрямится и выйдет. Вова вздохнул полной грудью и принялся ждать. Но проходили минуты, затем перевалило за полчаса. Молоканов замерз. И подозревал, что лучше уехать, оставив разговоры на потом. Никуда от него не денется Маргарита. Пусть выпустит пар. Тогда и поговорят спокойно. Теперь уж они точно связаны одной цепью.