Книга Не играй с огнем, девочка, или Ведро воды тебе на голову!, страница 33 – Екатерина Вострова

Убьет? Он что, действительно сжег кого-то заживо, как говорят?

— Я уверен, теперь ты отлично себя контролируешь. Отпуск пошел тебе на пользу. А теперь собирайся, я намерен выехать до заката.

— Нет.

— Пресветлый получил письмо сегодня ночью. Мне удалось узнать суть послания, после чего я немедленно выехал сюда. Ты думаешь, мне больше нечего делать, кроме как забирать тебя из твоей самовольной ссылки? — он вдруг ударил кулаком по столу, да так громко, что я подскочила на месте, чуть не задев дверь и не выдав себя. — Завтра же король отправит сюда ищеек для поиска того, кто виновен в нападениях на здешнего землевладельца. Рассказать тебе, кого они сочтут виновным?

— Ты веришь, что это мог быть я? — усмехнулся Арквил, кажется, его выпады отца нисколько не впечатлили.

— Не держи меня за идиота, я прекрасно знаю, что это не ты. Вот только так же я знаю, сколько сшито сфабрикованных дел против магов по всему Февеньяру! Все они приговорены к высшей мере и казнены. Тебе не поможет даже мое положение. А я не собираюсь потерять еще одного сына. Так что собирайся, мы едем домой сегодня же.

Арквил молчал, а я отсчитывала удары сердца, не в силах перестать слушать не предназначающийся для моих ушей разговор.

— Один я не уеду. Со мной будут служанка и ее дочь.

— О, да. Об этом я тоже наслышан, — мужчина явно скривился. — Но думать надо головой, а не причинным местом. Как только приедешь — тебя ждет свадьба. Поверь моему опыту, выбор служанок лучше предоставить будущей жене, если ты, конечно, не хочешь начинать семейную жизнь со сцен ревности.

Я сделала несмелый шаг назад, затем еще один, и еще. Маги еще о чем-то говорили, но я уже не слышала, на носочках устремляясь все дальше и дальше от приоткрытых дверей. Только бы они меня не заметили.

Все было еще хуже, чем я себе представляла… Сердце щемило невыносимой болью, горло сжало судорогой, мешая толком дышать.

А может быть, все не так уж плохо? Я ведь сама хотела уйти от Арквила. И сейчас он уедет в столицу, а мы с Милой будем предоставлены сами себе.

Впрочем, маг ведь обещал помочь с работой, и еще он взялся вылечить сестру. Хочется верить, что он сдержит обещания.

И чего я расклеилась? Ведь с самого начала знала, что у него есть невеста.

«Но ты не знала, что свадьба уже буквально вот-вот», — подсказал противный внутренний голосок, который я тут же постаралась отбросить.

На мне бы он все равно не женился, так что к чему страдать о несбыточном? Да, те несколько поцелуев были прекрасны, и надо радоваться, что не зашло дальше и я смогу вскоре начать новую жизнь с чистого листа.

Самовнушение помогло слабо, но все же я немного успокоилась. Когда я зашла — Мила даже не посмотрела в мою сторону, увлеченно говоря за кукол, она разыгрывала какую-то сценку.

Я налила себе воды и залпом выпила. Стало чуть легче.

Отец учил, что во всех проявлениях бога надо искать хорошую сторону.

Что хорошего я только что узнала? Разве что можно порадоваться тому, что вскоре мне не надо будет врать насчет племянницы.

Арквил пришел, только когда солнце уже скрылось из окон нашей с Милой комнаты. Время близилось к обеду, девочка успела доесть все лепешки, выпить всю воду.

Замечаний я больше не делала, пребывая в странной апатии.

— Айна, — я вскинула голову, не услышав, как открылась дверь.

— Да, кер? — я встала, чуть склонив голову, готовая услышать все, что угодно.

— Сегодня я возвращаюсь в столицу, вы едете со мной. Собери все, что необходимо тебе с дочерью, и еще продукты в дорогу.

Я кивнула, не высказав ни малейшего возражения, и маг тут же скрылся за дверью.

***

Мы ехали в карете довольно долго. Я ожидала увидеть отца Арквила, но его не было, за все время, пока шли сборы, он так и не вышел из кабинета и с нами в столицу не поехал. Я гадала, знал ли кер, что я подслушала разговор, или мое шастанье под дверью осталось незамеченным. Стараясь не выдать ни жестом, ни словом своей излишней осведомленности, я большую часть

дороги молчала, впрочем, удавалось это с трудом, потому что Мила то и дело подпрыгивала на месте, пыталась высунуться в окно и вообще вела себя безобразно, из-за чего мне поминутно приходилось извиняться перед магом и одергивать девочку.

— Лисси скучно! Она устала ехать, у нее голова болит и животик урчит, — жаловалась она, показывая на свою куклу. — А еще она хочет снова в том домике играть. Кер, дадите мне снова домик?

— Мила! — путь был длинным, и мы успели проехать только, дай богиня, его половину. — Посиди тихонько.

— Но мне скучно! — протянула маленькая вредина. — Вот мама…

Она запнулась, очевидно, вспомнив о моём наказе не говорить керу, что я не ее мать. Она хитро прищурилась, посмотрев сначала на меня, потом на мужчину, невозмутимо сидевшего напротив.

— Мама, расскажи сказку! — в итоге попросила она громко. Да еще и с таким коварным видом, словно задумала очередную каверзу. — Ты ведь всегда мне рассказываешь сказки. Хочу мою любимую. Про лошадку.

— Эм… — сказок про лошадей я не знала ни одной, но, видимо, придётся выкручиваться. — Ну хорошо, давай про лошадку. Жила-была маленькая лошадка…

— Нет, нет, не ту! Моя любимая не про маленькую лошадку.

Я мысленно выругалась, ну вот какая муха ее укусила? Спас мое положение, как ни странно, Арквил. Он вдруг взмахнул рукой, из-под пальцев выскользнул зеленоватый дымок, и в следующий момент глаза Милы вдруг остекленели, и она, сладко зевнув, уронила голову на стенку кареты.

— Извини, — без тени раскаяния произнес он, — мне сейчас просто надо немного тишины.

— Нельзя заставлять детей спать каждый раз, когда они вам мешают, кер! — возмутилась я.

— Отчего же? — иронично переспросил кер.

— Если бы это был ваш ребенок, вы бы так не сделали.

— Мне ее разбудить? — хмыкнул Арквил и демонстративно поднял руку.

Я еще раз посмотрела на мирно сопевшую девочку, успевшую поудобнее повернуться и положить под щечку ладошку.

— Не надо, — выдохнула я.

Ладно, просто стоит признать, что мать из меня никудышная, и смириться с этим. Елена наверняка справлялась лучше. Арквил улыбнулся одним краешком губ и снова отвернулся к окну.

Молчание, повисшее в карете, продержалось почти до самой столицы. Какая разительная перемена, по сравнению с тем, как он вел себя утром. Он больше не делал попыток заговорить, а я старалась не привлекать внимания, тоже сосредоточившись на разглядывании пейзажа за окном.

Когда мы подъезжали к столице, на дорогу успели опуститься мрачные тени. На обочинах начали попадаться бредущие куда-то люди, несколько раз пришлось разъезжаться со встречными обозами. Кучер что-то кричал кому-то, дважды сам кер выходил из кареты. Чтобы хоть как-то приободрить себя, я начала думать о Елене и о том, что раз я теперь тоже в столице, то смогу наконец увидеть ее, вот только спросить об этом Арквила так и не решилась.