Книга Теломерон. Таблетки от бессмертия, страница 22 – Елена Гусарева

— Кто? О чем ты?

— А я твой куратор.

— Ты бредишь? — Ник попытался пощупать ее лоб, но она раздраженно оттолкнула руку.

— Вот идиот! — закричала она, ее голос сорвался. — Я объяснить пытаюсь. Тебя использовали! Пустили бегать, как крысу по лабиринту. Но, кажется, крысой оказался не только ты…

Никита попятился. Он порывался что-то спросить, но у него получалось только ловить ртом воздух.

— Моей задачей, — продолжала Лу, — было наблюдать, как изменятся твои когнитивные реакции ^[14] под воздействием сильнейшего стресса, вызванного ощущением близкой и неминуемой смерти.

— К…когни… чего?! Ты кто такая?

— А вот это правильный вопрос, — на бледных, исчерченных царапинами щеках Лу выступили красные пятна. Она дрожала и постоянно облизывала сухие губы. — Я твой куратор, психолог, твой проводник. Все эти дни я отправляла отчеты в специальную комиссию и получала инструкции для дальнейших действий — коллизий, которые с тобой будут приключаться.

— Коллизий? Да в нас стреляли!

— Я себе все не так представляла, мне казалось…

— Зачем? За что?

— Ни за что, в том-то и дело. Просто ты идеально подходил в качестве объекта для изучения проблемы. Только поэтому тебя выбрали.

— Постой! Как это выбрали? На планете 26 миллиардов. Почему именно меня?

— Тебя предложила программа. Она выделила огромную группу людей примерно одного возраста, опираясь на целый ряд поведенческих критериев. Программа оценивала коммуникабельность, проверяла физическую и социальную активность, отслеживала передвижения.

Никита возмущенно хмыкнул:

— То есть, все дело во мне? Ты хочешь сказать, во всех приключившихся бедах даже обвинить некого?!

— Программа выбрала около тысячи претендентов, — продолжала Лу. — Каждый из них внимательно оценивался комиссией и специалистами психологами. Ты оказался в группе самых пассивных. Потому я предложила тебя, — Лу опустила глаза и замолкла.

— Пассивным? Да что это значит?!

Лу принялась зачитывать наизусть выдержку из личного дела Никиты. Не дослушав, он перебил ее:

— За что? Я никому плохого не делал. Если мошенничал, готов за это ответить. Но то, что вы со мной сотворили…

— Ник, в выборе не было ничего…

— Нет! Только не говори «ничего личного». Я человек. Все, что касается меня — личное! Это я потерял любимую, дело всей своей жизни и социальный статус, это в меня стреляли! Это моя жизнь, единственная и неповторимая, конечна! Ты знала, что человека собираются пустить в расход и осознанно пошла на это?

— Нет!.. Я не знаю… я… может быть. Я не была знакома с тобой лично.

— Как же?! Тебе известны детали моей биографии, мой темперамент, привычки, стремления… Да, ты знаешь обо мне больше, чем я сам о себе знаю!

— Это моя работа, Ник! Ты обвиняешь мясника в том, что он убивает животных.

— Я не животное! Я не крыса! — заревел Никита.

Он ходил по помещению морга и остервенело тер ладонями виски.

— Что за эксперимент?

Дверь морга скрипнула. На пороге возник Рамиль. В руках он держал коричневый бумажный пакет.

— Вам нужна уходить, — сказал он быстро. — Там Варламав и люди из соцнадзора.

Лу закрыла ладонями рот.

— Это ты?! — набросился на нее Никита.

— Нет, жучок остался в рюкзаке.

— Черт! — выругался он. — Рамиль, мы успеем выйти через черных ход?

— Так эта… я в анатомке для вас гроб приготовил.

Никита подскочил к Лу, толкнул ее на каталку, помог подтянуть простреленную ногу наверх. Он и прикрыл ее с головой простынями до самого пола, сам закрепился на перекладинах тележки внизу. Рамиль сообразил без объяснений. Сунул пакет за пазуху куртки, поправил простыни.

— Не шевелиться! — скомандовал он.

Жалобно скрипнув перегруженными колесиками, каталка тронулась с места. Из-под ног Никиты побежал пол.

Коридор миновали в несколько секунд. Поднялись на лифте на первый этаж.

Ник услышал непривычный гул голосов и шарканье сразу нескольких пар ног. Один голос, высокий и чуть манерный, он узнал сразу. Говорил директор «Последнего приюта», Варламов:

— Конечно! Откуда желаете начать? Ритуальный зал у нас отдельно в соседнем крыле. Наверху офисные помещения. Внизу анатомический зал, а еще ниже, в подвале, — морг с холодильными камерами.

Голоса начали удаляться.

— Рамиль! — вдруг растяжно позвал директор. — Это наш водитель, он вам все покажет, — по полу коридора гулко застучали, приближаясь, каблуки. — Уважаемые надзиратели хотят осмотреть… — зашептал быстро Варламов и осекся. — Это кто?

— Хавецкий опаздываит, — забубнил Рамиль. — Прасил приготовить в прозекторской труп. Может эта… вы отвизоти, а я тагда?..

— Он спятил что ли?! — судя по тону Варламов закипал от бешенства. — С чего вдруг тебе трупы готовить? Вези. Сам все покажу, — стук каблуков начал удаляться. — Хавецкому передай, премии в этом месяце пусть не ждет.

— Господа… — елейным голосом запел босс. — Пройдемте за мной.

Каталка тронулась с места, но тут же резко затормозила. Нога Никиты соскользнула, и он едва не повалился на пол.

— Стоять, — скомандовал незнакомый голос. К каталке подошел человек в тяжелых ботинках. — Простыню откинь. Кто там?

— Подпольщица. Несанкционированное извлечение противозачаточного импланта, — без запинки пролепетал Рамиль. — Паступила сиводна…

— А вскрытие зачем?

— А я в этам… не разбираюсь, — в голосе Рамиля слышалась неуверенность.

— Открывай, — настаивал голос.

Край простыни пополз вверх. Никита приготовился выскочить из-под каталки, чтобы бить всех, кто попытается задержать его или Лу.

— Симпатичная, — человек в тяжелых ботинках хмыкнул. — Ты тут наверно развлекаешься с ними по ночам, а?

По виску Никиты сбежала капелька пота. Руки, вцепившиеся в крестовину ножек каталки, онемели.

— Идти можна? — тихо спросил Рамиль.

Простыня упала на прежнее место.

— Давай, двигай!

Каталка поехала и свернула влево по коридору к анатомическому залу.

……

— Я не хочу, — Лу вцепилась в края каталки и мотала головой.

— Не беспокойся, там мягко и достаточно места. Устрою тебя с комфортом. Думаешь, я в первый раз это делаю? — Никита подхватил ее на руки и злорадно улыбнулся. — Ну, как тебе мои когнитивные реакции?