Онлайн книга «Академия Даниэля Сакса»
|
Хорек пробурчал что-то себе под нос и хлопнул лапкой по бумажке. — Делай, говорю, кому говорю! И будет тебе светлый камушек в академии! Ладно. Раздеться догола (хоть и не понимаю, зачем) это еще полдела. Фаргуса я ничуть не стеснялась, поэтому скинула платье и белье в считанные секунды. Хорек от моей решительности немного обалдел, от вида синяков — остолбенел. Потом сделал вид, что рассматривает обои на стенах гостиной, а дальше пообвыкся, учитывая, что следующие действия куда оригинальнее. — Ты уверен, или это у тебя такие шутки дурацкие? Если шутки, клянусь, я из тебя меховое манто сделаю! — Да я тебе своей любовью к Ферджи клянусь, так и написано! Читать заклинание голышом, стоя на голове. При этом душа должна быть преисполнена светом и любовью, думать нужно о чем-то хорошем и обязательно великом! Ну, клятва так себе, мужчина и любовь — вообще понятия несовместимые. А вот нежелание превратиться в манто вполне себе мотивирует говорить правду. — А почему обязательно голышом-то? — тягостно вздохнула в поисках подходящей стенки. Спасибо танцам и стрип-пластике. Я могу стоять на голове, но для подстраховки требуется стена. Пока настроишься на светлое и великое, пока заклинание произнесешь — дай бог кровоизлияние в мозг не получить! — На самом деле, многие заклинания куда эффективнее, когда энергии ничего не мешает. Распущенные волосы, отсутствие украшений и одежды. Считается, так энергетические потоки текут естественно… Интересно откуда и куда они будут течь, учитывая, что мне предстоит встать кверху попой. К тому же, слова заклинания такие, что с равным успехом можно вызвать дьявола или нарваться на дружное «будьте здоровы». Мне кажется, именно так матерятся немцы, нанюхавшись красного перцу… — Запомни, потому что я подсказывать не смогу, — Фаргус прокашлялся и повторил: — Арчхи шващхис-с трахерш ашмерхеш! Запомнила? — Ну, как тебе сказать… А, если это будет немного вольное толкование с небольшими, скажем так, авторскими дополнениями? — Тогда и результат может получиться с небольшими авторскими изюминками, — многообещающе произнес хорек. Вот только изюминок мне не хватало! Пришлось несколько раз повторить слова, чтобы не напутать, а потом еще настраиваться на что-то светлое и великое. Вообще, сложно думать о чем-то, имеющем такие характеристики после утренних событий. Да и слова, прямо скажем, не располагают к чему-то мирному. Да еще эта поза… — А как я пойму, что все получилось? Или не получилось? — Почувствуешь! — пообещал хорек. — А еще вспышка будет. Яркая-яркая, ты ее точно заметишь! Если с первого раза не получится, повторяй до тех пор, пока не сработает. Заклинание действенное, я тебе говорю! И не меняй позу, пока я не скомандую. — Ну, раз сам хорек мне это говорит! — закатила глаза и вздохнула. Скажи мне кто еще вчера утром, что я на полном серьезе буду обсуждать заклинания с хорьком, покрутила бы пальцем у виска. Эх, ладно. Была не была… Приноровилась, поставила руки так, чтобы с головой образовали треугольник, оттолкнулась носочками и осторожно вытянула ноги вверх. На самом деле стойка на голове одна из самых простых, как в йоге, так и в танцах. Смотрится эффектно, требует определенной сноровки, но главное — держать равновесие и не потерять сознание от хлынувшей в голову крови. В ушах зашумело, в глазах потемнело и, пока я еще относительно трезво соображала, начала думать о великом и светлом. Великое и светлое, великое и светлое… Твою ж! Почему в голову ничего не лезет? Мир во всем мире? Каждому по потребностям, от каждого по способностям? Нет, коммунизм тут явно не подходит… — Фаргус, срочно, подкинь мыслишки о великом и светлом! — Солнце! — широко улыбнулся мохнатик, возникнув перед моим лицом. Зрелище то еще, поэтому от греха подальше закрыла глаза. — Солнце? Ты бредишь что ли? — Думай, говорю! Солнце! Великое, самое светлое. К тому же, позитивный образ, рождающий теплые и благоприятные ассоциации. Смешно, но помогло. Начала думать о солнце и на душе потеплело. Мысли потекли ручьем. Белые голуби, игривые ласточки, шум прибоя, пальмы, благополучие. Тут и мир во всем мире, и детский смех, и ангелы даже где-то пролетели, мягко шелестя крыльями. Когда настроилась, Фаргус скомандовал: — Читай! — Апчхи щи арахис-с вахтерша шумахер! — Это сейчас вообще что было?! Открыла глаза и поморщилась: — Да, как-то не очень вышло. Напомни-ка еще раз… Согласна, второй раз я что-то опять насловоблудила, но третий и четвертый-то все чисто произнесла, однако никаких вспышек. — Мохнатый, ты уверен, что ничего не напутал? Ну не вспыхивает! Не выходит! — А ты лицо свое видела? С таким выражением только сортиры драить, а не божественные камни призывать! — У меня сейчас инсульт случится, а ты к выражению лица придираешься? — Не я, вселенная! Давай, поднатужься! Что-то подсказывало, что поднатуживаться в вышеупомянутых местах следует, но я постаралась. Правда постаралась! И улыбнулась, и светлое с добрым себе представила, и говорила с выражением, с каким даже стихи в седьмом классе не читала, но вспышки все не было. — Сдается мне, ты о чем-то не том думаешь, — предположил хранитель. Это точно. Сейчас я думала о том, что неплохо бы четвертовать того, кто придумал этот дебильный ритуал. Все. Пробую последний раз. Если не получится, то хорьку под хвост это все, попробую с другим камнем! Настроилась, но мысли почему-то куда-то налево утекли. Я вспомнила, как испугалась вчера за Даниэля. Как он лежал у меня на руках, истекал кровью. Как я переживала за него. Искренне, так, что душа болела. И что-то изменилось. Вспышки не было, но я видела закрытыми глазами свет, который лился отовсюду. — Давай, сейчас получится! — радостно воскликнул Фаргус. И я дала. От всей души дала. Так дала, что сама чуть от радости не расплакалась, ведь и сверкнуло, и вспыхнуло, и шандарахнуло, и даже салют небольшой был. Правда половина эффектов, скорей всего, от долгого стояния на голове, а наглая животинка все никак не командовала сменить позу на нормальную. — Однако, я в смятении, — раздался сбоку знакомый голос. Я распахнула глаза и уставилась на ботинки, торчащие из-под подозрительно знакомой хламиды. Скользнула взглядом выше и убедилась, что перевернутое тело определенно принадлежит Винсенту. — Здрасьте… Ничего умнее в голову не пришло. — Еще чуток, уже почти все! — пропищал Фаргус, забираясь мне в волосы и оборачиваясь заколкой где-то в области затылка. Хранитель замер, и я медленно приняла нормальную позу, смущенно прикрыв ладошками все, что в них с трудом помещалось. |