Книга На осколках гордости, страница 94 – Ольга Савченя

Официально Ив приехала сюда не из-за меня. К тому же из-за влияния Кейела на Роми мы перестали проводить время вместе. Словно нас ничего, никогда не связывало. Значит, Ив с Роми в безопасности.

Елрех и вовсе не сдался весь этот дворец. Она привезла Кешу. И мы тоже мало виделись, и совершенно не показывались на людях. На людях? Я усмехнулась, чувствуя горечь. Тут был лишь один человек, которого выставили за ворота, оборвав с ним договоренности, как только он стал бесполезным.

Шаги дались легко, решение с каждой секундой крепчало.

Очередная ошибка или верный выбор? Я не узнаю, пока не попробую.

Толкнула красивую дверь и спустилась по лестнице. В окнах горел закат, проникая пламенным светом в комнату. Позолота интерьера ярко выделялась на темных тонах. Пустой угол все еще был свободен, но письменный стол, которого не было при прошлом моем визите, стоял недалеко от входа. С бежевым, почти золотистым, сукном, широкий и длинный. За таким поместятся двое.

— Асфирель, что случилось? — вышел из ванной комнаты Волтуар.

С коротких волос капала вода, стекая по шее, пропитывая белую наспех накинутую рубашку. Темные штаны липли к ногам, а босые ступни оставляли влажные следы на черном мраморе. Взгляд выражал обеспокоенность.

Значит, с того момента, как я позвала правителя, прошло не так много времени.

Я открыла рот, но не сумела выдавить ни слова. Виновато опустила голову, дожидаясь, когда Волтуар приблизится. Возможно, полушепотом правда дастся легче.

— Что с тобой? — прикоснулся к руке, снимая жгучую боль. Оказывается, она болела. Почему я не замечала? Видимо, привыкла.

— Я хочу уйти, — прохрипела, не узнав собственного голоса. Почему-то правды хотелось всячески избежать.

— Нет.

Строго прозвучавший, незамедлительный ответ не сразу дошел до меня. Сердце ухнуло. Волтуар уже повернулся ко мне спиной, направляясь к кровати, а я все еще проговаривала про себя короткое «нет». Понимала, что это значит, но отказывалась воспринимать всерьез.

— Иди к себе.

— Волтуар, — я неосознанно проследовала за ним и взяла за руку, — пожалуйста.

Отпустила его и оперлась на стол, чтобы не упасть из-за головокружения. «Пожалуйста» никогда не помогает. Никогда.

— Ты подписала соглашение, — обернулся Волтуар. — Когда указанный в нем срок истечет, ты сможешь…

Он шумно вдохнул, а затем быстро подошел ко мне. Я дернулась, съежившись и выставив руку перед лицом.

— Асфирель, я не собирался… — не договорил, снова обрывая высказывание. Осторожно отвел мою руку и попросил: — Посмотри на меня. Я же говорил, что не обижу тебя. Дай мне шанс все наладить между нами.

— Я недостойна вас.

— Неправда.

Нужно, Аня! Иногда нужно сказать правду!

— Я изменила вам.

В комнату не проникали посторонние звуки, поэтому тишина казалась оглушающей. Я вытерла вспотевшие ладони о платье, сглотнула и украдкой взглянула на Волтуара. Он сжал губы и отвернулся.

— Была с другим, — тихо уточнила, чтобы не приписали измену региону. — Я недостойна вашей любви, — повторила, не заметив изменений на красивом лице. Паника внутри росла. Почему не спрашивает с кем и когда? Почему не уточняет? Почему?.. Выдохнула: — Вы знали. Вы все знали.

— Он уедет из дворца, и у нас появится шанс.

Кейел вот-вот уедет. Я взглянула на окно, убеждаясь, что теряю бесценное время. До конца срока меня не отпустят. Стоит ли тратить минуты на мольбу?

— Волтуар, сейчас нет времени, — посмотрела в змеиные глаза. — Позже я за все попрошу прощения и расскажу, как так получилось. Если бы не зелье, я бы… Пожалуйста, сделайте для меня кое-что. В последний раз. Я больше ничего и ни о чем не попрошу. Кейела хотят убить. Его нужно предупредить об этом.

Он не двигался, не отрывал хмурого взгляда от моего лица.

— Иди к себе, Асфирель.

— Волтуар… Почтенный, я умоляю, — не раздумывая ни секунды, опустилась на колени. — Прошу вас.

— Не смей! — рывком поднял он меня и прошипел: — Откуда ты взяла этот жест?

«В моем мире…» — осталось невысказанным, проглоченным в попытке избавиться от тугого кома.

— Так приветствуют соггоров. Повторишь это перед шан’ниэрдами, и тебя убьют за оскорбление!

Он поморщился, сильно сжимая мое плечо. Останутся синяки.

— Простите, я… — все же всхлипнула, ощутив горько-соленый вкус слез. — Я всему научусь. Предупредите Вольного, а я пойду к себе и больше никогда… Я больше не хочу быть виноватой. Я сделаю все, что попросите, только предупредите его.

Рука не перестала болеть, но немного полегчало, когда Волтуар разжал пальцы. Он отступил, отвернувшись от меня. Выглядел растерянным.

— Прикосновения, Асфирель, — тихо заговорил. — К любовницам не прикасаются другие мужчины. Считается, из вежливости. Стражники знают, что это не так, но связаны клятвой верности и никому не рассказывают. Метка позволяет узнать о девушке многое. Например, хорошо ей с нами или нет. Я терпел и приходил к тебе как можно реже. Не надоедал.

Стало прохладнее. По ногам пробежалась легкая дрожь.

— А зелье желания… Вы сами приходите к нам во дворец, ищете выгод, притворяетесь.

Я вспомнила Волтуара в первые дни нашего знакомства. Он был другим: строгим, немногословным, высокомерным, даже хитрым. Когда он изменился? Кажется, после того, как вернулся с казни. Выходит, тоже обманывал и притворялся, что верит мне. Для чего?

— Асфирель, — тверже обратился и гордо прошел мимо меня к комоду, продолжая уверенно говорить: — Метка позволяет нам чувствовать, когда вам на самом деле хорошо и когда противно. Зелье помогает не только любовницам. Нам, правителям, тоже. Оно позволяет расслабиться и не чувствовать себя виноватыми. А когда его нет… — выдвинул верхнюю полку и вытащил знакомый золотой футляр.

Нет, я не готова принять ис’сиару.

Кто у тебя спрашивает, Аня? Это плата за просьбу. Ты же сама сказала, что сделаешь взамен все, что попросят.

Я бросила взгляд на дверь. И снова на Волтуара. Надеть ее, или позволить Вольному уехать в неведении?

Волтуар приблизился вплотную, нависнув надо мной и спросил:

— Кто из нас двоих насильник, Асфирель?

Я отвернулась, чтобы не видеть его глаз. Он склонился ко мне, обдавая висок горячим дыханием. Притронулся к руке, погладив метку, и она снова потеплела. Футляр с тихим стуком коснулся поверхности стола. Он был открыт, а внутри лежал широкий браслет тонкого плетения. Словно из золотой паутинки.

— Я все чувствовал.

Я зажмурилась, понимая, что не смогу надеть браслет. Сжала кулаки, осознавая, что принесла Волтуару страдания. Как выбрать, когда выбора нет?