Книга Плохие девочки не плачут. Книга 3, страница 8 – Валерия Ангелос

Нас всегда только двое. Отныне и во веки веков.

Заношу номер англичанина в черный список, удаляю все вызовы, но мне невдомек, что пасьянс разложен, сожжены мосты и возврата не будет. Слишком поздно исправилась, не сделала вовремя выводы. Фон Вейганд не жалует индульгенций. Идиотизм накажут по всей строгости закона.

***

Массаж — приятная и расслабляющая штука, способная скрасить любые злоключения. С тортиком, конечно, не сопоставима, однако обладает особым шармом.

Абсолютно расслабленная и довольная жизнью, я почивала на лаврах, вернее, в кабинете настоящего специалиста, дожидаясь начала сеанса. Строго по уставу — голая и готовая на разделочном, тьфу, массажном столе, прикрыв зад мягким полотенцем.

Кругом баночки да скляночки, различные высокотехнологичные штучки, гармонично вписывающиеся в общий дизайн уютного помещения. С грустью вспоминаю, как в родном городке распаривала лицо, накрывшись полотенцем над бурлящим отваром сельдерея с ромашкой. И не где-нибудь, а в самом что ни на есть крутом салоне красоты. За державу более чем обидно.

Моя кудесница, высоченная немка с золотыми руками, приступает к волшебному действу.

— Массажиста буду одобрять я, — сурово известил сутенер и, естественно, рассмотрел только женский кандидатуры, ибо нечего левым мужикам хозяйское добро лапать.

Сегодня дама пробует новую манеру, совсем неторопливо и гораздо нежнее обычного, разминает каждый участок со знанием дела, причем ее пальцы кажутся иными, не лучше и не хуже, а именно другими.

«Хм», — немногословно выразился внутренний голос.

Подозрения в неладном копятся и множатся постепенно, но когда чужие губы несанкционированно оказывают внимание копчику, прижавшись к пикантному местечку с плохо скрываемым намеком, сомнения рассеиваются оптом.

Подпрыгиваю как ужаленная, слетаю на пол, больно ударяюсь коленками, отползаю на безопасное расстояние и вскакиваю на ноги, не забыв принять боевую стойку с воплем:

— Бл*ть! Какого хрена? — вряд ли подходящим изнеженной польской баронессе.

— I am sorry if I hurt you, (Прости, если причинил вред) — сдобрено ангельской улыбкой.

В русском не сечет, о переводе не догадался. Ну и ладно.

— What are you doing here? (Что ты здесь делаешь?) — задаю не самый оригинальный вопрос.

— You rejected all my calls. (Ты отклоняла все мои звонки) I had the only opportunity… (У меня была только одна возможность) — искорки в карих глазах быстро напоминают о моем обнаженном виде.

Англичане совсем не выглядят сдержанными и чопорными. Этот точно не такой.

— Stop that, (Прекрати) — спешно обматываюсь полотенцем и для верности набрасываю халат. — I don’t want to listen. (Я не хочу слушать)

— It was not easy to arrange this little surprise (Было нелегко организовать этот маленький сюрприз), — признается Гай и кратко повествует о своей договоренности с косметическим салоном, о взятках, которые нельзя искоренить нигде, и добивает следующей фразой: — My car is waiting. (Мое авто ждет)

— What? (Что?) — вырывается новая банальщина.

Тихо офигеваю от подобной скромности.

— I think we are going to have a date. Right? (Думаю, у нас будет свидание. Верно?) — уверенно произносит он и делает несколько шагов ко мне, нагло сокращая безопасное расстояние.

— Please, go… (Прошу, уйди) I don’t need any dates, (Не нужны никакие свидания) — отступаю к стене. — It is over. (Все кончено)

— Lora, it can’t be over. (Лора, это не может быть кончено) I feel you like me a lot. (Я чувствую, что очень нравлюсь тебе) Why can’t we try? (Почему мы не можем попытаться?) — не сдается Гай, подходя вплотную.

— I see no point in trying things I never wanted to try, (Не вижу смысла пробовать вещи, которых никогда не хотела) — говорю честно и откровенно, мысленно ругая себя.

Зачем давала надежду? Говорила с ним? Хихикала и флиртовала? На автомате, от идиотизма и праздного безделья, поставила на кон столь многое ради убийственной тяги нарываться на приключения и попадать в дурацкие истории.

— I am able to prove you are mistaken, (Я докажу, что ты ошибаешься) — уверенно говорит он.

— I don’t think so and… (Не думаю и…) — не успеваю договорить.

Его губы прижимаются к моим губам, непредумышленно копируя стиль того, кто заставляет сердце в одночасье кровоточить холодом и полыхать страстью. Чувственно и пылко, однако не вызывая даже слабых ответных отголосков. Отталкиваю Гая, упираюсь в его широкую грудь кулаками, пытаюсь вырваться, но он сильнее.

Этот неудавшийся поцелуй ставит жирную точку, вызывает ощущение гадливости, расставляет мысли по полкам.

«Мы же всегда мечтали попробовать этот киношный прием», — внутренний голос намекает на беззащитный пах англичанина.

Но я решаюсь чересчур поздно.

Грохот закрывшейся двери заставляет нас обоих вздрогнуть, хватка Гая ослабевает, и я вырываюсь на волю, прижимаю руку к горящим губам, чтобы не закричать.

— An unexpected turn of events, (Неожиданный поворот событий) — ровным тоном произносит фон Вейганд.

— Ничего не было. Я не виновата. Он сам пришел, — сбивчиво шепчу первые пришедшие на ум оправдания.

Мои слова игнорируют.

— Get out, Morton, (Убирайтесь, Мортон) — раздается ледяной приказ.

— I am not going to leave her with you, (Я не собираюсь оставлять ее с вами) — Гай не выглядит устрашенным или смущенным.

Еще бы. Практически ровня. С детства привыкли повелевать, игнорируют условности, всегда достигают намеченной цели. Хищники, не поделившие добычу.

— Get out, (Убирайтесь) — фон Вейганд приближается к нему, останавливается напротив, нависая грозной скалой.

Темный персонаж, главный герой моей истории. Жестокий и властный альфа не потерпит конкурентов, сметет их с дороги.

Напряжение нарастает, физически ощущаю, как разгорается пламя ярости, и совсем не хочется очутиться «между», стать камнем преткновения, спорным вопросом и призом в схватке.

— If you are trying to scare me, you are on the wrong way, (Если пытаетесь испугать меня, то вы на ложном пути) — англичанин не намерен отступать и сдаваться, открыто заявляет права.

«Сейчас его прикончат», — безошибочно расшифровываю мрачные тени, клубящиеся в горящих глазах.

Брови фон Вейганда удивленно изгибаются, губы кривятся в усмешке, будто он еле сдерживается, чтобы не расхохотаться.

И в следующий миг Мортон сгибается пополам от резкого и мощного удара под дых. Жадно ловит ртом воздух. Не успевает ни уклониться, ни парировать, ловко схвачен за шкирку, будто нашкодивший щенок.

— Одевайся. Жду внизу, — говорит фон Вейганд, не глядя в мою сторону, и уволакивает юношу за дверь.