Онлайн книга «Невеста проклятого волка»
— Но, мой айт… — Никаких прощаний. Скажи всем что я их люблю и признателен за всё. Хотят прощаться — пусть приходят к погребальному костру. Не заставляйте меня считать, что я уже умер. Ясно? — Прости, айт, — смущенный Крис поклонился и выскочил за дверь. — Иди сюда, моя, — Данир хлопнул по кровати рядом. — Пожалуйста. Побудь со мной. — Конечно. Я не уйду, — она присела на кровать. Сколько часов до рассвета? Четыре? Пять? Она не представляла себе этого, а уточнить забыла. Может, это к лучшему — не знать. — Ложись. Полежи со мной. Она прилегла, очень осторожно. Положить голову на его плечо, как она любила, и не тронуть ран было никак нельзя. Она положила руку ему на грудь. — Не думал я, что ты будешь со мной этой ночью, — сказал Данир. — Хотел отправить тебя раньше. С порталами вечные заморочки. Вообще, я всё предполагал не так. Витхе прав, я идиот. — Глупости, — улыбнулась Катя. — Перестань. Это ведь хорошо, что я здесь? — она приподнялась на локтях и поцеловала его в губы, и он с готовностью ответил, сделал попытку приподняться и со стоном упал на подушки. — Осторожней, мой айт, — сказала она, когда он задышал спокойно, — ты тоже поправишься лишь через месяц. — Что ты сказала? — Ты предлагал мне поиграть, помнишь? Давай опять притворимся? С тобой всё хорошо. Утро придёт, и ничего не случится. Я буду спать с тобой рядом много лет, превращусь в сварливую толстую тетку, и ты будешь засматриваться на красивых девушек… — В сварливую и толстую?.. Нет. Невозможно. И чтобы я перестал любить тебя — тоже невозможно. Поцелуй меня ещё, моя. — Ты согласен притвориться? — Что я засматриваюсь на девушек? Нет конечно. — Что будешь выздоравливать и через месяц поправишься. Соглашайся, тогда поцелую. — Согласен, — сразу сдался он, и она тут же поцеловала его в угол рта. — Как мало, не жадничай, — буркнул он, и следующий поцелуй получился долгим и очень осторожным, потому что она боялась делать лишние движения. — Это насмешка, — сказал Данир, когда она отодвинулась, — ты со мной, а я пошевелиться не могу. Такое изощрённое наказание. — Данир, шесть из семи, — не выдержала она. — Я знаю. Твое заклятье изжито на шесть седьмых. — Это тоже игра? — Нет, это правда. От твоего заклятья осталось вот столько, — она показала на кончик мизинца. — Такое и правда лучше не знать. — Шестая — моя дочка. Когда ты разбил портал, я не попала в мой мир, где потеряла бы ребёнка. Да, я знаю что будет дочь… — Так объясни наконец, что я такого сделал, чтобы распутать проклятье? — Спас жизнь шести женщинам. Не все уже были женщинами. Но это неважно. Первая — девочка, которая упала в реку, ты помнишь? — Которую я напугал? — Потом Гетальда, куматка, которую ты из расщелины вытащил… — Эта подлая кошка пошла мне в зачёт, ты хочешь сказать? — Она не подлая. Она славная девчонка, и очень помогла нам в Куррате. Да, нас украли вместе. Потом была девочка-котёнок. — Та малышка, которую ты подобрала? Я при чём? Катя махнула рукой и продолжала: — Потом волчица, жена Уянна, помнишь? — на его руке всё ещё была повязка. — Гм… — Ещё меня то ли отравили, то ли нет. И Занита, дочь Орны. И кто-то из этого списка не считается, потому что смерть не угрожала на самом деле. — Это мелкие дела, лучайности. Они подворачивались, и я их делал. Как всякий делал бы. Ты уверена? Именно это — ключ к проклятью? Странно… — Да, Данир. — Ладно, моя. Неважно, — он прикрыл глаза, но через минуту вновь открыл их. — Я хочу смотреть на тебя. Я волк. Я могу не спать. А ты спи. — Я тоже хочу смотреть на тебя. Он всё-таки забылся сном некоторое время спустя — слабость от ран сказалась. Она то сидела на кровати, обхватив руками колени, то ложилась рядом, и — смотрела. Брала его за руку, переплетая пальцы. Находила бьющуюся жилку на запястье. Щеки Данира заросли щетиной. Рука была тёплой, но вроде холоднее, чем обычно. А сердце билось, мерно и спокойно. И дышал он спокойно. И что же, когда взойдет солнце, его сердце последний раз толкнёт кровь по жилам и остановится? Он перестанет дышать? Нет… Время растянулось, казалось бесконечным, и это было очень хорошо. Пусть лучше тянется. Или вообще остановится. Поймать его последний вздох и последний удар сердца?.. Или ей тоже сейчас стоит притвориться, что ничего не будет?.. Кажется, сознание её подвело. Отключилось. Она уснула, сидя на кровати, может, на какие-то минуты. И сон ей приснился яркий и красивый, очень хороший сон. Мама, которую она почти помнила, сидела во дворе бабушкиного дома и листала старый альбом с фотографиями. У мамы светлые волосы, гладко зачёсанные назад, она худенькая, маленькая, изящная. У неё ещё глаза были разного цвета, серый и зеленоватый. Катя внешне на неё совсем не похожа. — Мамочка, — кричит мама бабушке. — Но ведь тётя Аня твоя близняшка? Ты говорила, что вы родились в один день? — Да, Марина. Я старше сестры на два часа. Ты знаешь, мы были очень разные. Будто и не родственники. Катя открыла глаза, резко, словно её тряхнули. Это что, сон или воспоминание? А зачем?.. Высокий прямоугольник окна был светлым. А рука Данира в руке Кати — тёплой, живой. Светлое окно — это ведь ещё не рассвет? Она вскочила, распахнула раму, впустив в комнату утренний холод. Там, где-то в стороне, был восход. Небо постепенно окрашивалось розовым. Катя сидела на кровати, перебирала пальцы Данира и сама не знала, смеяться ей хотелось или плакать. Наклонилась к нему и поцеловала, вдохнув его дыхание. Не последнее. Рассвет наступил, всё было хорошо. Их притворство получилось просто высший класс! — Катя? — в дверях стояла заплаканная Юлана. — Можно? Она зашла, посмотрела на Данира, опустила голову. — Кать, прости за такой вопрос, но у меня уже спрашивают, где ты собираешься устраивать погребальный костёр? Что?.. — она опять посмотрела на Данира. — Он?.. — Вы точно странные тут, — не сдержалась Катя. — Сначала умереть надо, а потом костер. Он просто спит, Юлана. Не нужен костёр. — Тогда почему оборота не было?.. — Юлана пока ещё не поняла. — Ну вот, и он жив, и оборота не было. Значит?.. Правильно. Проклятья никакого больше нет! — Катя спрыгнула с кровати и закружилась по комнате, раскинув руки, а потом вытерла слёзы. — Семь из семи, Юлана. Дело сделано! Нет проклятья больше. Я расскажу всё! Но мне срочно надо в кошачий храм! Срочно! |