Онлайн книга «Ноль»
|
По ночам по шоссе пролетали мотоциклы и авто с сотрясающей салоны громкой музыкой, легкий ветер с реки задувал в открытую форточку веселые голоса, песни и смех… И я накрывала голову подушкой, чтобы не слышать, какой беспечной и счастливой могла бы быть. А по утрам все начиналось заново. Стараниями бабушки я всегда свято верила, что сделана из золота и все в мире само падет к моим ногам. Но Саша – единственный, кто всегда был рядом, – вдруг предпочел не меня. Предательство грянуло громом среди ясного неба – с холодного истукана смылась фальшивая позолота, и я впервые поняла, что ничем не лучше других, а Наташе вообще проигрываю по всем статьям. Думать об этом было больно, душа почернела и превратилась в тугой клубок шипящих гадюк. Она источала яд, бесшумно орала от одиночества, металась и мучилась в груди, мне нужно было наказать себя за никчемность, вернуть былую уверенность в себе, снова стать лучше всех… И выход – изнуряющая диета – нашелся. Теперь я понимаю, что она могла меня доконать. И организм включил защитный механизм: в один миг черные змеи уползли, их яд покинул кровь, тучи рассеялись, засияло солнце. Я словно вернулась к исходной точке, и жизнь пошла по другому пути. Причастен ли к этому Егор Лебедев? Нет. Не думаю. В том состоянии примерещиться могло всякое… Зато он точно причастен к моей сегодняшней «пятерке». Облегчение, благодарность, счастье, ликование переполняют душу и проступают на лице стыдливым румянцем. Может, я и дура, но радуюсь вовсе не отличной оценке, а тому, что он первым сделал шаг навстречу. Парень не смог пройти мимо моей беды, помог, значит, в его сердце нет ненависти. Сижу как на иголках – мне необходимо его поблагодарить. Кем бы он ни был. Кем бы ни была я… Но возможность не представилась: сразу после алгебры Урод пропал. Под разными предлогами я несколько раз оглядывалась назад, он сидел, уткнувшись в телефон, а через пару секунд его место опустело, только рюкзак остался лежать на соседнем стуле. Саша вернулся в кабинет чересчур счастливым – криво улыбался и переглядывался со своими шестерками, потирал кулак, озирался по сторонам. Узрев меня, он, к немому восторгу Алены, подвалил к нашей парте и остаток перемены распинался, что Веник доиграется – в скором будущем на него может упасть кирпич с крыши какой-нибудь пятиэтажки в Микрорайоне. – Тише! – я пыталась его вразумить, но Саша довольно осклабился: – Переживаешь за меня, да? – и подмигнул, будто у нас есть какая-то общая тайна. Всю литературу проклинаю себя – возможно, я подаю Саше какие-то смешанные сигналы? Почему до него не доходит, что он не нравится мне как парень? Мои мысли заняты не им… Но кавалеры в городке почему-то уверены: раз девушка свободна, значит, к ней можно подкатить и увести силой, не спрашивая ее мнения. Я хорошо знаю Сашу: он упертый и обидчивый, в детстве мне всегда приходилось уступать ему в играх и спорах. Мой друг детства легко увлекается, но быстро перегорает. Остается надеяться, что в скором времени его внимание переключится на кого-нибудь другого. Русичка проходится по списку литературы, заданному к прочтению на каникулах, и моя соседка тут же вызывается зачитать доклад. Делаю вид, что мне жарко – расстегиваю верхнюю пуговицу на блузке, распускаю волосы и снова собираю в хвост, попутно оглядываюсь – за последней партой в третьем ряду никого нет. Но рюкзак на месте, значит, Урод не ушел из школы. Честно пытаюсь слушать корявый пересказ «Мастера и Маргариты» в исполнении Алены, разглядываю затылок Саши, кошусь на загадочные рожи Сени и Тимура, и смутная тревога превращается в испуг. Лебедев грохнулся возле моей парты, раскидал мои вещи и посмел не извиниться… Поднимаю руку и прошусь выйти. Оказавшись в коридоре, я сломя голову бегу к пожарной лестнице. Сердце выпрыгивает из груди, замирает и вновь разгоняется до бешеной скорости. У меня есть десять минут, не больше. Хватаюсь за ржавую дужку, открываю железную дверь и застываю: Урод, запрокинув голову, сидит на бетонных ступенях и держится окровавленными пальцами за переносицу. Мгновение я вижу перед собой мальчика из далекого несбыточного сна – ангельского, солнечного, одуванчикового… И в бессилии сжимаю кулаки. – Кто? – шепчу тихо. Урод поднимает глаза и усмехается: – Тебе какая разница?.. Подхожу ближе, опускаюсь рядом с ним на колени и пытаюсь разглядеть степень нанесенных повреждений, но он отворачивается. – Почему ты никогда не сопротивляешься? Дай сдачи хотя бы одному! – умоляю я в тихой истерике, физически ощущая, как от удара хрустят кости, щекочет в носу и ломит лоб. – В уличной драке на Заводской я бы их завалил, – расслабленно отвечает парень. – Но здесь – нельзя. Они же побегут мамкам жаловаться… А я и без того маньяк и урод. Глотаю горький ком, отгоняю воспоминания, в которых кричала ему в лицо ужасные слова. Только сейчас до меня доходит, что так сильно пугает в Уроде непосвященных: ледяное спокойствие. Его жизнь – кошмарный сон обывателя, из которого невозможно выбраться, разве что попытаться спиться или убить себя. А Лебедев упорно идет вперед по известному только ему пути и сохраняет при этом ледяное спокойствие… Нашариваю в кармане бумажный носовой платок и протягиваю ему. – Егор… – я уверенно произношу его имя. – Спасибо тебе. За алгебру. – Пожалуйста, – он коротко мотает головой и отказывается от платка. – Но это было не ради тебя. Просто кто-то должен был наконец заткнуть этого гондона. Обида царапает по сердцу, но я беру себя в руки: – Все равно спасибо. Ты меня спас. Урод неопределенно хмыкает, но не произносит ни слова. Мы молча сидим рядом – еще миллиметр, и плечи форменных пиджаков соприкоснутся. Голова гудит, в ней кружится наполненный звездами космос… Похоже, на пустыре он поставил верный диагноз: я действительно неравнодушна к нему. Не знаю, что со мной, но я бы хотела стать его девушкой. Или, если школьные слухи про них с Воробьем все же правдивы, быть для него хотя бы другом. – Можно вопрос? – набираюсь смелости, и он кивает. – Валяй… – Ты правда предпочитаешь парней? Съежившись, я жду, что меня пошлют или поднимут на смех, но он только пожимает плечами. – Никого я не предпочитаю. Ни парней, ни девчонок. – Но почему?! – Я не люблю людей. Все они смотрят сквозь меня. Смотрят и не видят… – Он утирает пальцами кровь под носом и достает из лежащей рядом пачки сигарету. – Возвращайся, тебя будут искать. |