Онлайн книга «Новая жизнь Семёновны и Захаровны»
— Я не чешуй… — начала было возмущаться русалка, но её наглым образом перебила Зинаида. — Да, кстати, как звать тебя? — Лерэя. — Так вот, Лерэя, мы из тебя героя сделать хотим, чтобы твоё имя с восхищением произносили, даже через века… — подняла палец Зинаида, агитируя. Что-что, а это они умели, в эпоху СССР это был двигатель прогресса. — Сама послушай, как гордо звучит: первый полёт русалки на метле, командир эскадрильи… — А эскадрилья — это что ещё за зверь? — Это когда много русалок на мётлах, — влезла Клавдия. «Захаровна, нафига нам эскадрилья из русалок?» «Пока незачем, а там кто его знает, может, и понадобится». «Ты бредишь». — Не, так дело не пойдёт, я рыбу ловила, значит, мне быть единственной лётчицей! — Так это тебе решать, мы же только тебя обучать будем, а вот ты на этом можешь бабла поднять. Но пятьдесят процентов наши, — решила и тут урвать выгоду Клавдия. «Подруга, бизнес — это, конечно, хорошо, но… есть проблема». «Какая?» — Зинаида не понимала, где та нашла проблему, по её мнению — сплошная выгода. Русалок много, и — она уверена — летать всем захочется. «Мы сами не имеем представления, как управлять этими штуками». «Тоже мне проблема, а на что нам русалка-испытатель?» — посмотрела внимательно на их будущую жертву, а если выживет, то компаньонку и по бизнесу. «А тебе её не жалко?» «Её? Нет. А вот нас беречь нужно, нам ещё мир спасать». «Не мир, а вед» — поправила её подруга. «Да какая разница? Главное, что мы ценнее!» «Тоже верно, — согласилась Клавдия, но добавила: — Пускай она над водой тренируется — если что, только хвост отобьёт, а то мне грех на душу брать не хочется». «Клав, ты какого ляда ей пятьдесят процентов зарядила?!» — вспомнила об оплошности подруги Зинаида. — Согласна на тридцать, — начала торг русалка, оборвав их мысленный разговор. Она, конечно, не поняла значение слова «бабло», но что такое процент знала. — Хорошо, тебе тридцать, нам остальное, — тут же принялась исправлять свой промах Семёновна. — Я имела в виду вам тридцать, а мне остальное! — Слышь, ты, крохоборка водяная! Не много семьдесят процентов для тебя? Чешуя не отвалится? — взвилась Зинаида. — В самый раз, — в упор смотря ей в глаза, ответила будущая лётчица, а потом струхнула и решила уточнить: — А почему у меня чешуя должна отвалиться? — Понимаешь, бывает, что от жадности у людей харя трескается, а у русалок чешуя отваливается, — без зазрения совести соврала Зинаида. — Никогда не слышала о таком… — почесала задумчиво затылок Лерэя, силясь вспомнить такой случай со знакомыми. — Это потому что таких жадных, как ты, свет не видывал. Если не веришь, то давай проверим опытным путём. Мы соглашаемся на твои условия… — Нет! Давайте обойдёмся без экспериментов. — Просто обидно, вам тридцать пять процентов, а мне тридцать… — Почему тридцать пять? Ты нас неверно поняла, десять процентов — это на благоустройство территории, — начала Клавдия, но её тут же перебила Зинаида. — На благоустройство территории — это подоходный налог, тринадцать процентов от прибыли… «Совсем охренела! Мне в этом мире ещё не хватало обдираловки!» — мысленно взревела Клавдия. «Дура, с чего ты взяла, что мы весь доход от налога на дело пустим? Ты что, забыла — нам нужно до того, как завершим миссию, финансово себя обеспечить!» «Ну… если с этой точки зрения, тогда всё, совесть меня не мучает. Слушай, может, ей ещё и метлу продадим?» «Не, ей не будем, но вот другим…» — Тринадцать процентов? От тридцати? — начала русалка возмущаться. — Вот смотрю на молодёжь и охреневаю от их наглости — с учителями, которые дают знания, припираться! Ты хоть понимаешь, что по закону ты нам должна ещё приплачивать? Мы тебе такие перспективы, а ты… — села на своего конька Клавдия. Что-что, а убедить оппонента, что тот неправ, она умела лучше своей подруги — та массой давила, а она силой слова побеждала противников. — Да какие же тут перспективы? — Слава на веки вечные! Процент от обучения, процент от продажи транспорта! Да мы, можно сказать, обеспечили твоё безбедное будущее и увековечили твоё имя на века… «Главное, чтобы не посмертно» — хохотнула Зинаида. — Простите, погорячилась, — тут же пошла на попятную русалка, боясь, что они могут её послать в болото, и на эту героическую роль, которая обещала ещё и финансовые блага, найдут другую. — Давно бы так, — пробурчала Зинаида, вставая с колен и забирая ведро с уловом. — Клав, воды набери, — показала она взглядом на другое ведро. — А зачем вы воду набираете? — удивилась Лерэя. — Для хозяйственных нужд, — поднимая полное ведро с водой и пыхтя от натуги, пробурчала Семёновна. — Так это… — зависла русалка растерянно, смотря на своих учителей. — Что это? — Ну, кадушки-то зачарованные, вода в них сама заполняется, да и в доме вода есть, мне Лютик об этом рассказывал. Сейчас, правда, не знаю, но раньше точно была. — А Лютик, это цветок говорящий или… — всё ещё держа ведро с водой, спросила Семёновна. — Какой ещё цветок? Леший он, Лютик — это сокращённо, а так он Лиютицириан. «Нахрена такое царственное имя пеньку с глазами?» — недоумевала старушка. — Что-то когда мы уходили, кадушки пустые были, да и в доме водопровода нет, — сказала, борясь с нервным тиком, который её пробил от осознания того, что над ними наглым образом поглумилась смерть. — Насчёт кадушек не переживайте, через три часа будут полные… — Ты хочешь сказать, что воду нам набирать не нужно было? — угрожающе тихо поинтересовалась Зинаида. — Ну да… — не понимала русалка причины нервозности ведьм. — Слушайте, а зачем вам для хозяйственных нужд вода? И вообще, это не ваша проблема, а домового. — Кого? — сдавленным голосом поинтересовалась Семёновна, понимая, что они за всё это время никого постороннего дома не обнаружили, кроме пенька с ножками и ручками. — Клав, ты что, враз поглупела? Забыла, что домовые существуют? — сдерживая ярость, Захаровна решила предотвратить раскрытие их истинных личностей. — Лерэя, тут дело такое — нет в доме домового. — А вы что, с собой его не привели? Если нет, то я поражаюсь вашей беспечности! Каждый знает, что дом обслуживать должен именно он, только эти негодники владеют бытовой магией. Да вы и сами знаете, что нет ни одного дома без них. |