Книга Доминика из Долины оборотней, страница 70 – Оксана Чекменёва

– Да, им повезло, – вздохнула я. Мне подобное, увы, не светит. Наши женщины бесплодны, а значит – я тоже. Понимает ли это Фрэнк? Насколько он вообще осведомлён об особенностях нашего вида?

Меня вдруг накрыло осознание того, насколько я неподходящая половинка для Фрэнка. Если гаргульи, действительно, могли иметь детей только от половинок, то у него вообще не осталось шансов завести ребёнка. Нашем мужчинам в этом деле проще. Бедный Фрэнк. Так долго ждать половинку, чтобы в итоге получить меня...

Да, но зато я бессмертная, и ему не придётся оставаться одному после моей смерти. Эта мысль заставила меня воспрянуть духом.

– О чём задумалась? – услышала я. Конечно, от Фрэнка не укрылись мои мысленные метания. От него, похоже, ничего не скроешь. Я и не собиралась.

– Я подумала – как же тяжело, наверное, твоим родственникам терять свою половинку.

– Да. Это страшно. Как ты понимаешь – у меня прямой доступ к мыслям и чувствам моих родных. И я знаю, что они пережили. Но всё это уже позади, всё изменилось.

– Изменилось? Что?

– Ты не знаешь? Я думала, что отец рассказывал Рэнди, когда её нашли.

– Может быть. Но я познакомилась с ней лишь вчера, мы едва перекинулись парой фраз, и это не было обсуждением смертных жён гаргулий.

– Да, конечно, что-то я не сообразил.

Фрэнк встал, собрал со стола грязную посуду и начал её мыть. Я хотела сказать ему, что у нас тут есть посудомоечная машина, но залюбовалась его ловкими движениями и передумала. А Фрэнк продолжал развивать свою мысль дальше.

– Помнишь, я говорил, что наши предки обращали человеческих женщин в вампиров, чтобы те соответствовали им физически? Это было не единственное преимущество обращения – их женщины становились ещё и бессмертными. Практически.

– Ну, да, вампиров же можно убить, – пробормотала я.

– Дело даже не в этом. Просто ни вампиры, ни мы не вечны.

– Ка-ак? Я считала, что вы тоже бессмертны! – Я была просто в шоке. Неужели Фрэнк всё же смертен? Неужели я ошиблась? Неужели мне придётся его потерять?

– Солнышко, успокойся! – сильные руки подхватили меня и уже привычно усадили на колени, а я вцепилась в ткань футболки, отчаянно стараясь прижаться к нему как можно сильнее. – Тише, тише, я не собираюсь умирать в ближайшее время, успокойся!

– Тогда что ты имел в виду?

– То, что мы не застываем навеки. Так лишь кажется со стороны. Мы стареем, да, но безумно медленно. Всего на год за тысячу оборотов Земли вокруг Солнца. Я имею в виду – после того как «останавливаемся», мы всё равно меняемся. Но это практически незаметно.

– Незаметно... – я начала успокаиваться. До этого я даже и не осознавала, как меня трясёт. – Нет, подожди, это заметно, и даже очень! Я видела Роба и Тайлера, они намного моложе тебя, хотя и перерождённые уже. Это заметно! Очень!

– Стоп-стоп, не начинай снова паниковать. Сейчас я попытаюсь тебе всё объяснить. Вот, смотри, насколько я успел понять, вы с самого рождения растёте в три раза медленнее людей, пока не станете взрослыми. После чего перерождаетесь и дальше уже не меняетесь, так?

– Так.

– Кстати, то, что вы после перерождения не меняетесь – вовсе не факт. Изменения могут происходить так же медленно, как и у нас, и со стороны просто незаметны, если прошло не так много лет.

– Не так много? Деду Алексу, дяде Гейбу и дяде Ричарду уже более трёх тысяч лет! И ещё паре десятков моих родственников – больше двух. Разве это «немного»?

– Чтобы заметить изменения – да, немного.

– А твоей семье сколько?

– Моему отцу полторы тысячи. С мелочью.

– Во-от! Ваша семья в два раза моложе нашей, откуда же ты можешь знать про «один год к тысяче»?

– Солнышко, а кто был до твоего деда?

– Мы не знаем. Его мать была человеком, а кто отец – неизвестно, его никто не видел, ну, кроме моей прабабушки. Но она умерла при родах, а всё, что от неё удалось узнать до того – это то, что её соблазнил «царь леса». Так что наша «нечеловеческая» родословная прослеживается только начиная с моего деда.

– А мы можем проследить свою родословную на сотни тысяч лет назад. Мой отец прекрасно знал своего отца, а от него – обо всей его семье. И эту самую пропорцию «год к тысяче» тоже узнал от него. Но наши предки-инопланетяне были такими с рождения, и имели только крылатую форму. А, начиная с моего отца, когда вид гаргулий скрестился с человеческим видом, стали рождаться мы, полукровки, оборотни, имеющие две ипостаси – крылатую и человеческую. И, кроме того, наше взросление тоже имеет несколько вариантов – человеческую, инопланетную и промежуточную.

– Всё, я запуталась окончательно и бесповоротно! – я стиснула виски пальцами, дурашливо скорчила рожу и скосила глаза к переносице.

– Это я виноват, напустил тумана, – улыбнулся Фрэнк. – Сейчас объясню более понятно. Мы уже выяснили, что у вас бывают лишь два варианта, два возраста – взрослый и не взрослый, так?

– Так. У нас всё просто.

– У нас не намного сложнее. Наши дети практически ничем не отличаются от человеческих. Немного сильнее, крупнее, быстрее, но это не особо бросается в глаза. И болезни их не берут. Таков Эрик и малыш Джереми, младший братишка Рэнди. Потом мы перерождаемся, где-то в возрасте восемнадцати-девятнадцати лет, девочки, как оказалось, гораздо раньше – в четырнадцать.

– Девочки вообще раньше взрослеют.

– Да, это так, – Фрэнк улыбнулся гордым ноткам, проскользнувшим в моём голосе. – Так вот, переродившись, мы не останавливаемся, а продолжаем расти дальше, но уже медленнее, примерно на один физический год за три календарных, здесь наш вид совпадает с вашим. Именно в такой стадии сейчас находятся Тайлер, Роб и близнецы – братья Рэнди, – да и сама Рэнди тоже.

– Я помню, что именно это больше всего удивляло нас – то, что Рэнди, обратившись, продолжила взрослеть. Конечно, до того момента, как она отрастила крылья – это было гораздо удивительнее, – хихикнула я. – В последнюю неделю дядя Гейб и Рэнди, а так же всё, что с ней связано – главная тема обсуждений в нашей семье.

– Не удивительно. Я сам ещё не в курсе всех подробностей, ведь мы о ней узнали-то всего три дня назад, о самом её существовании. А у меня вообще именно в эти дни мысли были заняты кое-кем другим. – Лёгкий чмок в мою макушку. – Но даже я в курсе, что она тут у вас навела шороху.

– Это да… Жду – не дождусь, когда смогу с ней познакомиться поближе. Но ты не дорассказал про ваши странности с возрастом.

– Да какие там странности. В общем, обратившись, мы взрослеем ещё какое-то время, пока не становимся примерно такими, как я или отец. После этого мы практически не меняемся. Изменения происходят столь медленно, что понадобятся многие тысячелетия, чтобы их заметить.

– Вы с Дэном выглядите ровесниками…