Книга Анатомия Линды. Дилогия, страница 24 – Ирина Лакина

— Доброе утро! — Мой голос дрожал от волнения и возбуждения.

Рэй пару раз моргнул мне в ответ. Я положила свою ладонь поверх его руки и крепко пожала. Затем просунула ему под руку свой указательный палец.

— Сможешь сжать мой палец?

Он вновь два раза моргнул, затем крепко сжал его. Все отлично, можно отключать от ИВЛ.

— Что случилось, доктор Соул? — В палате появилась Ким, дежурная медсестра.

— Мистера Скайфилда можно отключить от аппарата, Ким.

Девушка замялась.

— Но, это решение должна принимать доктор Хофф.

Черт! Я же отстранена. Я достала из кармана телефон и набрала Аманду. Часы на экране моего мобильника показывали 6:35. Самое время, чтобы позвонить кардиохирургу. Врачи, как известно, из-за своего графика, научились уже спать стоя, в лучшем случае оперевшись на дверной косяк. Так что я не сомневалась, что она не спит. Не удивлюсь, если Аманда уже в отделении. Моя интуиция меня не подвела. Через пару гудков я услышала ее бодрый голос.

— Слушаю.

— Аманда, Рэй очнулся. Сознание ясное, на меня реагирует, на вопросы отвечает, моргая глазами, пульс 90 ударов, давление в норме… — я тараторила ей в трубку показатели Рэя, чтобы она могла оценить его состояние. — Ким, дай мне, пожалуйста, его карту, я посмотрю анализы, — девушка протянула мне планшет с открытой картой Рэя. Я открыла результаты ночных проб и продолжила, — газы крови в норме, гемоглобин, калий и выделение мочи в пределах нормы.

Я выдохнула. Решение за Амандой, но никаких противопоказаний для извлечения эндотрахеальной трубки и отключения искусственной вентиляции легких не было.

— И тебе доброе утро, Линда! — шутливым тоном ответила мне Аманда.

Мне стало неловко за свою невежливость.

— Прости. Конечно, доброе утро! Еще какое доброе, и все благодаря тебе!

— Окей, я разрешаю. Извлекайте.

Я кивнула Ким, и та подошла к Рэю и освободила его рот от пластыря, а затем аккуратно вытащила трубку. Рэй резко вдохнул, словно вынырнул из-под воды после минутной задержки дыхания, а затем начал кашлять. Нормальная реакция на инородное тело. Я взяла с прикроватной тумбочки стакан и наполнила его водой из початой бутылки, которая стояла там же.

— Ким, поищи, пожалуйста, трубочку.

Девушка послушно кивнула и вышла в коридор. Я вновь повернула голову к Рэю.

— Детка, ты здесь? — просипел он, сопровождая свою речь хрипами.

Боже! Он назвал меня «детка»! Даже в таком состоянии он умудрялся согревать меня словами. В его голосе чувствовалось и удивление, и радость. И боль. Мое сердце сжалось в комок.

— Здесь, где же мне еще быть? — я улыбнулась ему. — Сейчас медсестра принесет трубочку, и я дам тебе попить, станет легче.

— Спасибо.

Он прикрыл глаза, продолжая сипеть. Ничего, через час-другой, дыхание полностью придет в норму. А кашель — из-за ободранного трубкой горла. К сожалению, никто еще не придумал, как запихивать внутрь этот шланг без вреда для пациентов. Я сняла с шеи фонендоскоп и послушала его сердцебиение. Тоны сердца слегка приглушены, небольшой шум справа, но в целом неплохо, учитывая то, какую операцию он перенес.

Тем временем в палату вернулась Ким с пластиковой трубочкой.

— Взяла в кофетерии. Держите, доктор Соул.

Она протянула мне упакованную в целлофан розовую трубочку и вышла из палаты. Я вставила ее в стакан с водой и поднесла к его губам. Он сделал два жадных глотка и вновь закашлялся.

Я убрала стакан.

— Больше нельзя, ты еще под действием наркоза, тебя может начать тошнить.

Вместо ответа он едва заметно кивнул головой.

— Линда, он очнулся? — В двери появилась фигура Сэма с взъерошенными волосами.

— Привет, да!

— А кто разрешил отключать его от ИВЛ? — в его голосе послышалась строгость.

— Аманда. Я позвонила ей пару минут назад и продиктовала все его показатели.

— Окей.

Он подошел к кровати и взял Рэя за запястье, чтобы проверить пульс.

— А где ты был, и где Мэнди?

— Я принимал душ. Вторые сутки дома не ночую. А Миранду вызвали в приемное в районе 5 утра, там ножевое ранение в легкое. Она сейчас оперирует.

— Крепко, наверное, я вырубилась, раз не слышала, как вы уходили.

— У тебя был тяжелый день.

— Это точно.

Я с облегчением выдохнула. Рэй, судя по всему, вновь заснул.

— Ли, я закрыл глаза на твое вчерашнее отсутствие в отделении, но сегодня ты должна включиться в работу. Или возьми отпуск. — Сэм говорил твердо, но немного неуверенно.

Вероятно, в душе он мне сочувствовал, но как шеф хирургии должен был дать мне пинка под зад. Честно говоря, я этому даже обрадовалась. Время идет гораздо быстрее, когда ты занят делом.

— Ты прав. — Я согласно кивнула.

— Аманда сейчас в лаборатории, занимается своим исследованием работы бычьего клапана. Но к 8 она будет уже на обходе. Рэй в надежных руках.

— Конечно.

Я еще раз с нежностью посмотрела на спящего мужчину и провела рукой по его волосам. От моего прикосновения мышцы на его лице вздрогнули, но он не проснулся. Я наклонилась и слегка коснулась его губ своими губами. Мне это было необходимо, чтобы еще раз убедиться в том, что он живой. Обычно люди просят их ущипнуть, когда сомневаются в реальности происходящего, но спящий Рэй сделать этого не мог. К тому же меня переполняло желание почувствовать тепло его губ и уловить запах его кожи.

Я отошла от кровати на некоторое расстояние, чтобы побороть в себе материнские инстинкты и перестать уже гладить его по рукам и голове.

— Мне тоже нужен душ. Боюсь, в таком виде мне нельзя в палаты к пациентам.

Сэм улыбнулся уголками рта и кивнул головой. Мы вышли в коридор.

— Как у тебя с Марго?

Раз уж мы снова друзья, я могу проявить интерес к его жизни.

— Вроде бы все хорошо, у нас потрясающий секс, но мне чего-то в ней не достает. — Как на духу ответил мне Сэм.

— И чего же?

— Она зациклена на работе и карьере, все планирует. С ней никогда не случается ничего не запланированного. Все по расписанию. Даже я.

— Разве это плохо? Вы оба врачи, оба почти все свое время проводите в больнице, оба успешны и талантливы — не нужно соревноваться, или самоутверждаться за счет друг друга.

— Да, все так. Но меня пугает ее нежелание заходить дальше. Ее все устраивает.

— А тебя нет?

— Ли, мне 37 в декабре, я в серьез думаю о семье и детях.