Книга Анатомия Линды. Дилогия, страница 91 – Ирина Лакина

Я сжала в кулак простынь и потянула на себя. Кардиомонитор тревожно заверещал. По-моему, я чересчур разволновалась, вспоминая тот день. Что было после звонка Рэя? Почему в разгар рабочего дня я оказалась в своей комнате? Папка. Господи, я так и не посмотрела материалы! Удача отвернулась от меня.

Слезинка скатилась по щеке, забралась под маску и оказалась на губах. Я облизнула их, почувствовав соленый вкус разочарования.

Но это не дает ответа на мой вопрос — как я умудрилась заболеть? Что это — экзотическая азиатская лихорадка? Но какая? Эбола? Зика? И где я ее подхватила?

И вновь в голове картинка из кабинета доктора Хуанг — миниатюрная китаянка в нелепом защитном костюме, и выздоравливающий мальчик. А затем ее требовательный голос — «доктор Скайфилд! Немедленно покиньте помещение, здесь инфицированный больной».

Господи! Неужели я подхватила вирус Эпштейна-Барра от этого мальчишки?

Мне вдруг захотелось вскочить, вызвать персонал и потребовать у них отчета! Неведение самое ужасное из всех состояний человека. Неизвестность пугает, волнует, вводит в ступор.

Я опустила ладонь на холодный бортик моей кровати в поиске тревожной кнопки. Слава Богу, кнопка была на месте. Я несколько раз сильно надавила на нее большим пальцем. В коридоре послышался раздражающий барабанные перепонки звук сирены — так, наверное, звучит сигнал, предупреждающий о бомбардировке.

По потолку поползли красные лучи. Наверняка, в коридоре есть фонари, которые мигают в случае опасности. Это я, что ли, опасность?

Я измучила себя догадками. Мне не терпелось услышать ответы. Я попыталась приподняться хотя бы немного, но была слишком слаба. Локти дрожали, не слушались меня. Тело превратилось в один сплошной мешок с цементом — самостоятельно мне не встать.

Неожиданно в общей какофонии звуков, мой слух различил еще один — протяжный скрип открывающейся двери бокса.

Я подняла голову и увидела человека в защитном костюме.

— Слава Богу, — раздался знакомый голос доктора Хуанг, — вы очнулись.

Она сняла с меня маску, затем проверила показатели на мониторе.

— Что со мной случилось? — едва шевеля пересохшими губами, спросила я.

— Поздравляю вас, — она взяла в руку мое запястье, и сильно надавила на него, чтобы проверить наполнение пульса, — вы в эксперименте.

— В каком эксперименте?

— Вы без разрешения ворвались в мой кабинет в то время, как там находился инфицированный больной. Вам ли не знать, насколько опасен вирус Эпштейна-Барра? Вам прекрасно известно, что его инкубационный период — один из самых длительных. Мне жаль.

— У меня лихорадка Барра?

— Вы чудом остались живы. Интоксикация организма была мгновенной. Особенно, если учесть, что ваш иммунитет ослаблен перелетом, сменой климата и часового пояса. Вы оказались легкой добычей.

— Но, — меня в эту минуту осенило, — получается, что я четвертая!

— Что? О чем это вы?

— Я четвертая, доктор Хуанг! Четвертая выжившая после инфицирования вирусом!

Она замерла и сквозь прозрачное стекло защитного скафандра бросила на меня шокированный взгляд. Мое открытие поразило ее.

— Я не подумала об этом. Но, вы абсолютно правы. Так и есть!

Улыбка засияла на моем лице. Если я выжила, может и у Вики есть шанс? У нее ведь мои гены! Если я смогла, значит и она сможет! Боже! Нужно как можно скорее выяснить, почему мне это удалось.

— Я разрешаю вам использовать меня, как подопытного кролика, доктор Хуанг. Нужно запросить в штатах мою медицинскую карту. Пусть доктор О`Фаррис как можно скорее придет. Я дам нужные распоряжения. Возьмите у меня все анализы, какие только существуют, вплоть до пункции костного мозга. Я согласна на все.

— Это шанс для нас. Вы, как никто другой, знаете о своем организме все, что человек только может знать. Я уверена, с вашей помощью мы выйдем на нужный след.

Впервые за время нашего знакомства девушка улыбнулась. Эта улыбка согрела мне душу. И пусть причиной ее радости было вовсе не мое чудесное спасение, а неожиданно подвернувшийся счастливый случай, который поможет ей прославиться на весь мир.

И пусть я радовалась вовсе не за нее, а за свою семью, которая, возможно, вскоре заживет обычной жизнью. Мы улыбались друг другу. Каждый по своей причине. Но все же. Лед между нами тронулся.

— И еще кое-что, — я бросила на нее умоляющий взгляд, — в моей комнате есть папка. В ней документы, материалы. Это наши с доктором Драм разработки. Возьмите ее. Возможно, она поможет вам.

— Мы нашли эту папку. Когда вас обнаружили, вы лежали на полу, а ваша правая рука находилась под кроватью на сумке. Мы с доктором Сансет подумали, что вы хотели что-то взять оттуда. Так ее и обнаружили.

— Меня нашла Марго? — Я удивилась. Зачем она приходила ко мне?

— Да.

— Как она? Они с доктором О`Фаррисом не заразились от меня?

— Она на карантине, так как контактировала с вами и вдыхала пары….от ваших рвотных масс.

— А Сэм?

— Он был занят в боксах. Снимал показания датчиков. Его это не коснулось.

— Слава Богу, — я выдохнула, — он слишком часто попадает в переделки из-за меня. Хотя бы на этот раз пусть побудет в стороне.

— Отдохните. Вскоре вам может стать очень больно. Если вы помните, я говорила вам, что период выздоровления сопровождается очень сильным болевым синдромом. Я постараюсь прислать к вам доктора O`Фарриса как можно скорее, чтобы вы успели дать указания до того, как мы введем вас в медикаментозную кому.

— Тогда не задерживайтесь! — воскликнула я, — поспешите!

— Хорошо.

Она привела спинку кровати в положение полулежа, поправила мне подушки, подала стакан с водой, чтобы я сделала несколько глотков, еще раз бросила взгляд на монитор, а затем быстрым шагом покинула бокс.

Я вновь оказалась наедине с собой и пищащим кардиомонитором. Ко всем моим страхам добавился страх испытать боль. Не то, чтобы я совсем слабачка. У меня высокий болевой порог. Но ожидание боли зачастую куда страшнее ее самой.

К радости, Сэм не заставил себя ждать. Не прошло и десяти минут, как увидела его фигуру за стеклом бокса.

— Ли, детка! — я услышала его голос и улыбнулась, — Как ты нас всех напугала!

— Рэй знает?

Сэм присел на край кровати и взял в ладонь мою руку. Даже сквозь плотный латекс стерильной перчатки я чувствовала его тепло. Родное тепло в чужой стране.

— Нет. У них там своих проблем хватает. Он бы сорвался и прилетел. Ты же знаешь его.

— Все верно. Не нужно ему ничего говорить.

— Марго посмотрела снимки Хилари. — В его глазах появилась печаль. Я все поняла.