Книга Мама, я демона люблю!, страница 45 – Даха Тараторина

— Мряв? — поинтересовался котяра.

Я, не глядя, положила ладонь на его загривок: да, Рок, я в порядке.

— А меня погладить? — завистливо протянул кто-то с другой стороны.

Нет, это уже решительно требовало открытых глаз.

Открытые глаза позволили лицезреть перекинутую через мою талию руку, её обладателя, вытянувшегося рядом в одних лишь дурацких коротеньких штанишках, и самодовольную ухмылку.

Я почесала демона за ухом.

— Выкуси, мохнатый! — покосился он на Веньку с видом победителя. Кот в ответ перелез ко мне на живот, немного помесил тесто, выпуская когти, и свернулся пухлым крендельком.

— Мыр!

— У, кошатина! Поклянчишь ты у меня ещё колбасы!

— Ты же всё равно бы его не угостил, — я попыталась приподняться на локтях, устраиваясь поудобнее, но и кот и демон недовольно запыхтели, прижимаясь сильнее.

— Но раньше я его не угощал из жадности, а теперь из мстительности!

— Мяу! — сощурился Вениамин. По всему видать, делиться с Роком мышами он тоже больше не собирался.

Я и дёрнуться не успела, когда мужчина осторожно убрал волосы с моей щеки и якобы случайно провёл пальцев вдоль шеи. Последний раз такие игры закончились плохо. Что же изменилось? Взгляд? Осторожность, с которой двигались его руки? Или что-то ещё?

— Ты как, солнышко?

Оу… «Солнышко»? С чего бы?

Намекая, что в кровати становится тесновато, я поёрзала по простыне. Ха! Демоны никогда не страдали от излишней тактичности!

— Я… нормально, — вот уж странно, но и правда нормально. Ни тяжёлой головы, ни льющейся по жилам горячей голодной тьмы. Я закончила неуверенно, — солнышко…

— Хах, какое я тебе солнышко, рыжуля? Это ты у нас золотистая, как рассвет. Я, скорее, как чёрное небо.

— И как же тогда мне тебя звать?

— М-м-м… Мой повелитель?

Я пнула повелителя, скидывая на пол.

— Ладно, с повелителем перегнул, — признал демон, выпутываясь из одеяла. — Как насчёт «мой страстный любовник»?

Я ещё и подушкой его сверху припечатала:

— Ты не мой. И уж точно не любовник.

— Рыжуля, ты даже не представляешь, как быстро это можно исправить!

Я вручила Року кота. Пусть с ним исправляет. Венька мстительно чихнул, забрызгав демону всё лицо.

— Фу! Проклятая животина! Пошёл прочь отсюда!

Рыжий попытался ещё и ботинок демона пометить напоследок, но был с позором отправлен в бреющий полёт. Взгляд, с которым кот удалился, не предвещал противнику ничего хорошего: нет худших врагов, чем разочаровавшиеся друзья! Что уж и говорить о разочарованных котах…

— Зря Веньку обидел. Будешь теперь его шерсть со всей одежды отчищать.

— Это ещё кто кого! — фыркнул Рок, но, на всякий случай, эффектную куртку со стула прибрал и сунул в шкаф, а дурацкие коротенькие штанишки поспешил сменить на привычные кожаные. Знала бы, что можно так просто заставить его убирать одежду на место, а не раскидывать по комнате, давно бы пригрозила котом. И вот ни малейшего сомнения в личности победителя этой схватки! Но, на всякий случай, я тактично промолчала.

По какой-то совершенно непонятной причине фамильяр даже смущённо закашлялся и вышел из комнаты, когда я принялась одеваться. Только буркнул, что мне бы сегодня лучше отлежаться.

— Если я полежу ещё немного, то отлежу себе всю…

— Что-что? — заинтересованно притормозил он.

— Бок. Бсю бок. Правую и левую.

Он хмыкнул и закрыл за собой дверь.

Чему следовало удивиться, так это происходящему на кухне: мама с мечтательным и задумчивым видом протирала тряпочкой скалку и ворковала с демоном. С моим, попрошу заметить, демоном, пока ещё не сданном в аренду!

— Ну что вы, кири Брид! Лучше ваших лепёшек просто быть не может! — Рок откинулся на стуле, придерживая на коленях полную миску горячего угощения и, дуя на пальцы, заставлял гору выпечки стремительно уменьшался.

— Ох, скажешь тоже! — мама раскраснелась от жара сковородок. А может и ещё от чего. — Вот моя покойная бабка, вот та умела! Жирные были! Вот в стену кинешь, а они не отлипнут, какие жирные!

— Что-то мне подсказывает, что вы не понаслышке об этом знаете.

Женщина рассмеялась, отмахнулась пухлой ручкой и… добавила ещё партию лепёшек в тарелку.

— Ну было дело. Ох и драли мне за это уши! Вся стена на кухне потом в пятнах была! Ты кушай, кушай! А то тощий какой-то.

— Не тощий, а стройный! — демон поднял вверх палец с нанизанной на него лепёшкой и тут же откусил от неё добрую половину. — Хотя с вашими завтраками штаны и правда того… тесноваты стали, — смущённо признался он.

— Прибедняешься! Вот мне и правда пора за собой следить, — мама демонстративно сжала складочку на животе.

— Что вы, Брид! Столь прекрасная женщина не имеет права уменьшать своё количество!

Я шумно плюхнулась на нижнюю ступеньку.

— Кири, живая?

— Милая, ты в порядке?

Я разве успела удариться головой? Да так сильно?

— Не уверена, — слабо проговорила я.

Пока мама вытирала от муки руки, демон подскочил и помог подняться первым. Усадил за стол, налил свежего чаю и, хоть и с видимым усилием, отложил две лепёшки в отдельную тарелку, придвинул ко мне. Подумав, добавил ещё одну.

Так, кто из нас умирает? Или я уже умерла и попала в лучший мир?

— И давно вы подружились?

Женщина и демон таинственно переглянулись и хором заявили:

— А мы и не ссорились!

Так, кажется, мне и правда не мешало бы ещё немного отдохнуть…

После завтрака Рок и вовсе бросился обниматься к маме:

— Позвольте облобызать вашу ручку, — и, подмигнув, закончил: — Вашу крепкую, сильную ручку!

Едва дождавшись, пока, снабдив перекусом, мама выпроводит «деточек» за порог, я заявила:

— Всё с вами понятно! «Крепкую, сильную ручку»? Она тебе тумаков надавала, да?

— Тумаков, ага, — с готовностью согласился насторожившийся было Рок. — Надавала, точно. Та-а-а-аких тумаков, что забыть попросту невозможно! Боевая женщина твоя мать. Боевая женщина с боевой скалкой. Интересно, ты через двадцать лет станешь такой же? — сказал и как-то сразу погрустнел, а закончил совсем уж печально, — хотел бы я это увидеть…

Я ткнула демона в плечо:

— Да что с тобой такое сегодня?

— Сегодня? То есть, в другие дни я тебя полностью устраиваю? — он коварно ухватил меня за талию, прижал к себе и повёл рукой вдоль горизонта, заставленного многочисленными домиками, столбиками и заборами. — Сегодня я романтик, кири. Иногда на меня находит. Идём.