Книга Давай поиграем, дракон!, страница 12 – Даха Тараторина

— Доброе утро! — невозмутимо поприветствовал он. Пижма промолчала, выразительным движением бровей показывая, что, раз уж она проснулась в объятиях голого полузнакомого мужчины, то он хотя бы должен накормить её завтраком. Леонард, кажется, подумал о том же: — Есть хочешь?

Девушка укоризненно развела руками и поджала губы: а сам не видишь?

— Даже если это будет хорошо промаринованная девственница? — уточнил дракон, прыгая на одной ножке, чтобы второй попасть в штанину.

— Промаринованная, прожаренная, пропаренная… Не заставляй меня истекать слюной, приятель!

Лео замаскировал хихикание звоном посуды, правда, с каждой минутой звон становился всё более растерянным.

— Пижма, мне слегка неловко…

— Если ты скажешь, что оставишь меня без еды, я начну всерьёз задумываться об экзотической кухне и драконятине, — пригрозила жертва вынужденной диеты.

Леонард безропотно замер:

— Тогда не скажу.

— Но сути дела это не меняет?

Лео замотал головой так радостно и так насмешливо сверкая глазами, словно выкинул лучшую шутку недели.

— Чего лыбишься? Как будто сам не голодный.

— Голодный, ещё какой! — подтвердил он. — Но это значит, что нам придётся спуститься в село.

— И что же тут такого хорошего? Эти ребята вчера тебя на фарш собирались перекрутить. Думаешь, сегодня они подобрели?

Дракон, уже наполовину скрывшийся в сундуке со всякими ненужными мелочами, беззаботно отозвался:

— Они не знают, что я человек, так что закупаться на ярмарках учёному аскету никто не мешает, — в доказательство собственной аскетичности Лео достал новенькие начищенные сапоги и туго набитый кошелёк. Пижма из интереса сунула нос в лимбовскую валюту: что в ходу в стране, считающей золото грязью? Однако шарики, похожие на угольки, восторга не вызвали.

— Это считается много? — указала она на тоненько звенящий мешочек.

Лео отсыпал в поясную суму горсть, остальное убрал на место и сдержанно кивнул:

— Достаточно, чтобы перекусить, закупить продукты и заглянуть в ещё одно местечко.

— Не люблю тайны, — Пижма с трудом натянула предложенные кожаные штаны и с куда большим удовольствием нырнула в широкую горчичного цвета рубашку, также обитавшие в ларе.

— Никаких тайн. Просто я не могу позволить прекрасной леди щеголять в старой мужской одежде. Купим тебе новое платье. И туфли, — добавил он, виновато подавая пережившую все невзгоды обувь.

— А шоппинг люблю ещё меньше! — признаваться, что, не получив утреннюю порцию кофеина, она ненавидит вообще всё, девушка постыдилась, поэтому, чтобы не показаться ханжой, в долину спускалась безропотно и, если и ругаясь, то сквозь зубы и безадресно.

Вчера её доставили сюда с противоположной стороны холма, видимо, чтобы хитрый дракон не заподозрил неладное, так что Пижма, всегда далёкая от красот природы и считающая неотъемлемыми составляющими отличного отдыха интернет и пиво, невольно залюбовалась.

Деревенька выделялась яичным желтком в ямке подготовленной для теста муки: маленькие домики, норовящие перещеголять друг друга цветастыми боками, теснились в серёдке утопленной в верхушку горы поляны; во все стороны разбегались ленты разноразмерных тропинок и казалось, что одна или две вот-вот прорежут каменную стену, и тогда не сдерживаемые холодным камнем краски, перемешавшись, хлынут наружу, затапливая и расписывая серый мир.

— До чего же тоскливо тут, наверное, живётся, — фыркнула Пижма, загоняя кольнувшую в сердце зависть поглубже. — Делать нечего, пойти некуда. Тоже мне, идиллия!

— А мне нравится. Так у них спокойно, так светло. Вдали от городов люди умеют оставаться счастливыми, ещё помнят, каково это, — честно ответил Леонард. Нет, он вопиюще неправильно себя ведёт! Разве имеет права мужчина, да вообще кто-либо, делиться чувствами? Хвалить что-то, вставать на защиту вместо того, чтобы бросить едкое замечание?

— Угу, только они тебя прибить хотели. Развлечения ради.

— Они не со зла, честное слово! Это всё пропаганда. Магических существ всегда побаивались, вот и записали дракона в злодеи, не разбираясь, что к чему.

— И ты их ещё защищаешь?! — вот сейчас он начнёт отпираться и доказывать, что люди, конечно, идиоты, но он выше их глупости.

— Да, защищаю.

— Почему?!

— Потому что они мне нравятся. И потому что мне есть, с чем сравнивать. Поверь, эти люди — хорошие. Ну, практически все, — Лео злобненько потёр ладошки друг об друга и агент удовлетворённо хмыкнула: нельзя совершенно бескорыстно любить людей. Люди — сволочи. Это всем известно. А Лео просто притворяется, чтобы не показаться циником новой знакомой. Но Пижма-то знает, с какой лёгкостью торгуют человеческими жизнями те, у кого появляется такая возможность.

Назвать ярмаркой ежеутреннее скопление торговок у главных ворот деревеньки (крест-накрест сбитые у самой широкой тропки доски при полном отсутствии забора) не повернулся бы язык даже у подхалимов, обладающих, как известно, поистине поэтической фантазией. Тётки просто собирались на рассвете почесать языки, но, дабы не прослыть бездельницами, прихватывали с собой на обмен огородные дары да всякую ненужную мелочь: керамику, вышивку, резные ложки, неугомонных детей, которые дома до возвращения матери успеют всё разнести. Последние, зевая, со страдальческим видом держались за материнские юбки или сидели на земле, опираясь о чьи-нибудь ноги. Безобразничать в такую рань не хотелось ни одному хулигану.

— Пошли, — потянул Лео подругу к немолодой конопатой тётке. Пижма напрягла память, но так и не сообразила, видела ли её в толпе жадных до драконьей крови селян.

— Леонард, мальчик мой! — заметила она парочку ещё на подходе и сразу раскрыла объятия, потрясая огромной мягкой грудью.

— Здравствуйте, Элла, очень рад вас видеть! — отдышавшись и высвободившись улыбнулся Лео. — Вы, я смотрю, только молодеете и хорошеете?

— Болтун! — покатываясь от грудного смеха, она погрозила дракону толстеньким коротким пальцем. — Слушала бы и слушала!

— А ты не перебивай! — тут же начали советовать подружки.

— Пусть хвалит, а то кто нас ещё добрым словом порадует?

— Точно-точно, от мужа такой милости не дождёс-с-с-ся!

— Ну-ка отошли от моей лапочки! — шутливо замахнулась Элла на тесно обступивших пришельцев товарок. — Что это ты к нам сегодня так рано, милый?

— Да как-то забегался, а в погребах пусто, — Лео смущённо склонил голову. — Надо было давно закупиться. Да и кое с кем хотел Берда познакомить.

Пижма предприняла попытку провалиться сквозь землю, дабы избежать внимательных взглядов. Попытка, к сожалению, не удалась. Более того, радостная Элла, игнорируя весьма заметные потуги освободиться, притянула к себе, облапила и только что под мышку агенту не заглянула: