Онлайн книга «Лисы и львы»
|
Он возмущенно затряс было головой, но она не дала ему заговорить. – Слушай меня, балда! Включи голову! Ты только представь себе – настоящее чувство, которое идет из сердца, изнутри… да оно попросту разнесет эти проклятые чары! Треснут и сами отвалятся! Ты полюби ее – и все, и делать ничего не придется! Понял? Она напряженно уставилась на него в ожидании ответа. А Дуду настолько опешил от такого предложения, что растерял все слова. Помолчав немного, все же отыскал парочку: – Полюбить? Ее?! – Ну да! Она же клевая на самом деле девчонка! И умная, и… – Чушь! Не бывает так – захотел и полюбил… – Бывает! – перебила Элис. – Я кино видела, когда маленькая была, как раз про это. Там парень с девушкой полюбили друг дружку, потому что захотели. Попробовали – и получилось!.. Только постараться, конечно, надо. Оно не сразу… – Бред! – рявкнул Дуду. После чего картинно захохотал. – Кино! Воодушевление Элис угасло. Она отвернулась от него. Устало посоветовала: – Подумал бы все-таки! И тут… Тишину двора взорвал отчаянный крик. * * * Маленького Лёсика разбудило что-то мокрое и холодное, скользнувшее по щеке. Сонно хлопая глазами, он всмотрелся в окружающий мир, сообразил, что лежит в коляске. Увидел белые хлопья, весело кружащиеся в воздухе и залетающие под ее поднятый верх. Разглядел серую бетонную перегородку напротив и понял, что мама опять вывезла его «гулять» на балкон. Такое случалось часто – они жили на седьмом этаже, и у мамы порою просто не хватало сил спускать коляску во двор, а потом затаскивать ее обратно. Да еще и погода, вечно скверная… на балкон хоть дождь не попадает, а свежего воздуха тут, наверху, побольше, чем во дворе, – говорила мама. Случалось также, что Лесику, проснувшись, приходилось довольно долго плакать, прежде чем мама услышит, прибежит и высвободит его из тесных колясочных объятий. Вернет домой, к своим ласковым рукам и игрушкам… Но сегодня он, едва начав хныкать и барахтаться, обнаружил, что она забыла застегнуть ремешок, не позволявший ему подняться. Обрадовался и занялся делом. Не без труда выпутавшись из плотно подоткнутого с обоих боков одеяла, Лесик сел в коляске. И засмотрелся на метель. Красиво… Хлопья мечутся туда-сюда. То прямой струей понесутся, как вода из душа, то замедлятся и начнут бабочками порхать, вверх и вниз… то водоворотом закружатся. Танцуют, наверное… Наверху, в небе, ничего интересного не видно, только серая пелена, из которой снег и сыплется, много снега, нет ему ни конца, ни края… А внизу? Лесик встал на коленки, держась за бортик коляски – та закачалась, поскрипывая. Дотянулся до балконных перил, ухватился за них. Заелозил ногами по дну коляски, упираясь в него и подтягиваясь ближе к перилам. По носу мазнула снежинка, за ней другая. Мокро, щекотно… Он хихикнул, отпустил перила, отмахиваясь. А дальше… вдруг случился полет! Внезапная свобода от всяких пут, легкость и радость! Лесик даже засмеялся от счастья, ловя стремительно проносящиеся мимо снежинки. Отчего так страшно закричала вдруг мама? * * * Все произошло так быстро, что Дуду не успел и шелохнуться. Чей-то крик. Молниеносный бросок Элис. И вот она уже распластывается в воздухе чуть ниже летящего с балкона ребенка… пытается затормозить его падение своим телом… тщетно, разумеется… но, продолжая падать с той же скоростью, что и он, она не прекращает своих усилий… и призрачная плоть ее вдруг начинает уплотняться, искриться, сиять… и… падение замедляется – совсем немного, но вовремя, и этого хватает, чтобы ребенок, рухнув в сугроб, застрял в нем, не коснувшись асфальта. А потом… Дуду услышал смех. Смеялись двое – живой и невредимый малыш в сугробе и Элис. Которой нигде не было видно. …Она так и не появилась. Спустя минуту откуда ни возьмись к месту падения ребенка сбежались люди, загалдели, обмениваясь впечатлениями; кто-то осторожно поднял малыша и, удивленно качая головой, передал выскочившей из подъезда нерадивой мамаше. Та зарыдала от счастья, прижав его к себе… и это небольшое столпотворение продолжалось довольно долго. Потом все разошлись. Двор снова опустел. А Элис все не было. И ждать ее, похоже, не имело ни малейшего смысла. Одним неприкаянным духом в сумеречных областях стало меньше. Так просто – думал оставшийся в одиночестве посреди заносимого снегом двора Дуду. Так сложно… Не догадывалась ли она, как именно это должно было произойти? Не была ли вся ее шокирующая акробатика на самом деле подготовкой к этому единственному броску? Или дело совсем не в этом? Или в этом, но не совсем?… * * * В растерянности Дуду забыл о своей недавней мысли поговорить с шаманом Прохором. Куда отправился в конце концов из того двора – сам не знал, но с удивлением обнаружил себя через какое-то время возле дома Идали Хиббита. Заглянул без всякой цели – раз уж оказался здесь – к девушкам. И вовремя – еще немного, и Пиви он тоже потерял бы, поскольку Юргенс Хиббит, как выяснилось, способен был открывать магические порталы самостоятельно. «Отмычки», за которыми он отлучался, сработали. Что-то да отомкнули… Когда Дуду влетел в квартиру, Юргенс и обе девушки озадаченно разглядывали это «что-то» и хмурились. – М-да… полем под луной я бы это не назвал, – пробормотал Юргенс. – Да уж, – хмыкнула Пиви. – Катти, куда я искалку сунула, не помнишь? – А Кароль ее отдал? – Отдал… а, вот она! Пиви хлопнула себя по боку, задрала свой шерстяной балахон и вытащила деревянную рогатку из кармана джинсов. Потом одернула свитер и вытянула руку с искалкой перед собой. – Куда идти, – спросила, – чтобы догнать Идали? Искалка дрогнула и без колебаний указала на открывшийся несколько минут назад их взорам потайной ход. Темную и мрачную лестницу внутри стены, ведущую вниз… Пиви пожала плечами. – Ну, значит, нам все-таки туда. – Туда – так туда, – согласился Юргенс. – Пошли. Только куртки прихватите, в подземелье вроде как спускаемся, а в таких местах обычно холодновато… Покуда Катти с Пиви ходили за верхней одеждой, а заодно и за баулами, куда сунули на всякий случай еще и зимние сапоги, он достал из своего увесистого кофра, битком набитого всевозможными магаксами, обыкновенные электрические фонари. Один оставил себе, два других вручил вернувшимся девушкам. Спрятал в кофр «отмычки», повесил его на плечо. Взял под мышку три поджидавшие в сторонке ведьмовские метлы, от которых почему-то отчетливо попахивало бензином, и решительно шагнул на верхнюю ступень потайной лестницы. |