Книга Номад, страница 44 – Маша Храмкова

– Откуда ты знаешь о них? Ведь нам ничего… – начал ТиТ-5, но падальщик больно ткнул его в спину.

– Не разговаривать! Владычица ждёт, – произнёс один из падальщиков, продолжая вести андроидов вперёд.

Если эти прекрасные серо-голубые создания – коренное население подземного мира, то кто тогда твари? Их телохранители? Хозяева? Захватчики? Не похоже было, что здесь шла война: все эти маленькие домики, куполообразные теплицы, колодец посреди площади, десятки играющих детей больше напоминали пасторальные пейзажи из книжек о колонизаторах Марса, чем раздираемый враждой мирок.

– Будете сидеть здесь, а потом пойдём к Владычице. – Конвоир указал мусорщикам на неглубокие ямы, закрывающиеся смехотворной решёткой из деревянных кольев. Просидеть там, согнувшись в три погибели, бог знает сколько времени было перспективой весьма сомнительной, поэтому ТиТ-5 предложил:

– А может, сразу пойдём к Владычице? Раз она ждёт?

Но вместо ответа андроид больно получил по голове прикладом. Что ж, по крайней мере, он попытался.

– Бежать бессмысленно, верно? – спросила РУТ-81, когда за ними закрылась дверь с деревянным частоколом вместо решётки.

– Куда уж нам. – ТиТ-5 потряс замок, завязывающийся на верёвку. – Как в сейфе.

Напарница негромко рассмеялась, и от этого на душе у обоих потеплело.

– РУТ, – начал было он, но в последний момент передумал. Правая нога онемела до колена, но ведь и они никуда не торопились. Не стоит расстраивать её раньше времени. – Может, ты закончишь свою историю?

Та лишь фыркнула.

– Нашёл время и место. Сейчас придёт эта Владычица, и нам отрубят головы. Конец истории. – Улыбка РУТ-81 превратилась в горькую усмешку.

Андроид лёг на холодный глиняный пол и замолчал. Возможно, она права. Но так не хотелось коротать эти, вероятно, последние минуты их жизни в молчании.

– Ты знаешь, а по-моему, как раз сейчас самое подходящее время и место, – тихо сказал он.

РУТ-81 обернулась и посмотрела ему в глаза. Сложно было сказать, поняла она, что его тело отказывает или просто прониклась сказанной фразой, но, подумав ещё пару секунд, продолжила свою историю, словно они не потеряли Верзилу, не попали в плен и не ожидали сейчас своей смертной казни.

Словно есть только здесь и сейчас.

– Так, на чём я остановилась? Ах да…

⁂

Я стала максима.

На моём запястье теперь красовалось четыре полоски, а не две, как у латералис, но самое главное – мозг Харпер перепрошили таким образом, что она начала считать себя урождённой максима. Ну а я могла двигаться дальше. Теперь моей задачей было выбежать на поверхность, но вначале… вначале я решила немного отвлечься.

В комнате Эксла было темно. Максима имели право не экономить электроэнергию, но они всё равно экономили. Глупо было понапрасну расходовать то, ради чего ты и твои соплеменники бегут изо дня в день. Перегорают, точно устаревшие контакты электронной цепи. Разбиваются в шахтах и становятся пищей для плазмеров. Продолжать можно было сколько угодно, но суть оставалась неизменной: супероми были рабами, урождёнными или завоёванными, но не пытавшимися бороться с этим. Всё, что они могли изменить, – это уменьшить расход электроэнергии, чтобы где-то в другом месте другой супероми мог оставить себе немного заряда, чтобы спокойно помыться.

– Ты не спишь? – спросила я своего немногословного любовника.

В темноте я увидела, как тот покачал головой.

– Планирую, – отозвался он через минуту. – Наш бег.

Бег – это всё, о чём думал Эксл альфа-1. Он был лучшим максима во всех смыслах, и не потому, что хотел этого. Просто «альфовость» была свойственна его природе так же, как тёмная кожа, жёсткие волосы и удивительные светло-зелёные глаза.

Я встала с кровати и принялась натягивать свой костюм. Полоски заискрились слабым голубоватым светом – это означало, что энергии во мне оставалось совсем немного. Максима разрешалось оставлять себе гораздо больше заряда, чем другим супероми, но после сегодняшней ночи мы с Экслом были почти на нуле.

– Тебе нужно немного? – спросил он, заметив, что я едва свечусь.

– Нет, справлюсь, – улыбнулась я и подошла к зеркалу. В полумраке на меня смотрело довольное лицо молодой девушки. Харпер дзета-8 была моей ровесницей, по крайней мере, внешне. Её тёмные волосы были короткими на затылке и длинными впереди, а густая чёлка почти скрывала раскосые карие глаза.

– Что бывает с людьми на поверхности? – спросила я, глядя на обнажённого Эксла в отражении.

– С супероми?

– Да.

– Лучше тебе не думать об этом. – Эксл поднялся и тоже начал одеваться. Его костюм светился сильнее.

– Разве тебе никогда не было интересно, что там, на поверхности? – Я подошла и взглянула в его светлые глаза.

– Нет, – отрезал он. Логика этого максима было понятна: он бежал, чтобы жить, и точка. Всё остальное лежало за чертой его нужд и потребностей. Но я-то была существом иного толка.

– Ладно, спрошу у Позиса дельта-5, – легкомысленно отозвалась я и тут же узрела сурово нахмуренную физиономию Эксла. Парни есть парни: стоит только намекнуть, что кто-то может быть осведомлённее (читай: лучше) него, как всё – включается гордость, ревность и жажда безраздельного обладания.

– Однажды мы все окажемся там, – сказал Эксл со вздохом. – Хозяева говорят, что это следующий этап для максима, но я считаю, что это означает смерть.

Я насторожилась. Прежде чем я выбегу на поверхность, мне нужно узнать о ней гораздо больше.

– Смерть? Что такого может быть на поверхности, что убило бы нас? – спросила я.

Вообще-то, вариантов было множество: прямые солнечные лучи, радиация, хищные звери и растения, выделяющие яд, но всё это было не то. Выражение лица Эксла говорило о том, что на поверхности супероми поджидает нечто поистине чудовищное. Огромная плавильня, гигантские жернова, которые перемелют любого, великанские руки, мнущие человеческую плоть, словно пластилин, и превращающие её в нечто новое, запредельное, противоестественное.

Я оторвалась от его выразительных глаз и принялась рассматривать виртуальное окно, за которым плескался океан. Он не знал. Но узнать предстояло мне: именно таков был уговор с Тао Ли.

Часы на руке пропищали: пора было идти на старт. Эксл альфа-1 поцеловал меня напоследок, но это прикосновение не вызвало во мне ничего. Гораздо сильнее было предвкушение бега, опасности, возможности выйти за пределы трассы. Я была влюблена в мир супероми сильнее, чем в кого-либо в своей жизни. Сильнее, чем в игры, ведь в играх на кону было всего лишь потраченное время, а здесь – жизнь живого существа. И, вероятно, моя психика.

Возвращение в своё тело было иным. Я почувствовала невероятную усталость, словно только что пробежала сотни километров. И если тело Харпер проделывало этот трюк каждый день, то моё тело развалилось бы уже на старте.