Онлайн книга «Руны и зеркала»
|
– Триста тысяч сверху, – негромко, даже ласково сказал Вайнайна, – или положите ее на место. Директора обменялись короткими сообщениями, рыжий директор по науке покраснел еще сильнее, а потом пробурчал что-то похожее на «подавись ей». – Простите, я не расслышал. – Мисс Грегори, проложите контур заново. Лазерный луч прошелся по зеленой линии, микронного размера кусочек мембраны с приклеенной к ней хромосомой отправился в миниатюрную пробирку, а все остальное – в утилизатор. И еще прежде, чем на его крышке загорелся алый огонек, на счет Теда поступили деньги. В холле он вытащил комм и заказал билеты себе и Анне на ближайшую доступную дату – через две недели. Не то чтобы он боялся, что кто-то отберет у него деньги или не позволит улететь, но и ждать больше не мог. У стеклянного портала Тед замедлил шаг. Зеркальные двери офиса «Олимпии» изнутри были прозрачными, и возле них, за пределами охраняемой зоны, окруженной декоративными кустиками и голубыми дневными фонарями, стояли шесть человек. Не входили, не уходили, и пока он смотрел, подошел еще один. Задал вопрос, получил ответ и двинулся к дверям. Тед подстерег его за турникетом. – Добрый день! Прошу меня извинить, вы не знаете, что происходит там, снаружи? – Те люди? Как я понял, инфоблогеры, – охотно разъяснил сухощавый седой человек. – Видели вброс, будто ваша компания заключила контракт с каким-то саойрийцем… кхм… – Это не я, но все равно спасибо вам большое, выйду через другой подъезд! Вайнайна развернулся на пятке и почти побежал к лифту. В кабинет личной помощницы Кинга он проник, нажав тот же сенсор, что нажимал сопровождающий, а там просто перегнулся через барьер и протянул длинную руку к кнопкам доступа. Бросил возмущенной девице: «Нарушение договора!» – и прошел. – Доктор Кинг, у меня нет слов! Я не успел покинуть здание, а пункт о конфиденциальности уже нарушен! – Доктор Вайнайна, я сожалею, – в интонациях Кинга что-то напоминало Саймона. – Разглашение осуществил один из наших сотрудников в своем личном дневнике, он будет строго наказан. – Верное решение. Вычтите из его вознаграждения сто тысяч и переведите мне в качестве компенсации. Номер счета у вас сохранился? – Что вы себе позволяете? – Я договариваюсь с вами о полюбовном соглашении. Кажется, это честно: я посмотрел биржевые котировки, пока ехал в лифте, и увидел, что разглашение пошло на пользу вашим акциям. А мне из-за вас теперь придется нанимать аэротакси. – А полмиллиона на такси вам не хватит, – сварливо заметил Кинг. Тед только сейчас заметил надпись на рамке с портретами блондинки и мальчиков: «Дорогому дедушке». – Хватит. Но тогда первым адресом, который я назову пилоту, будет Уэстон-роуд, сто сорок два. Судя по лицу Кинга, адрес местного отделения Комиссии по биоэтике был ему знаком. – Хорошо. – Он пробежался пальцами по экрану. В дверях уже маячил охранник, вызванный личной помощницей. – И на этом, надеюсь, наши с вами дела завершены. – Я тоже надеюсь, – прошептал Тед, выйдя в коридор. Аэротакси он вызвал через комм, заодно оценил количество новых писем и проглядел первые строчки – наиболее сдержанным началом было «Ну ты и отжег, стар…». Чтобы подойти к посадочной площадке, надо было миновать стаю инфобло. Их собралось уже несколько десятков. Окружили со всех сторон, идут вместе с ним, кто боком, кто задом; в воздухе, будто игрушки на невидимой рождественской елке, висят флай-камеры – прямая трансляция из реала, оставайтесь на связи, ждем ваших кликов… – Доктор Вайнайна, двадцать слов для Сквизера! – Спасибо, нет. – Что вы сейчас чувствуете? – Умеренную антипатию. Двадцать метров… – Доктор Вайнайна, продажа генома не противоречит вашим религиозным убеждениям? – Не противоречит. – Что вы скажете, когда через двадцать лет атлеты с вашими генами заберут у Саойре олимпийское золото? – Обращайтесь через двадцать лет. Десять метров… – У вашего поступка были какие-то скрытые причины? Эмоциональные, идейные? Может быть, материальные? – О, это не мой секрет. – Идея так понравилась Теду, что он даже замедлил шаг. – Вы должны задать этот вопрос моему сокурснику Саймону Эри, вот его контакт, передаю. Если он захочет обсудить это с вами, я не буду против. Удачи! Все еще улыбаясь, он забрался в коптер и захлопнул дверцу. Коптер почему-то повернул на юг. – Эй, мне надо в центр. – Не б'спокойся. Акцент и презрительная интонация… Тед покосился на пилота: кожа чуть светлее, чем у него самого, толстые губы, горбатый нос… не просто горбатый, а сломанный. Осанка, кисти рук – боксерские. Северянин, из Нова-Нзензе или откуда-то еще из тех краев. Похоже, ты, доктор биологии, недооценил саойрийскую диаспору и напрасно не рассмотрел как следует коптер, в который садился. Угадай с трех раз, что лучше – разговоры о патриотизме или перелом челюсти? Или сначала одно, потом другое? Тед молча уставился вперед, на небо и выпуклый горизонт. Из чистой вредности – никаких вам «куда вы меня везете» и «я звоню в полицию». Минут через пять водитель заговорил сам: – Думал, тебе это сойдет с рук? – Сойдет с рук? – с легким удивлением переспросил Тед. – То, что ты продал им наши гены! – Ваших генов я не продавал. Только свои. – Наши, саойрийские! Чья кровь в твоих жилах? – Вообще-то моя собственная. Кстати, донорство до появления гемосинтеза считалось почетным занятием. Пилот свел брови и приоткрыл рот, но от вопроса удержался. – Умничаешь, – наконец выговорил он. – Щас перестанешь. Коптер приземлился во дворике возле коттеджа – только зелень мотнуло ветром от винтов. Направо дорожка, налево сад камней, и в центре его, на верхушке холмика цветная саойрийская статуэтка. Ступив на землю, Тед слегка качнулся в сторону. Чисто случайно, бежать ему не было никаких резонов. Пилот немедленно дал ему под дых, и когда Тед разогнулся, утирая слезы, он увидел, что тот ухмыляется. В коттедже их ожидали четверо. Тед узнал старшего – болел за него в детстве, держал его фотогалерею на рабочем столе. Роста огромного, даже когда сидит, носогубные складки на темном лице стали резче, но волосы еще не седые. Антон Огола, великий спринтер и олимпийский чемпион, смотрел на доктора наук с неким брезгливым сожалением. – Ну что же ты, сынок? Совесть у тебя есть? – Надеюсь, что да, сэр. – Теда смутило это явление из прошлого, и он ответил мягче, чем собирался, хотя под ложечкой еще болело. |