Книга Рунные витражи, страница 76 – Владимир Венгловский, Марина Ясинская

Каштановые волосы, ранее собранные в прическу, теперь растрепались, придавая девушке вид пойманной дикой кошки. Яростным взглядом серых глаз она пыталась разорвать Борова на мелкие кусочки. Затем девушка посмотрела на меня.

Очень метко посмотрела. Прицельно. Четыре месяца – это все-таки не шутка.

– Прекрасная сударыня, – сказал я. – Чем мы обязаны столь чудесному вашему присутствию?

Что это я за ерунду несу?

– За нами следила, ваш’милость! – буркнул Корн.

– Явно шпионка графа, – отвел глаза от незнакомки Боров и похабно усмехнулся: – Хе-хе.

– Я не шпионка! – воскликнула Дикая Кошка и пнула Корна острым носиком сапога.

И одета она не в платье, а, скорее, в охотничьи одежды. Бриджи облегали стройные ноги.

– Ке-хм, – прокашлялся я. – Да отпустите вы, наконец, сударыню…

– Кралину. Кралина Гарселота, ваша милость, – Дикая Кошка попыталась пригладить всклокоченные волосы.

– И здесь вы оказались совершенно случайно? – улыбнулся я.

– Конечно, не случайно! – воскликнула Кралина. – Я к станции шла, ваша милость! Я Пришельцев изучаю. Мой отец – известный аггдарский ученый.

– А приплыли вы на «Звезде Аггдарии» позавчера утром? – мимоходом поинтересовался я.

– Да.

– Плыли вторым классом. Уже перед самым портом произошла досадная ситуация – вашу шляпу порывом ветра сдуло в море, и своим возгласом вы несколько смутили окружающих дам.

– Да, – неожиданно покраснела Кралина. – Но… Откуда вы знаете?

– И что она сказала? – поинтересовался Боров.

– После порта вы направились прямиком к замку графа Войца Либерского, где и поселились.

– Да.

– Шпионка, – процедил Корн.

– Я не шпионка! Я жила у графа в гостях, воспользовавшись его любезным предложением, которое он дал папе.

Кралина говорила с легким восточным акцентом.

– Благородный козел пять лет назад посещал Аггдарию, – пояснил я Корну. – Извините, – поспешил я успокоить Кошку, – я имел в виду графа, а не уважаемого маэстро Гарселота. Как его лавочка научных вещей, процветает?

– Не особо. Отец долго болел и немного забросил свой бизнес. Откуда вы знаете?

Я усмехнулся.

– Земля слухами полнится. Хотя я и не догадывался, что у маэстро Гарселота есть дочь. А сюда вы пришли к спутнику?

– Да, – махнула кудрями Кралина.

– Вообще-то это земля его милости, а не графа, – пробурчал Корн.

– Корн, конечно же, прав, – сказал я. – Но ведь граф же не приперся сам или с армией, что привело бы к неизбежному кровопролитию. Пришла его чудесная гостья, а против ее присутствия я ничего не имею. Но откуда вы узнали, что станция должна была упасть здесь?

– Я вычислила! Вот! – Дикая Кошка полезла в сумку, переброшенную через плечо, и достала пачку листов. – Ну, вернее, не совсем я… Мы вместе с отцом это рассчитали. Но станция действительно упала! Посмотрите, ваша милость! – протянула она мне записи.

– Сударыня! – взмахнул я руками. – Я всё равно ничего не пойму в этих научных закорючках. Но я буду весьма признателен, если вы посетите мой замок и попытаетесь объяснить мне их за обедом. Старуха Нэн испечет для нас изумительную утку с яблоками.

Мне определенно хотелось есть.

– А там… – кивнула Кралина в сторону станции. – Что?

– Почти ничего не осталось. А то, что нашлось – в моей сумке. Но покажу только в замке, – я заговорщицки подмигнул.

Всё – Дикая Кошка попалась на крючок. Хотя, скорее всего, попался я на ее серые глаза.

– Ваша милость! Берегись! – воскликнул Корн, отталкивая меня в сторону.

Рот Кралины в испуге открылся.

На то место, где я стоял, приземлилась серая тень – кобольды часто нападают неожиданно.

* * *

Силовое поле накрывало замок голубоватым куполом. Я приложил руку с перстнем-ключом, и мы проехали в образовавшийся проход. Корн вел под уздцы своего коня, на котором неумело восседала Кралина.

Навстречу вышла Старуха Нэн.

– Кх-х, – сказала она, протягивая одну из правых рук к моему лицу. – Кх-х-х-а.

– А! Не моя кровь, – с раздражением вытер я щеку, спрыгнул на землю и помог спешиться даме. – Это Корн голову кобольду снес. Напали на нас в лесу. Всё в порядке, не волнуйся. Только Одноглазого слегка оцарапали. Нэн, познакомься – наша гостья, госпожа Кралина Гарселота, – указал я на Дикую Кошку. – Ты свою утку фирменную приготовишь?

– Кх-х-а, – сказала Нэн, повернулась, продемонстрировав хитиновый панцирь на спине, и вразвалочку прошествовала на кухню.

Кралина закрыла рот через секунду.

– Моя экономка, механик и повариха, – ответил я на ее немой вопрос.

– Э-э-э?..

– Да-да, Пришельцы кого только с собой не притащили. После войны я подобрал ее на развалинах летающей крепости. Думаю, что Нэн была прислугой… Или рабыней.

– А почему «старуха»?

– Потому что кряхтит всё время, будто на судьбу жалуется, да и панцирь растрескавшийся, как у столетней черепахи. По-нашему Нэн понимает, только ответить нормально не может. Иду, Корн!

Корн, взобравшийся раньше нас на второй этаж, теперь стоял в дверях гостиной (по совместительству моего кабинета) и заговорщицки подмигивал.

– Прошу простить, – обратился я к Кралине, – меня ждет срочная работа. Если вы позволите, то я не против вашего присутствия. Нэн сейчас принесет вино.

– Я не буду мешать, – улыбнулась Дикая Кошка. – Если бы вы знали, как сердится мой отец, когда думает, что я его отвлекаю…

Я кашлянул и, не пропустив даму вперед, первым вбежал в гостиную. Есть! Вот она, долгожданная гостья с берегов Вешта. Летучая мышь с голубой ленточкой на лапе висела вниз головой, уцепившись коготками за деревянную балку. Рядом с ней висели еще с десяток, но именно эта принесла те новости, которые я ждал больше всего.

Я схватил прислоненную к стене длинную палку с раструбом на конце (подобным приспособлением крестьяне срывают с деревьев поспевшие яблоки, ласково называя его тычкой) и аккуратно подцепил летучую мышь. Опустив тычку ниже, я взял зверька и снял прикрепленную к его лапе записку.

Так.

«Карбские пираты высадились в устье Вешта на закате двенадцатого».

– Что это? – посмотрела через мое плечо Кралина.

Ее теплое дыхание защекотало ухо.

– Деньги, – сказал я.

– Как это? – удивилась Дикая Кошка.

Она держала бокал с красным вином. Распечатанная бутылка и второй наполненный бокал стояли на столе. Красное одборгское шестьсот второго года – у Старухи Нэн, как всегда, хороший выбор.