Онлайн книга «Маруся-3. Попасть не напасть»
|
– Драпать надо? – Надо. Но не дадут. – Плохо. Да вот кто бы сомневался, что плохо. Но и удрать нам не дадут, и прыгать по команде придется… – Ваня, я составлю завещание. – Маша! Ты что!? – Ванечка, солнышко, помолчи и послушай. – Да? – Я оформлю завещание на детей и вас с Петей. Им свое, вам свое. Тебе Лощинку, Пете крупную сумму денег, мальчишки тоже свое получат. Нилу рудник, Андрюшке все, что осталось от его отца… я все распишу, и что, и кому, и куда. А ты будь любезен, следуй указаниям. Не пропадете, обещаю. Только малышню не оставляй, ладно? – Обещаю. – И будь человеком, не женись, пока Андрюшке хотя бы четырнадцать не исполнится, чтобы мальчишки могли за себя постоять. Мало ли какой твой жена окажется. Ваня помрачнел. Про маман вспомнил, оно и понятно. – Я обещаю. Но ведь все будет хорошо, правда? – Обязательно будет, – кивнула я. – Главное, чтобы мы были при этом самом всем. – Маша, это как-то звучит… – Да нормально это звучит, – поморщилась я. – Нормально. И вообще я допускаю – все. – Я… Маша, давай все-таки уедем? – Куда? – Да хоть бы и в Францию! – Ах Ваня, Ваня, мы с тобой в Париже, нужны как в бане пассатижи. [3] – Что? – То. Горькая, но правда. Не нужны мы там никому. Мы и тут-то никому не нужны, кроме себя самих, так что держись, братишка. – Маша… мне страшно. А мне-то как было страшно! Но я старшая и самая крутая, так что пришлось улыбаться. – Ваня, Ваня… справимся. Обещаю. Ваня шагнул ко мне, опустился на пол, обхватил меня за колени… – Маша, Машенька, не умирай, пожалуйста… И смеяться не хотелось над умоляющими глазами, над отчаянным лицом. Только пригладить взъерошенные вихры. – Я все сделаю, чтобы выжить. Я вас просто так не оставлю. Братишка не верил, но и выбора у него не было. Не вешаться ж превентивно? В надежде, что мучиться меньше будешь? Нет уж. Мы еще помучаемся, а если повезет, то и врагов с нами вместе зароют. А еще лучше – без нас. В индивидуальной могилке. Даешь простор и ячность? Однозначно! Интерлюдия. Игорь Никодимович нечасто относился к людям хорошо. Работа у него такая, понимаете ли, подозревать, что каждый второй человек сволочь, а каждый первый – дурак. За редким исключением. Вот, сейчас он как раз и беседовал с одним из этих редких исключений. – Что вы можете мне сказать? Собеседник удобно устроился в кресле и грел в ладонях бокал с коньяком. – Мария Ивановна – девушка крайне неглупая, серьезная, решительная. Риска не боится, но зря рисковать не будет. Свою семью будет беречь в любом раскладе, и кидаться за них будет… я однажды такое видел. – Да? – Да. У меня была кошка, вот, она, защищая котят, кинулась на собаку. Нос ей располосовала, глаза чудом уцелели… – И что случилось с этой кошкой? – Собака ей перегрызла лапу, но котята остались целы. И кошка выжила. – Будем считать это неплохой аналогией. – Вот, Мария Ивановна напоминает ту кошку. За свой выводок она на кого угодно кинется. – Главное – правильно мотивировать? – В том числе. Но мне бы не хотелось… – Понимаю. Вы к ней привязались? – Да. – А что вы готовы для нее сделать? Вопрос явно застал собеседника врасплох. – В каком смысле? – В буквальном, друг мой. В самом, что ни на есть буквальном. – Я для нее готов на многое, а вот она для меня – вряд ли, – просто ответил собеседник. И отхлебнул коньяка. – А вам бы хотелось изменить эту ситуацию? – Смотря как, друг мой, – иронично парировал собеседник. – Смотря как. – К примеру… Марию Ивановну все равно надо будет выдавать замуж. – И вы рассматриваете меня, как подходящую кандидатуру? Смею вас заверить, она не согласится. – Ну, при правильном подходе она не просто согласится, а еще и попросит вас об одолжении. Александр Викторович Благовещенский, а это был именно он, покачал головой. – Не надо, друг мой. Не стоит. Я не лучший супруг для молоденькой девушки с трудной судьбой. – Это как сказать. Ей нужен рядом кто-то достаточно сильный, чтобы защитить ее, и достаточно взрослый, чтобы не сломать. Его величество… разрешил мне присутствовать при его беседе с княжной, и я был поражен ее суждениями. Иногда мне кажется, что княжне не двадцать лет, а в два раза больше. Ей не подойдет юнец с ветром в голове, ей нужен кто-то посерьезнее. – Княжна об этом знала? О вашем присутствии при ее беседе с императором? – Нет. Не знала. Благовещенский иронично улыбнулся. – Она очень сложный человек, Игорь Никодимович. И советую это учитывать. Когда она поймет, как ее использовали, она не простит. – Мне не нужно ее прощение. Мне нужно сотрудничество. – Сотрудничать она будет. И поймет. Но не простит никогда. – Никогда – это слишком короткий срок для вечности. – Не будем философствовать, друг мой. Так что вы предлагаете мне сделать? Романов тоже сделал глоток коньяка и одобрительно кивнул. – Обсудим. * * * – Она в городе! Девушка мерила шагами комнату. Хороша она была – хоть ты сейчас садись и картину рисуй. Огромные миндалевидные глаза черного цвета, ладно, очень темно-карего, но почти черного, черные волосы, точеное личико, за фарфоровой белизной которого ухаживали часами – не дай Бог веснушки появятся, лучше смерть! Фигура тоже выше всяких похвал. Где надо – пышно, где надо – узко, изящные руки, маленькие ступни… Девушку можно было предъявлять как эталон. Сочетание породы и больших денег, и вы получите такой шедевр. Жаль только, сейчас прелестное лицо было искажено от ярости, а губы искусаны. Ну ничего, алее будут! Девушка остановилась, метнула в стену вазу, пронаблюдала за сверкающим градом осколков и топнула ножкой. |