Онлайн книга «Маруся-3. Попасть не напасть»
|
– У меня нет детей… – О, я вам так соболезную, – оскалилась я. – Впрочем, простите, я и не могла помнить вашего супруга. Я не так давно начала выезжать, а вы который год вдовеете? – Третий, – дама поняла, что зубы у меня никак не меньше, но решила не отступать. – Конечно, когда я выходила замуж, вы еще в куклы играли. – Что же случилось с вашим супругом? – Удар, – дамочка коснулась краешка глаза кружевным платочком. – Мой бедный Николя… – Господин Галицкий и господин Храмов были хорошими друзьями, господин Храмов служил под началом Николая Александровича, – Романов возник рядом, словно раб лампы. И протянул мне бокал с чем-то прозрачным. Я улыбнулась. – Игорь Никодимович, благодарю вас. – Не стоит благодарности, Мария Ивановна. Отец смотрел на меня ледяными глазами. – Машенька, можно тебя на два слова? Так и хотелось отрезать: "можно – Машку за ляжку и козу на возу", но мудрость братца-дембеля здесь точно не ко двору придется. – А мы пока потанцуем с госпожой Галицкой, – Романов тут же подхватил даму, послав мне улыбку. Он даже не сомневался, что я захочу перемолвиться словечком с отцом. Ну и ладно… – Слушаю, папенька? Отец не стал юлить и сразу перешел к делу. – Алябьевы сегодня будут на балу. И отец и сын. – Я за них рада. – Я могу составить хороший договор и учесть твои интересы, Мария. Я прищурилась. – Папенька, а что – Игорь Никодимович непонятно все объяснил? Отец вздохнул. И вдруг даже как-то ссутулился. – Мария, его величество, конечно, наш повелитель. Но ты подумай, надоевшую игрушку всегда забрасывают в угол. А тебе нужна семья, дети… – Я надеюсь, его императорское величество выберет для меня более уютный угол, – отрезала я. – Ты зря на это рассчитываешь. Знаешь, где сейчас предыдущая фаворитка его величества? – Где же? – В какой-то чухонской провинции. Ее выдали замуж за помещика и отправили туда, где всего общества лишь свиньи. Я прикусила язык. Так и чесалось сказать: "очень приличное общество, особенно рядом с вами, папенька". Лучше уж хрюшки, их хоть на колбасу пустить можно, а вас куда? Вместо этого я насмешливо поинтересовалась. – Четвертую супругу подбираете, папенька? – Девочкам нужна мать, – и не подумал отступать отец. – Особенно когда своих детей у нее нет. Ну-ну, вольному воля. – Ты меня учить вздумала? Я бестрепетно встретила папашин гневный взгляд. – Торговать мной – можно, а выслушивать мое мнение не обязательно? Папенька, этот этап мы уже прошли. Можете передать Алябьевым, что меня их предложение не интересует. – Может, подумаете еще раз, Мария Ивановна? Я медленно повернулась. За моей спиной стоял Симеон Михайлович Алябьев, собственной юртовской персоной. И рядом с ним молодой человек, напоминающий более молодую кальку с отца. Только некачественную. Явно бумага, на которую сводили рисунок, была рваной и туалетной. Те же черты лица, но красные прожилки, желтоватая кожа, тусклые глаза… Алканарий. И наличие высокого титула лучше парня не делает. Вот ни на минуту. – Добрый вечер, Симеон Михайлович, Кирилл Симеонович… Кирилл Симеонович подхватил мою руку и запечатлел на ней поцелуй. И разразился потоком комплиментов. Он восхищен, я очаровательна, если я подарю ему танец, следующие несколько лет он будет самым счастливым человеком во всех мирах. Пришлось разочаровать. – У меня траур, Кирилл Симеонович. Я не танцую. – Тогда я могу показать вам парк… Знаю я, какие ты парки будешь показывать. Перебьюсь. Я отбивалась, и ждала, пока закончится музыка… ну наконец-то! Рядом материализовался Романов с дамой. Мило улыбнулся – и наконец, отбил меня от этой своры. Взял под руку и предложил пройтись. Разумеется, я согласилась. Ага, ненадолго. Девушки, милые, благословите тех, кто придумал колготки! Святое дело люди сделали, истинно святое! А чулки! Да на подвязках… Не на резинках, нет, не те, которые на силиконе и так удачно за него цепляются! На эротических, мать их за ногу, подвязках с бантиками, которые реально завязываются на ноге. Не доводилось? Ваше счастье! Везучие вы люди, и сами того не понимаете. Потому как развязываются эти экологические чистые чулочки очень легко, а ежели у дамы из-под платья чулок выпадет – это даже не позор, это предмет для вечного припоминания и ехидного шепотка за спиной. И через сорок лет припомнят. Пояс для чулок? А вы на эту конструкцию вблизи посмотрите. Жесткой фиксации увы, здесь не предусмотрено. Нет здесь пока ни кнопок, ни молний, все на пуговичках да на ленточках. Сугубо натуральное – и ни фига не держится! Пришлось покидать кавалера и отправляться в дамскую комнату. Там-то меня и поймали. Чулок я подвязала, и даже комнату задумчивости навестила – на всякий случай, а на выходе… – Мари! Ёжь твою рожь! – Зизи? – вспомнила я эту побрякушку. И прищурилась. Ласково так, по-доброму… ты меня, паразитка, к Милонегу затащила! С меня причитается, не знаю, как лучше должок отдать, то ли по ребрам попинать, то ли по печени. Хотя… Это мне – медвежья услуга, а Мария Горская могла и благодарить со слезками. Она-то любила козла… Раздражение накатило и схлынуло. И "подруга" уже вцепилась мне в руку. – Мари, куда ты пропала? Столько слухов ходило, столько разговоров… Я пожала плечами. – Думаю, какие-то слухи ты лучше меня знаешь. Я вышла замуж, живу в имении супруга. – О-о… А у Храмова было свое имение? Ага, то есть имя супруга мы тоже знаем. И чего тебе того? – Зизи, у моего супруга было несколько имений. И хорошие интересы на Урале. – Так это правда, что он Демидова сожрал? И такие наивные круглые глаза, и реснички хлопают, поднимая ветер… меня тут дурой считают? Видимо, да. – Откуда сведения? – Ой, я не помню, Лили Шуйская говорила, кажется, или Мими… – Врали. |