Онлайн книга «Маруся-3. Попасть не напасть»
|
– Тридцать один?! Градус?! Вроде бы температура человеческого тела – тридцать шесть и шесть, или он чего-то не знает о людях? – Как госпожу Храмову привезли, так мы температуру тела и измерили, – отчитался доктор. – Тридцать один градус. Посчитали это следствием шока и кровопотери, но видимо, это не так. Александр потер лоб. – Подождите, но тогда… если бы я ее брал за руку – она была бы холодной? – Совершенно верно, Александр Викторович. – Но такого никогда не было, – растерялся Александр, памятуя об их последней совместной ночи. – Женщина как женщина, горячая, во всех смыслах, с совершенно нормальной температурой тела… – Тогда мы наблюдаем нечто принципиально новое, – отбрил врач. – Не знаю, как это можно назвать, но госпожа Храмова словно… это даже не беспамятство, уж вы поверьте. В беспамятстве люди на что-то да реагируют, им больно, они шевелятся, стонут… но это и не кома. Это нечто среднее. Словно она в лед вмерзла и так застыла… ничего не понимаю. Благовещенский развел руками. Ага, вы, доктор, ничего не понимаете, а я должен понять? Такого не бывает. – Возможно, она проводила над собой какие-то ритуалы? Александр покачал головой. – Нет. Маша бы сказала. – Родовые способности? Артефакты? Ну хоть что-то… ничего не понимаю! Александр тоже ничего не понимал. Но и ответить ничего не мог. А что тут скажешь? Как объяснишь то, чего и сам не знаешь? – Ничего такого не было. – Ничего не понимаю… – Она не умирает? – Не знаю! – огрызнулся доктор. – Пока состояние стабильно. А что будет дальше… не знаю! Развернулся и вышел. Александр опустился обратно на стул, взял в руки Машину ладонь. – Что же с тобой происходит, девочка моя? Что? Ответа не было. Только запекшаяся кровь хлопьями сыпалась на простыню, пачкала ее черным цветом. А Маша все так же лежала, и руки у нее действительно были холодные. Но она была жива, и остальное для Александра было неважно. Спать? Спать он не собирался до утра, а то и дальше. Пока кто-нибудь его не сменит. И не сиделка, а кто-то из родных… Смешно? Глупо? Нелепо? Ну и смейтесь на здоровье. А Александр был твердо уверен, стоит ему отвернуться, уйти… и Маша тут же ускользнет. Уплывет в небо легким облачком. Уйдет не попрощавшись. Это – в ее характере. Так что спать он не будет. И никуда ее не отпустит. Слышишь, любимая? Не смей умирать! Не смей! * * * Василий еще раз поправил плащ, проверил все пряжки – заклепки – застежки, чтобы ничего не скрипело, не отваливалось, не выдало своего хозяина в неподходящий момент – и шагнул к калитке. Да, и такое бывало. Когда человека не видно – не слышно – и запаха от него нет, а вот, поди ж ты! Камешек отвалился с одного из украшений, да по ковру и покатился. Так и вычислили, кто тут шастает. Так и обнаружили. Шуйский обнаруживаться вовсе не хотел. Ночью он забирает мальчишек, утром его уже не будет в Москве, а через несколько суток он будет во Франции. Есть каналы. Так что… Вперед и только вперед. Немного подождать? Не проблема. А вот и подходящий случай. Две служанки выходят из калитки. Шуйский ловко наступил одной из них на платье. Девушка потянула подол, не понимая, за что зацепилась, вторая поспешила ей на помощь, и калитка осталась приоткрытой. Того Василию и надо было. Два шага – и он уже на территории особняка Храмовых. Теперь в дом. В дом тоже было попасть несложно. Василий двигался по дорожкам, не прячась в кустах, да и защита была не активирована, не подумал об этом Ваня, не сообразил. А потому Шуйский остался цел и легко добрался собственно до особняка. Обошел его кругом, подергал двери – и резонно, обнаружил одну незапертую. Для слуг. Так и вошел. А когда через десять минут конюх ушел от кухарки (когда еще и пить чай, если не заполночь?), дверь все равно не закрыли. Так, притворили, но на замок не запирали. А чего закрываться-то? Собаки в саду, мужиков в доме полно… Раззвиздяйство обыкновенное, среднестатистическое. Ничего нового и удивительного. * * * Вот и лестница наверх. Шуйский поднимался по ней медленно, с оглядкой, но ему навстречу так никто и не попался. Ваня и Петя спали, измотанные тяжелым днем. Супруги Благовещенские тоже спали – завтра им предстоял не менее тяжелый день, а потому Виктор Николаевич активировал лекарский амулет – и они с супругой заснули быстро, легко и без сновидений. Часто таким пользоваться не рекомендуется, откат может пойти – кошмары сниться будут, просыпаться каждый час начнешь, но если раз или два в месяц практиковать сон без сновидений – хорошо работает. Качественно. Спали няньки. Эти спали в принципе. Двое детей, мелких, подвижных шебутных, активных, у которых начался (и продолжается) выполз и выход… Милые деточки выматывают хуже, чем восемь часов на укладке асфальта. Кто не верит – может сам попробовать. Но асфальт – это вообще не трудность рядом с чадушками. Дети способны измучить кого угодно. Что они и делают, весело и со вкусом. Так что няньки спали, и слыхом не слыхивали, как приоткрылась дверь в детскую. Маша настаивала, чтобы пока дети жили в одной комнате. И под детскую была отведена громадная зала, в которой нашлось место и для двух кроваток, и для игрушек. Рядом располагались ванная комната, гардеробная и комната нянечек. Кстати, те тоже спали, даже похрапывали в темноте. А что? Дети спокойные, сытые, довольные… чего бодрствовать-то? Дня, что ли, мало? Шуйский сделал шаг вперед. Второй… Вот и дети. Спят в своих кроватках, похожих на большие ракушки с бортиками. Один постарше… с него и начать? Да, определенно. А то заорет, пока Василий будет младшего вытаскивать, всех перебудит… няньки! Если амулет сна без сновидений применить на бодрствующего человека – он уснет. А если на спящего? Он несколько часов проснуться не сможет, настолько у него будет глубокий сон. Не хуже снотворного получится. |