Онлайн книга «Увидимся в темноте»
|
«GREEN LOVERS» не тянет на солидный объект. Или Брагин ошибается? Вот стойка для выдачи заказов, вот – гибискусовая рощица, из милосердия скрывшая тело Полины Ветровой. Вот помещение, больше напоминающее столовую: стол, покрытый белой скатертью, и два стула в торцах стола, корзина с цветами посередине, то ли астры, то ли хризантемы. Из-за угрюмой каменной кладки стен столовая кажется слишком мрачной. Вот… странное помещение, больше похожее на мастерскую – с каким-то разделочным столом и чаном посередине. На столе лежат маски. Их перекладывает человек в черном свитере и черной шапочке, лица не видно, потому что он стоит спиной к камере. Вот чья-то спальня с небольшим столиком у занавешенного окна, на столе – старая пишущая машинка. Чан. Маски. Вот комната, в которой почти нет света, но есть кровать. Есть стул. Маски. Чан. Разделочный стол. – Твою мать! Твою мать! – капитан Вяткин шепчет это почти про себя и никак не может остановиться. Маски. Знакомые до последнего воскового штриха маски. Человек в черном перекладывает их, сортирует, как будто пытается собрать пасьянс, а он все не получается и не получается. Болотный человек Паша Однолет молчит. По лицу Паши текут слезы, оставляя после себя светлые бороздки. Кровать. Стул. На стуле сидит удильщик и ест галеты. В углу кровати – девушка. Если присмотреться – можно увидеть тянущуюся к ее щиколотке металлическую цепочку. У девушки розовые волосы. И она знакома Брагину. Если присмотреться. Администратор из секс-шопа «Розовый опоссум». Имя на бейдже. Сейчас Брагин вспомнит его. Кира. 2019. ОКТЯБРЬ И НЕМНОГО АУДИОЗАПИСЕЙ. ПЛЕННИЦА/CAUGHT (1949 г.) 88 мин. – Вы в безопасности. Вы понимаете меня, Кира? Вы в безопасности. – Да. Я уже поняла. – Меня зовут Елена Викторовна Джангирова. Я психолог. Можно – Елена. – Все равно. Мне нужно домой. – Естественно, мы отпустим вас домой, когда медики полностью осмотрят вас и дадут свое заключение. – Они уже осмотрели. – Мы ждем результатов анализов. – Хотите узнать, изнасиловали меня или нет? – Мы ждем результатов анализов. – Он не делал мне больно, если вы об этом. Он даже не подходил ко мне близко. Всегда – на противоположной стороне стола. – Но как-то же вы попадали за стол? – Всегда этому удивлялась. – Сколько раз вы оказывались там? В комнате со столом? – Мне кажется, четыре. Да. – Что вы делали, сидя за столом? – Разговаривали. – Это все? – Долго разговаривали. Мне нужно домой. Мой кот. С ним могло случиться все что угодно. Его зовут Шошо. Он канадик. Канадский сфинкс. Я не хочу, чтобы… с ним что-то случилось. Это было бы несправедливо. Особенно теперь. – Мы отпустим вас домой, как только худшие опасения останутся позади. – Худшие? Относительно чего? Меня заразили СПИДом? Или с чем там не протянешь и недели? Бубонная чума? Лихорадка Эбола? «Мертв по прибытии». Мы говорили о кино. – Он разбирается в кино? – Разбирается. Он пересказывал мне сюжеты старых фильмов. А иногда – я ему. Правда, он многое путает. Мешает один фильм с другим. Когда я ловила его на этом – он сильно расстраивался. Мне было смешно. Но из-за маски не посмеешься. – Маска всегда была на вас? – Мне нужно к Шошо. – Просто ответьте на вопрос. – Маска всегда была на мне – там, за столом. Не очень удобно, но привыкнуть можно. Правда, потом, после нее, долго чешется лицо. – Как он объяснял маску? – Никак. – Как он обращался к вам? – Он называл меня Полиной. Первые три разговора за столом. – А в четвертый? – Мне нужно к Шошо. – Просто ответьте на вопрос. – Идите к черту. – Мы привезем Шошо. За ним уже едут. – Вы не говорили этого вначале. – Просто поверьте мне. – Знаете, вы ни хрена не психолог. Психологи так не ведут себя с теми, кому нужна помощь. То есть вы, может, и психолог. Но для кого-то другого. А я не интересую вас совсем. – Это не так. – Интересую вас как человек, который может рассказать о том, кто сидел на той стороне стола. – Это не так. – Когда привезут Шошо? – Кира. С Шошо ничего не случилось. Поверьте. – В который раз вы это говорите, чтобы я вам поверила. С чего мне вам верить? – Вы все-таки в безопасности. А не в той страшной комнате. Не за тем страшным столом. Вам повезло больше, чем остальным. Не так разбирающимся в кино. Вы очень смелая девушка, Кира. С завидным самообладанием. Но вас бы это не спасло. – Просто скажите, что вам на меня наплевать. – Это не так. – Пока я не рассказала вам все, что знаю, – это не так. Безусловно. – От этого зависит жизнь других людей. Других девушек. В настоящем. И в будущем, не столь отдаленном. – В четвертый раз он забыл имя. – Что значит – забыл? – Не мог вспомнить, что я – Полина. Он плакал. Он был очень жалкий. Не думаю, чтобы он мне что-то сделал. – Вы никогда не спорили с ним? – Спорила, если это касалось кино. Ему это нравилось. – А что не нравилось? – Паразиты. – В каком смысле? – Кто-то, сидящий в голове. Возможно, один большой паразит. Он не мог вспомнить фильм, в котором видел такого паразита, хотя был уверен, что фильм существует. Как долго я пробыла там? – Двенадцать дней. Он был один? – Да. До тех пор, пока не появился мальчик. – В комнате, где вы сидели за столом и разговаривали о кино? – Нет. В той комнате мы всегда были одни. А мальчик пришел в мою. Ту. Незадолго до того, как там появились полицейские. Может быть, за несколько часов. – Он просто пришел? |