— Музыку слышишь? Онклав приветствует тебя.
— Онклав? — распахнула она глаза. — Я думала, он над лабораторией.
— Нет, сердце замка здесь. И, кстати, ты вообще-то первый человек, которого Онклав пригласил войти.
— Ты о музыке? Или хочешь сказать, что он еще и дверь сам распахнул?
— А она была открыта? — Блайвор снова несколько опешил. — Я, когда вошел, закрыл дверь за собой.
Может, конечно, сквозняк… Но вряд ли, в Онклаве отродясь сквозняков не было. — Мужчина притянул Вику за руку и усадил к себе на колени. — Я тут как раз пытался втолковать замку, что не могу жениться на ком-либо кроме тебя. И вдруг он призывает сюда тебя собственной персоной…
— И что это означает? — у Вики сердце замирало в надежде, но она даже про себя не решалась озвучить то, на что надеялась. А еще ей казалось неправильным фривольно сидеть у мужчины на коленях в святая святых не только замка — всей Иннарии. Но насчет норм поведения в Онклаве Блайвору явно было видней.
— Музыка звучала для тебя? — их уединение нарушил Риндаль. Почему-то, обнаружив здесь Вику, он моментально сошел с лица, буквально посерел.
— Вроде для меня, — отозвалась девушка. — А что это?
— Онклав сыграл мелодию истинной пары, — пояснил Риндаль. Вика видела, что каждое слово словно забирало у него частицу жизни, тем не менее, он выложил истину без утайки. — И если, кроме Блайва, здесь никого не было, значит, он твоя истинная пара.
— Истинная?.. — в растерянности повторила она.
— Да. По-другому — идеальная, твоя Судьба, тот, с кем сможешь быть по-настоящему счастлив, — распространил мысль Блайвор. — И друг без друга нам не жизнь.
— Теперь Латона должна будет отказаться от брака с тобой, — неожиданно выдал Риндаль.
Блайвор криво ухмыльнулся:
— Должна, но не обязана. Что истинную пару нельзя разбивать, к сожалению, не закон, а лишь этическая норма. Латона скорее собственным ядом отравится, чем последует ей!
Вика, едва расправив крылья, резко сникла:
— Но может, с ней правда что-то случилось в лесу?.. Ну, вдруг волки не считают змею сородичем и все-таки сожрали ее? — слабо улыбнулась она, борясь со вставшим в горле комом.
— Мечтай!.. — невесело усмехнулся Блайвор.
— А медведи у вас водятся? Или тигры, а еще лучше… — она чуть не сказала «драконы», но вовремя опомнилась, — тираннозавры.
Блайвор рассмеялся. И даже Риндаль улыбнулся.
— Медведи встречаются. Только против оборотня у него нет шансов.
— Жалко, что медведи не ходят стаями, — вздохнула Вика.
Пойдем, моё кровожадное счастье, — Блайвор поднялся вместе с ней и понёс ее на руках.
У выхода из Онклава собралась толпа — похоже, музыку слышал весь замок. То и дело с разных сторон раздавался шепот «истинная пара». Придворные выглядели несколько растерянными. Одной стороны, за Блайвора были рады — обрести истинную пару дается далеко не каждому. А с другой, теперь угроза его отречения нависла всерьез. Со всеми вытекающими последствиями.
И лишь Латонины приспешники кучковались поодаль — злые, как растревоженное гнездо ос.
Блайвор поставил Вику на ноги только в своих покоях.
— Как твоя шейка? — спросил он, проводя пальцам по еще не полностью сошедшему следу от «удавки».
В темно-синих глазах бушевал шторм желания.
— Твоими стараниями, больше не болит, — улыбнулась Вика. Волны этого шторма накрыли ее с первого взгляда.
Мужчина тут же припал поцелуями к ее шее. Сильные руки гуляли по всему телу девушки. А она зарылась пальцами в его роскошной черной гриве, с трудом удерживаясь на нетвердых ногах. Каждое его прикосновение, каждый поцелуй отзывались новым очагом пожара в ее теле.
Блайвор попытался расстегнуть платье на ней, но пуговиц оказалось слишком много. Послышался треск материи.
— Что ты творишь?! Его только вчера сшили, — притворно возмутилась Вика.
— Ерунда, всё исправим.
И через мгновение она уже оказалась под ним на кровати.
* * *
Вика открыла глаза. В комнате было темно. А Блайвора рядом не оказалось. Куда же он ушел? Она, правда, была уверена, что перед этим возлюбленный поставил на нее сигнальную защиту и даже не одну.
Но лучше бы все-таки разбудил, раз уж она задремала после их любви.
Девушка зажгла лампу и огляделась. Платья нигде не было. А вот это сюрприз! Видимо, унес магически латать одёжку, но ей-то что теперь делать? Взгляд упал на комод. Ладно, при росте Блайва его рубашка вполне сойдет для неё за мини-платье — добежать до своих покоев можно.
Вика вскочила с кровати, подошла к комоду и выдвинула наугад ящик. Верно выбрала — рубашки хранились именно в нём. Достала одну, проложила к себе. Здесь, конечно, в такой длине не ходят.
Но ей же только полкоридора пробежать. Главное, не столкнуться с Риндалем — терзать его своей наготой совсем не хотелось. А может, найдется рубашка подлиннее?
Она стала примерять одну за другой. Из-под очередной неожиданно показался уголок деревянной рамки.
Вика застыла, похолодев в нехорошем предчувствии. Чей это портрет он здесь прячет? Уж наверняка не матери! Дрожащей рукой она вытащила рамку, перевернула. С изображения на нее смотрело ее собственное лицо. Только это был не портрет, а фотография. Вика чуть не выронила ее из рук.
Откуда у Блайва взялось фото, что стояло на книжной полке у нее в комнате на Земле?
Вика очень хорошо помнила и фотографию, и рамку — сама ее покупала. А в Иннарии вообще нет фотоаппаратов. Это совершенно точно то самое фото! Внутри что-то оборвалось и разлилась ледяная пустота. Выходит, Блайвор не только может открыть портал, но и бывал на Земле. А ей лгал с самого начала. Всё ложь, всё! Его сочувствие несчастной попаданке, его «безуспешная» попытка вернуть ее домой. А что если он и похитил ее с Земли? Мало ли что стукнуло в голову этому волку.
Приглянулась самочка — вот и умыкнул!
Больно и обидно было до слез. Только заплакать она почему-то не могла, глаза словно пересохли. Их жгло, и в груди полыхал адский пожар. А еще говорил, что любит! Но разве с любимыми так поступают?!
Как он мог?! Как?! Она ему так верила! А он всё это время, по сути, держал ее в плену. Играл, как вздумается.
У Вики кружилась голова, и подкашивались ноги. Предательство любимого человека — что может быть страшнее? Хотелось рухнуть на пол и умереть прямо здесь. Не было сил даже пойти высказать всё ему в лицо. Но неожиданный раскат грома за окном вдруг привел ее в чувство, подвиг к действию — словно ударили ее саму.
Она выбежала в коридор. Хорошо еще опомнилась, что на ней одна рубашка Блайвора, и она буквально жгла кожу, хотелось сорвать ее с себя, избавиться от всего, что принадлежало ему. Вика вбежала в свои покои. Нет, сшитое на его деньги, она точно не наденет! А из собственного было лишь свадебное платье.
