Онлайн книга «Держите декана»
— В горах, — проблеял тот. — А скалистые? — В скалах? — уставился на меня честными глазами. — Нет. — А где? — А это вы мне скажите. — М-м-м, в ущельях? — Ближе, — кивнула я. — В… расщелинах? — Браво, студент Шаллер, и ста лет не прошло. Почему же их тогда называют скалистыми? — Из-за цвета? — Это невыносимо, — захлопнула его зачетку. — Пересдача через четыре дня. Либо вы исправите неуд, либо пойдете изучать отличия горных и скалистых духов на местности. — Пожалуйста, мисс Дейлис, задайте мне другой вопрос! — взмолился студент. — Хорошо, — сдалась я, и то только ради предстоящего бала. — Сколько пар конечностей у туманного слизня? — Две? — мяукнул студент. — Двадцать две! — рассвирепела я. — Ни одной, Шаллер. Это же слизень. Сли-зень. На вас похож, между прочим. Из кабинета шагом марш! Вот учишь их, учишь, а они потом у слизней конечности ищут. Эх! Но даже провал студента Шаллера не испортил мне настроение. Сразу после завершения экзамена поспешила в общежитие, чтобы переодеться к главному событию дня — открытию зимнего бального сезона. Платье заказала еще в начале зимы — цвета молодой листвы, чтобы на балу выглядеть по-весеннему и напоминать, что холода не вечны. С помощью магии и купленных заклинаний соорудила прическу, украсила её яркими алыми и желтыми цветами — неживыми, но эффект был, будто в волосах расцвели все краски мира. Взглянула в зеркало и осталась довольна увиденным. Поправила светлый локон, пытавшийся выбиться из прически, и поспешила к Рею. Ректор тоже готовился к балу. Когда появилась на пороге, он уже закалывал шейный платок булавкой с изумрудом, а костюм выбрал серый с серебром. Очки спрятал в нагрудный карман, надеясь, что ему не понадобится разглядывать нити магических плетений, и замер перед зеркалом. — Хорош, — шепнула я. Рей вздрогнул и оглянулся. — Не слышал, как ты вошла, — пожурил меня. — Становитесь невнимательным, ректор Денвер, — шагнула к нему, наслаждаясь восторженным взглядом, в котором сквозило искреннее восхищение. — И медлительным, я собралась раньше тебя. — Прошу простить. — Рей коснулся губами моих пальцев. — Ты прекрасна, Минни. — Спасибо, любимый. Оставалось только спуститься вниз, выйти из общежития и сесть в авто, потому что Энджел примчался раньше нас. Он выбрал, на удивление, темно-синий цвет костюма, и ему это странным образом шло, несмотря на гнездо на голове. — А где Лукреция? — спросил, глядя на нас. — Не едет, — нахмурилась я. А это испортит настроение Дину, и мне было его жаль. Замечательный ведь человек! А влюбился в мою сестрицу. Что ж, так тоже бывает. И я надеялась, что Лури как можно скорее перестанет играть его чувствами и согласится, наконец, стать королевой Целиции. Столица в эти предпраздничные дни выглядела волшебно. Повсюду блеск и огни, волшебные фонарики, в которых трепыхались магические мотыльки, искрящиеся узоры на окнах. Рей ехал не слишком быстро, и я могла насладиться всем великолепием Гарроуза накануне смены календаря. — Так красиво, да? — зачарованно сказал Энджи. — Да, просто волшебно, — кивнула ему. — Обожаю зимние праздники. Какой он все-таки еще ребенок, только слишком старается казаться взрослым. Я смотрела на него — и не верила, что три месяца назад это «чудо в перьях» ставило на уши весь университет. Впрочем, с этим Энджи неплохо справлялся и сейчас, но за ним по-прежнему числилось только одно предупреждение, а, значит, отчисление ему не грозило. И экзамены он сдал, вопреки опасениям Рея. — И что скажем Дину о Лури? — спросил Рей. — Скажем, что ей внезапно сделалось дурно, — решила я. — А там пусть воспринимает, как знает. — Не понимаю, почему Лукреция до сих пор не согласилась выйти замуж за Дина? — негодовал Энджи. — Они же любят друг друга. — Наверное, опасается, что после свадьбы разлюбят, — ответила я, а сама посмотрела на Рея. Но Мышонок казался безмятежным — значит, даже не сомневался, что нас не постигнет эта участь. Автомобиль остановился у ворот королевского дворца. Тут же подбежал слуга, забрал у Рея ключи, а мы прошествовали к парадному входу. После достопамятного заговора Фердинанд сжал остатки магического совета в твердом кулаке, и теперь никто в Целиции не сомневался, что король непоколебим и будет править еще долго. Если бы еще Лури не упрямилась и поскорее вышла за него замуж, родила наследника! — О чем ты думаешь с таким зверским выражением лица? — шепотом спросил Рей. — О сестре, — призналась откровенно. — И о том, что она глупит. Может, посоветовать Дину принять кардинальные меры? — Лучше не надо! Рей едва не замахал руками. Видимо, представил, какие именно кардинальные меры я могу предложить его величеству. Ладно уж, буду держать свое мнение при себе. А в бальном зале уже столпились многочисленные гости. Энджи завертел головой по сторонам, а затем едва заметно покраснел. Вот она какая, первая любовь. — И где твоя дама сердца? — спросила я тихонько. — Вон там, в бледно-розовом платье. Что сказать? Девушка действительно была прехорошенькая. Светленькая, тоненькая, как солнечный лучик, с большими серыми глазами и пухлыми алыми губками. Чем не невеста? Только сначала — диплом университета, иначе не видать Энджелу нашего благословения, как своих ушей. Уже хотела было попросить будущего деверя представить мне юную мисс, когда грянул торжественный гимн, и в зал вошел Фердинанд. Как всегда, под иллюзией. В темно-зеленом камзоле, расшитом золотом, тонкой светлой рубашке, узких брюках, которые недавно вошли в моду, и туфлях. Его величество окинул взглядом тронный зал, заметил нас — и отсутствие некой особы, и тут же заметно помрачнел. Молодец, Лури. Дин взмахнул рукой, заиграла музыка, открывая бал королевским вальсом. И кого же пригласит Дин, если Лукреции нет? Он на мгновение задумался — и подошел ко мне. — Позволите, мисс Дейлис? — протянул руку. — Конечно, ваше величество, — присела в реверансе и позволила Дину увести меня в центр зала. — И где же Лукреция? Голос короля звучал угрюмо, хотя сам он улыбался и казался довольным жизнью. Что ж, Фердинанд превосходно умел притворяться. — Ей нездоровится, — ответила я. — Как жаль. На самом деле или в твоем воображении, Аманда? — На самом деле, ваше величество, — лавировала я. — И что же с ней? — Внезапная мигрень. |