Книга Лютый, властный, любимый, страница 86 – Мила Ваниль

Наверняка, Летисия задумала кое-что похуже раздевания. Теона огляделась по сторонам. Вроде бы магическая сила никуда не делась, значит, принести Пата в жертву не получилось. Альтан как-то сказал, что уронить тяжелый предмет на голову — вполне себе атакующее заклинание. Летисия не будет вечно тыкать в нее стилетом, отвлечется — и тогда можно будет стукнуть ее чем-нибудь тяжелым, вырубить. Руки связаны, но чтобы поднять в воздух предмет, достаточно слегка пошевелить пальцами.

— Ты сбежала от мужа, Летти?

— Я его убила, — спокойно ответила она. — Вошла в силу — и убила. Без сожалений, с радостью. И сбежала из Амубассари, вернулась сюда, в замок Мэвери Холл. В свой родной дом.

— Мэвери Холл принадлежал твоей семье? — вздрогнул Альтан.

— Ха-ха-ха! Какая ирония судьбы! Ты даже не знал!

— Я слышал фамилию бывших владельцев, но…

— Не напрягай память, Аль. Этот замок принадлежал родителям моей матери. Естественно, что в девичестве я носила фамилию отца. Мой дядя был одним из заговорщиков. Покушение на Генриха, помнишь? Тогда почти весь род обезглавили, а земли отобрали. Я долго смеялась, когда узнала, как высоко ты вознесся. Пока муж-изверг издевался надо мной, простой мальчишка, сын воина, получил титул лорда и земли, принадлежащие моей семье!

— И ты решила отомстить, — констатировал Альтан, выпрямляясь.

Он полностью обнажился, и Теона вдруг поняла, что даже связанная и с кляпом во рту, она любуется мужем.

— Да, — коротко ответила Летисия и взмахнула рукой.

Невидимые магические путы обвили руки и ноги Альтана, вздернули его, заставив приподняться на цыпочки. Видимо, еще одна петля легла на шею, потому что он издал сдавленный стон. Теона дернулась, позабыв, что сама связана.

— Сиди тихо, — шикнула на нее Летисия.

Альтан умудрился подать знак — едва заметно кивнул Теоне, мол, слушайся и ничего не бойся. Хотелось бы верить, что у него все под контролем, но навряд ли это так. Может, он вызвал подмогу?

Летисия наконец-то убрала стилет и оставила Теону.

— Я не хотела отомстить, Аль. Я мщу. Разве ты не понял?

— Отпусти мою жену, Летти. Ее это не касается.

— Касается! Она будет смотреть, как я отрезаю от тебя кусочки. Я заставлю тебя страдать так же, как страдала я! И ее тоже! Чем она лучше меня? Почему ты так ее полюбил?!

— Как — так? Летти, не придумывай. Она случайно стала моей истинной, и я не пошел против воли короля, вот и все.

— Не лги! Я все про вас знаю!

— Откуда?

— Рауль и Даниэлла — мои родственники. О, я легко заставила их помогать мне! Они тоже мечтали отомстить. И в доме работали мои люди, они докладывали обо всем, что происходило.

— Управляющий?

Альтан попытался уклониться от прикосновения Летисии, но путы держали крепко. Ее ладонь накрыла пах, пальцы сжали мошонку. Альтан скривился от боли.

— Управляющий. Повар. Экономка… Сначала я пыталась вас поссорить, потом — разлучить. Но ваша связь оказалась сильнее…



— И тогда ты приказала похитить Теону.

— Мне надоело играть. Я хочу, чтобы вы сдохли, оба. Ты — истекая кровью, с отрубленными конечностями, и она — от горя, теряя вашего ребенка!

В одной руке Летисия все еще сжимала стилет, а другую сунула Альтану под нос. Теона вскрикнула бы, если б могла — вместо кисти она увидела культю.

— Это все сделал он, мой муж, — процедила Летисия. — Мы почти одного возраста, но я выгляжу, как уродливая старуха. А ты женился на молодой принцессе!

— Летти, я не виноват, что…

— Заткнись! Мне надоело тебя слушать.

Она отложила стилет и достала кинжал. Взмах руки — и грудь Альтана пересек разрез, из которого хлынула кровь.

Ждать дольше не имело смысла. Теона сосредоточилась, подняла в воздух обломки стула и швырнула их в Летисию, метясь в голову. В воздухе повисло короткое и емкое ругательство, не предназначенное для ушей леди. Альтан выдохнул его одновременно со стуком падающего тела сумасшедшей старухи. В то же мгновение магические путы исчезли. Альтан создал вокруг Летисии блокирующий кокон и бросился к Теоне. А она, видимо, решив, что с нее хватит, благополучно отключилась.

Очередное пробуждение оказалось на редкость приятным. Очнулась Теона на руках Альтана в их собственной спальне. В комнате царил полумрак, но Теона отчетливо различала каждую черточку его лица. Муж смотрел на нее внимательно, вдумчиво… и как-то серьезно. Теона выпростала руку из-под одеяла, в которое была завернута, и коснулась щеки Альтана. Пальцы уколола короткая щетина.

— Колючий… — прошептала Теона.

А еще живой, целый и невредимый. Любимый и родной.

Альтан поймал ее пальцы, поднес к губам и поцеловал.

— Я ее убила? — спросила Теона, имея в виду Летисию.

Он отрицательно покачал головой.

— А… ты?

— Нет, Тео. Я ее не убивал. Летисией будут заниматься те, кому положено по долгу службы.

Его голос звучал глухо и как-то… бесцветно. Можно начинать беспокоиться?

— Она сумасшедшая… — Теона невольно поежилась.

— Вероятно.

— Аль, что случилось? — не выдержала она. — Что не так?

— Что случилось? — переспросил он. — Кроме того, что я не смог защитить свою жену? Был слеп и не замечал очевидного? Пустил в свой дом преступников?

— Хватит, — перебила его Теона. — Прекрати. Пожалуйста…

О, она понимала его. Понимала, потому что любила и чувствовала, как саму себя. Альтан решил, что он виновен. Возможно, даже в том, что вовремя не заметил интерес Летисии. Но так же… нельзя.

— Аль, все знают только боги, — сказала Теона. — Нас обвели вокруг пальца, но все уже позади. Ведь так, да?

— Позади, — согласился Альтан. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. Ты… — Только теперь она обратила внимание, что на руках нет синяков и ссадин от веревок. — Вылечил, да?

Он кивнул.

— И себя? Она глубоко тебя ранила?

— Нет, не глубоко. А о ребенке ты не спросишь?

— Уверена, что с ним все хорошо. Я чувствую.

— Ты могла его потерять.

— Аль… — Теона с неохотой вылезла из теплого кокона и обняла мужа, обвив руками шею. — Аль, прости. Я не должна была уходить из комнаты.

— Хорошо, что ушла.

— Что? — Она действительно удивилась.

— Если бы ты осталась с Виолой и Элиной, Рауль убил бы их обеих. Ему нужна была только ты.

— А с ними?..

— Все хорошо. Со всеми все хорошо, Теона.