Книга Беременная по собственному желанию, страница 25 – Андромеда Васечкина

— Мы это есть не станем, — подала голос Лита, ибо на карпаччо эти шматки окровавленного мяса не были похожи. Это было именно свежее мясо, разделанное и порубленное на довольно крупные куски.

— Конечно-конечно, для вас будет поданы менее экзотические блюда, — успокоила их секретарша, останавливаясь напротив массивной деревянной двери и придирчиво окинув взглядом двух полунапуганных девиц, постучала, дверь тут же распахнулась настежь и из кабинета вышел официант, взмахнув приглашающим жестом.

Шагнув через порог, девушки оказались в роскошном зале, вдоль стен располагались мягкие диваны, кресла, и стоял единственный стол и четыре кресла вокруг него. Секретарша нахмурилась, видимо ее здесь не ждали, раз кресло для нее не поставили.

— Я оставляю вас, — проговорила она невозмутимо и тут же скрылась в боковой дверце.

— А вот и вы, — раздался довольный голос Вольфмана из полумрака комнаты, а сам он, шагнув в пятно света, добродушно улыбнулся, оскалив белоснежные зубы. — Я рад, что такие красавицы приняли мое приглашение поужинать.

Лита вскинув взгляд, смотрела на него несколько настороженно, а вот Аннета, ее храбрая подруга, так та и вовсе струхнула, стоя напротив окна выходящего видом в коридор, она, широко раскрыв рот, смотрела как в кабинете напротив, высокий, крепкий мужик с наслаждением вгрызается в окровавленный кусок мяса.

Секунда, и Аннета с тихим шорохом платья упала на ковер.

— Аннета! — кинулась к ней Лита, в Вольфман щелкнув кнопочкой пульта опустил жалюзи, скрывая тем самым нелицеприятное зрелище, чтобы и вторая не рухнула рядом.

— Доу! Доу! — громко позвал он приятеля, и тот нарисовался тут же, выплывая из соседней комнаты, куда пару минут назад ушла секретарша.

— Что? — спросил он и тут его взгляд упал на лежавшую на ковре девушку. — Твою ж мать!

— Мать не мать, а к врачу отнести нужно, — многозначительно посмотрел на него Альфред.

Парень подошел к Аннете и тормошившей ее Лите, присел на корточки, проверил пульс.

— Жить будет, просто обморок, что-то напугало ее, — переведя взгляд на босса, вильнул в сторону закрытого окна, тот кивнул и Доу оскалил зубы. — Вот обязательно было именно сюда! Я предлагал «Версальский сад», так нет, не подходит.

— Хватит ворчать, перенеси девушку в комнаты, и вызови врача, — холодно ответил босс, протягивая руку Лите. — А мы покуда поужинаем.

— Я сырое мясо не стану есть! — испуганно пискнула та, шарахнувшись от руки мужчины, словно та была покрыта струпьями.

Переглянувшись с приятелем, Доу ехидно усмехнувшись, поднял Аннету на руки и понес по направлению к двери в соседнюю комнату, как выяснилось проходную, и дальше по узкому коридору в сторону лестницы ведущей на второй этаж апартаментов.

— Желаю удачи, — произнес он, прежде чем секретарша закрыла за ним дверь.

— Не волнуйся, нам подадут хорошую еду, мы же сыроеды, как некоторые из клиентов, так ведь? — голос Вольфмана успокаивал, закрадывался в каждую клеточку сознания.

— Да, — кивнула Лита, принимая все еще протянутую руку и поднимаясь с пола.

— Вот и хорошо, — Альфред подвел девушку к столу и помог сесть, придвинув стул.

Лита посматривая в сторону боковой двери, успевала краем глаза следить и за боссом. Тот обошел стол, сел напротив и позвонил в колокольчик. Тут же вошли три официанта с подносами в руках. К радости Литы, это была самая обычная еда. Дорогая, деликатесная, но приготовленная на огне. И вино, непростительно дорогое, выдержанное десятилетия.

Расставив тарелки и разлив вино, официанты скрылись с глаз, словно их здесь и не было.

— Ну, так каково твое решение, — спросил Вольфман, едва дверь беззвучно закрылась, а они взялись за вилки и ножи.

— Все вкусно, — ответила Лита, и по снисходительной улыбке поняла, что мужчина имел ввиду совершено другое. — А, вы о беременности.

— Да, именно о ней, — подтвердил тот. — Ты изучила договор?

— Изучила, — кивнула девушка, и кусок буквально застрял в горле. Запив вином, она тихо вздохнув поставила бокал на столик. Ну, нельзя же вот так прям под руку, прям в лоб и ходу. Хотя, если бы Вольфман со всеми церемонился расшаркиваясь, то вряд ли бы в столь молодом возрасте стал миллиардером. Но с другой стороны, она не деловой партнер и не конкурент, она — мать его будущего ребенка. И можно было бы помягче, а не с плеча.

— И? — буквально замер Вольфман с ложкой икры. Лите показалось, что он даже дышать перестал, а глаза превратились в две серые звезды, ну ни дать, ни взять кот из Шрека.

— Я… я хотела бы кое-что уточнить, — тихо промолвила девушка, сделав еще глоток, чтобы промочить пересохшее горло. — Мне там кое-что неясно.

— Хорошо, — кивнул Вольфман. — Давай проясним.

Вытащив торопливо документ, Лита указала ему на пункт номер тридцать пять.

— Вот, — с замиранием сердца глядя прямо ему в глаза.

Взглянув на пункт, Вольфман переменился, прищурившись, он откинулся на спинку кресла, ноздри затрепетали, а губы дернулись, словно готов оскалиться как собака.

— Ага, а тебе видать не терпится от меня избавиться, хотя мы еще даже не женаты.

— Нет, не в это дело, — вздохнула Лита, ох, ей и так тяжело дается этот разговор, так этот хлыщ еще и обидки решил включить. Избавиться от него, видите ли хотят! Осталось еще ногами затопать и истерику устроить как барышне с тонкой нервной организацией.

— Тогда в чем?

— Ну, вдруг вы решите от меня избавиться, и жениться на другой… вот я и хочу уточнить, смогу ли я тогда видеть ребенка больше чем три раза в неделю, и мог бы он тогда жить со мной, а не с вами, — запиналась Лита, чувствуя, как голова начинает кружиться, толи от выпитого вина, толи от собственной смелости. — Ведь малышу будет нужна мать…

— Понятно, — расслабился Вольфман и тон его заметно потеплел. — Тут ты можешь быть совершенно спокойна. Этот пункт, на тот случай, если ТЫ решишь подать на развод и повторно выйти замуж за другого. А в моем случае, это не нужно. Я не разводился… я овдовел… пять лет назад, если тебя это так интересует. Жена умерла при родах, детей с трудом удалось спасти… их трое, если это тебя интересует.

— О, — только и вымолвила Лита. — А почему…

Начала было она, ведь с такими деньжищами как у Вольфмана, можно было сотворить любое чудо, в том числе и спасти жену.

— Я уже, кажется говорил тебе о несовместимости, — тихо произнес тот, и горькая складка залегла возле его рта. — Вот это она и есть… так что ты все еще можешь отказаться. И я не стану тебя винить. Но если ты подпишешь договор, то знай, обратного пути уже не будет.

Лита сделала еще глоток золотистого сладковатого напитка и смело заявила.

— Я согласна. Я стану матерью вашего ребенка.