Онлайн книга «Танец Времен Года»
— Невозможно… Повелитель Зимы не видел ледяной цветок больше пятнадцати лет. Он исчез. Его не нашли на месте пожара, хоть и искали. Ни на одном из погибших младенцев, ни где-то еще. А теперь, когда отношения с женщиной, которой кулон раньше принадлежал, трещат по швам, он появился. Как напоминание о несбывшихся мечтах и разрушенных планах. И самой страшной в жизни потери. — Инэй, — позвал Грэм. — Откуда он взялся? Как попал на срединную территорию? — Хороший вопрос. Возможно, кто-то нашел его на пепелище и продал. — Придушу своими руками, — пообещал Король. Эмоции, которые он годами прятал в глубине души, вырывались на волю. Напоминали о страшных днях и неделях. Не самых первых, а тех, что пришли позже, когда наступило осознание трагедии. — Роксэль предлагает повесить объявление о находке, может, кто и откликнется, — заговорил Грэм мягко. — Но надо ли? Инэй тянул с ответом. Он сам не понимал, чего хочет. Может, было б лучше, если б друг умолчал о найденном кулоне. Видеть его снова всё равно, что самому кинуться в безжалостное пламя Эзры. — Где вы его нашли? Вопрос прозвучал раскатом грома, следующим за молнией, что разрезает небо до земли. Мужчины вздрогнули, а Грэм едва не уронил злосчастный подснежник. Позади стояла Корделия Ловерта и грозно взирала на бывших учеников. Её, как всегда, не волновало, кто они по крови и статусу. Она жаждала получить ответ. Немедленно. — Где вы взяли кулон? — повторила Корделия настойчиво. — Знаю, вас исчезновение девочки мало волнует. Согласна, она с характером, но бегство с ответственного мероприятия не в ее привычках. Что-то случилось, и если вы двое соизволите объяснить, где нашли подснежник, это поможет с поисками. Инэй ничего не понял из слов заместительницы директора. А Грэм настороженно поинтересовался: — Какая девочка? Ловерта всплеснула руками. — Мари! Это ее кулон. — Погодите! — он протестующе замотал головой. — С чего вы взяли, что подснежник принадлежит Ситэрре? — С того, что сама Зимой отдала ей кулон, — пояснила Ловерта раздраженно. — Он девять с половиной лет хранился у меня. В шкатулке матери Мари. То есть, так называемой матери. Гадалки из Орэна. Разум Инэя с трудом воспринимал слова Ловерты, а Грэм всё расспрашивал ее тревожным полушепотом: — Так называемой матери? Заместительница директора всплеснула руками, сообразив, что сболтнула лишнее. — Тьфу! Да, та шу не имеет к девочке отношения. Мари вообще не человек, а стихийница-полукровка. Наполовину Зима, наполовину Весна. Погодите, — холодные серые глаза округлились, — вам двоим знаком этот кулон?! Инэй и Грэм переглянулись, и для Ловерты это стало лучшим доказательством. Она вспомнила, как Лукас Горшуа доказывал, что в юной стихийнице течет золотая кровь. Неужели, всё-таки Дората?! — Ладно, — она выставила ладони вперед. — Потом разберемся. Главное, ответьте: где нашли кулон. Надо разыскать Мари. И поскорее. — Это не поможет, — пробормотал Грэм. — Кулон обнаружили несколько дней назад во владениях совета. — Проклятье! — возмутилась заместительница директора и зашагала прочь, потеряв интерес к Королю Зимы и его другу, но Грэм догнал ее и преградил дорогу. — Зу Ловерта, во имя неба, объясните всё толком. Инэй не двигался с места. В голове поселился туман. Он закручивался в спирали, которые множились и множились, не давая мыслям оформиться. Корделия тяжело вздохнула. — Ох, я знала, что эта история однажды аукнется. Девочка всегда была особенной. Она рассказала всё. Вкратце. О нанятых сыщиках в Лето, когда Мари пробила осаду Агуста. О найденной шкатулке с письмом и кулоном. О второй страничке, припрятанной сыщиком. О его предположениях. — Могу лишь судить о том, что знаю, — проговорила она в завершении. — Гадалка девочке не мать, а подснежник был на Мари, когда она попала в Вирту. Всё остальное домыслы. Но полагаю, вам обоим есть что добавить. Мужчины молчали. Грэм нервно взлохматил волосы, а Инэй отвернулся к окну. «Безумие», — вертелось в голове. — «Определенно, безумия. Чья-то жестокая шутка, чтобы выбить почву из-под ног». Ловерта поняла, что ей не ответят и махнула рукой. — Надеюсь, вы поможете с поисками Мари. Ресурсы Зимнего Дворца нам не помешают. Она ушла, а Грэм медленно подошел к Королю. Встал рядом и посмотрел вдаль. Из окна открывался отличный вид на море и светлое, почти безоблачное небо. Увы, в душах двух друзей было пасмурно, как поздней Осенью. — Нужно заполучить треклятое письмо, — заговорил, наконец, Грэм. — Ты же не думаешь… — начал Инэй и замолчал на полуслове. — Не знаю, что думать. Но Корделия права: Мари особенная стихийница. С ней с самого начала что-то было не так. Необъяснимый первый уровень, невероятная мощь. Девочка пробила осаду Агуста, разнесла погодный куб на испытании. Её израсходованный дар восстановился, будто подпитывался извне. Да и с Яном у них особые отношения. Они будто связаны невидимыми нитями. Инэй покачал головой. — Ты играешь с фактами. Но все они не доказательство. — Каждый сам по себе — нет. Но все вместе… — Грэм! Хватит! Не смей! — Есть еще кое-что, — продолжил тот невозмутимо. — В прошлом году, когда мы с Мари убежали от Игана Эрслы, ты удивился, что я открыл «Путь Королей». Я этого не делал, Инэй. Яд повредил силу. Повелитель Зимы обернулся и отчаянно посмотрел в белое лицо друга. — Да. Мари прекрасно управляется с Зеркалами, — кивнул он. — Девочка сильна. Очень сильна. Но ты прав, это тоже не аргумент. Однако есть способ проверить страшную догадку. Инэй снова посмотрел в окно. Как же сегодня спокойно море. Ему нет дела до безумств, творящихся вокруг. — Шар Стихий. — Но сначала надо найти Мари. Надеюсь, Ловерта ошибается, и она не попала в беду. — Я распоряжусь, чтобы наша стража подключилась к поискам, — проговорил Инэй тихо. Он не верил, что подозрения подтвердятся. Невероятно и нелепо. — А ты пока найти Лукаса Горшуа. Пусть только посмеет не отдать письмо. Так и передай наглецу: начнет упорствовать, от меня его никто не защитит. **** Время тянулось медленно, словно к стрелкам на циферблате привязали груз, и теперь они не могли двигаться с привычной скоростью. Инэй ждал Грэма в личных покоях. Не в силах усидеть на месте, он метался из комнаты в комнату, ненадолго останавливаясь у окон. Но спокойный пейзаж только сильнее действовал на нервы. «Безумие, безумие, безумие!» — стучало в висках. |