Онлайн книга «Чёрные зеркала»
|
— Но… — Лил, не спорь, умоляю! Ульрих — проблема. И это не единственный вопрос, в котором мы ни за что не сойдемся. Будем ругаться до умопомрачения. Я люблю тебя, Лилит. Но будет лучше, если каждая из нас пойдет своей дорогой. Не сомневаюсь, ты справишься. И будешь всегда поступать по совести, потому что я тебя этому научила. Слёзы больше не текли. Щеки высохли. Хотя, казалось бы, самое время снова разреветься в голос. Но как отрезало. Ни намека на влагу в глазах. Да и смысл? У мамы теперь новый ребенок. Родной. А я — чужая — выросла. Она мне больше ничего не должна. Зачем тогда приехала? Поставить точку, как я и просила в письме. — А как же Дот? — Она большая «девочка». Твоими стараниями есть хорошая работа в замке Ван-се-Росса. И я оставила ей денег. Разделила премию, что выделила герцогиня. За годы трудов. Правда, я не поняла, каких именно: по уходу за растениями или… Мама снова запнулась, а я махнула рукой, мол, и так всё понятно. За мое воспитание. Удивило только, что она взяла деньги. С другой стороны, клан Ван-се-Росса ей, правда, задолжал, а нужно еще одного ребенка поднимать. — Ты сказала Дот обо мне? — Нет. Она же замок спалит со зла, а ей нужна работа и благосклонность герцогини. Мы помолчали, не зная, о чем еще говорить. Вроде всё сказано. Точнее, сказано всё то, о чем стоит говорить. А потом мама спохватилась. — Ох, я ведь даже не спросила, как у тебя дела! Я пожала плечами. Вот и ответ. Она приехала говорить о будущем, а не о настоящем. Да и что рассказать? При других обстоятельствах я бы многим поделилась. Пожаловалась на бывших друзей, которые считают меня чужачкой и предательницей, поведала бы о колдовстве, мешающем поцеловать вторую половинку, призналась, как мучает мысль об отце — мужчине, не имеющем права так называться. Но я не могла. Выслушивать мои жалобы больше не забота Ренет Вейн. — Всё как обычно. Из-за уроков — мне ведь в следующем семестре предстоит перейти на четвертый курс — времени почти ни на что не хватает. У меня хорошая соседка. А вчера было новолуние, и, кажется, в секторе побывал дух. Мама засмеялась. — Ты веришь в эти сказки? Я выдавила улыбку. Вот еще одно отличие. Глобальное. Для мамы это страшилки, служившие развлечением в годы учебы. Я же не просто верю. Я знаю, что «эти сказки» вовсе не сказки. Из-за них лишилась жизни другая моя мать. На волоске от смерти Летисия Дитрих и Рашель Фаули, а я рискую «подарить» тело основательнице. — Ну, мне пора. Алан ждёт у портала. Я кивнула. Разумеется, ее ждут. Другая жизнь. Другая семья. — Береги себя, Лил… Она меня крепко обняла и ласково погладила по спине, но я перестала чувствовать ее тепло. Ощущение незыблемой связи между нами ушло… **** — Лилит, мы тебя обыскались! Рашель смотрела укоризненно. Мол, все с ног сбились, а я в спальне торчу. — Всё в порядке? — спросила она, не дождавшись ответа. — Да. Мама приезжала. Навестить. — Но почему ты… — Скажи Ульриху, что я сегодня не выйду. Со мной всё в порядке, просто хочется побыть одной, подумать. Мне сейчас не нужна компания, — я смущенно кашлянула, вспомнив, что Рашель в этой комнате тоже живет. — К тебе это не относится. Она закатила глаза. — На мой счет не беспокойся. В ближайшую неделю мне предстоит ночевать в другом месте. Леди Габриэла проведет обряды. Для укрепления здоровья. Рашель ушла, а я лежала, свернувшись калачиком на синей постели, и… ни о чем не думала. То есть, мысли в голове присутствовали, но совсем не важные: о лете, вековом дубе за нашим домом в Бирюзовом, мосточке, где я стирала белье, и почему-то о рисовом пироге, который я никогда особо не любила. Сознание защищалось, запрещая вспоминать маму, минувшую ночь и все последние новости. Проблемы остались далеко. Не навсегда. На время. Выжидали, когда я немного приду в себя. Позволили взять передышку… …Я уснула, не переодевшись и не погасив ночник. Закрыла глаза и снова провалилась в необычный сон. Оказалась в Гвендарлин. Где ж еще? Но в другом. Чуть моложе. За открытыми окнами цвела весна, звучали веселые голоса. Ученики наслаждались теплым днем, зато коридоры замка пустовали. Кому хочется сидеть в четырех стенах, когда на небе ни облачка, а море нежится и переливается в солнечных лучах. Впрочем, кое-кому хотелось. Двум подружкам лет пятнадцати: жгучей брюнетке и моей копии. Маргарита Ван-се-Росса и Летисия Дитрих медленно шагали вдоль окон и шептались с заговорщицким видом, то и дело хихикая. И не скажешь, что участницы ордена. Видно, в отличие от нас, они умели веселиться. Пока умели. — Иногда я чувствую себя жутко глупо, обсуждая с тобой такие вещи, — сделала большие глаза юная Дитрих. — Он же твой брат. — Но не отец же, — отмахнулась Маргарита. — Тогда бы точно было странно. — Да ну тебя! Вечно шуточки. А у меня судьба решается. — Первый поцелуй еще не судьба, — возразила та со знанием дела. — То же мне специалист, — фыркнула Дитрих. — Марго непреступная разбирается в личных отношениях. Держите меня семеро! — Не паясничай, — попросила Маргарита спокойно. Кажется, она ни капли не обиделась. — Жду не дождусь, когда ты влюбишься! — не унималась Дитрих. — С удовольствием посмотрю на этот казус! Она выскочила перед подругой, готовясь выдать еще что-то «остроумное» и… — Ох! Подружки не ожидали, что из-за угла вывернет мэтр, и со всего маху в него врезались: сначала Дитрих, а следом и не успевшая остановиться Маргарита. — Какие вы, однако», хм… напористые, леди, — отшутился тот, потирая бок. — Простите, мэтр Мунис, — пролепетали подруги в унисон. — Прощу, если вы немедленно отправитесь на свежий воздух. Весеннее солнце весьма полезно для здоровья. — Да, мэтр. — Хорошо, мэтр… Маргарита взяла Дитрих под руку, и они отправились в сторону южного выхода. Мэтр пошел своей дорогой, насвистывая под нос. Даже не посмотрел девушкам вслед. Казалось бы, ничего из ряда вон не произошло, но я, резко севшая на кровати в нашей с Рашель спальне, считала иначе. Мне «показали» нечто странное. Неправильное. «Мэтр Мунис» — так подруги назвали мужчину, с которым столкнулись. Стало быть, это был тот самый почивший педагог — Юрген Мунис. Вот только… только я увидела кое-кого другого. Это был Дюваль. Рэм Дюваль собственной персоной! Но ведь в то время он еще не работал в Гвендарлин. Или это подсказка? Я увидела лицо нынешнего директора, потому что в Мунисе, как и в нем сейчас, сидел Дарлин Ван-се-Рмун? Не зря же Маргарита его подозревала при жизни. |