Онлайн книга «Мой папа - ревизор»
|
Но закинуть спагетти и нарезать салат на соус не успеваю. Звонок в двери. По всему телу бежит волна эйфории… И она приумножается, когда я понимаю, что не ошибся. — Лея!.. Она сморит исподлобья, на губах хитрая и в то же время счастливая улыбка. На ней облегающее красное платье с длинным рукавом, волосы собраны в высокую прическу, а ноги на каблуках кажутся невообразимо длинными. — Можно войти? Я едва не срываюсь и не затаскиваю ее в квартиру сию же минуту! Да что там — я готов овладеть ею прямо на лестничном пролете на глазах шокированных жильцов. — Ты уже второй раз удивляешь меня. — И это приятно, — она проходит в прихожую, позволяя мне закрыть двери. Как только я это делаю, теряю голову. Припадаю к ее губам в поцелуе, в ушах звенит, и сердце стучит быстро-быстро. — Мир, мой зверь… Погоди же… Не спеши, мой хороший… Но ее пальцы зарываются в мои волосы на затылке. А в голосе манящие ноты возбуждения. — Не могу. Ты сладкая… Невообразимо сладкая… — Кажется, у тебя что-то горит. — Да. Я весь горю… — Да нет же! На кухне… Приходится отпустить ее и прервать сладкие поцелуи. — Вот черт! Заправка для соуса! Срываю сковороду с поверхности сенсорной плиты. Лейла заходит следом и смеётся. От ее смеха внутри расцветает счастье. — Любчик, спокойно. Ресторатор спешит на помощь. На работу я бы тебя не взяла, ты чё запорол… — Два ресторатора… — В смысле? Понимаю, что сказал лишнее. Черт! Но это уже от меня и не зависит. Мое простреленное стрелой амура сердце в ее руках. Она его владычица. А Штирлиц никогда не был так близок к правде. — Ну я в смысле, что сегодня я тоже ресторатор. В некотором смысле. В ее глазах что-то похожее на подозрение. Но лишь на один миг. — Так, вода Закипела. Ага, вот спагетти. Как любишь? Альденте? — Лейла, оставь! Проходи в комнату и подожди, я скоро закончу… — А ты не из тех, кто считает, что место женщины на кухне… — Я считаю, что твоё место — в моем сердце, Лея. Признание уже рвется с моих губ, но она внезапно замыкается. — Мир, я… мы же не торопимся… я не… — Почему ты так боишься это услышать? Она не отвечает. Зачерпывает ложкой воду, дует, остужая. Добавляет соль. Затем лишь, удовлетворено кивнув, погружает в кипяток спагетти. А мой вопрос остаётся без ответа. — Я же говорила, я умею все. Я могу заменить на кухне любую кадровую единицу. Когда мы начинали, я была и разнорабочим, и промоутером. Со спагетти точно справлюсь! А теперь давай посмотрим, можно ли спасти твой соус… Я смотрю на нее. Меня словно обволакивает тёплым ветром. Умиротворяющим, ласковым. Я словно Одиссей, который так долго болтался в море, отчаявшись вернуться домой. Это чувство что ты нашел свою гавань и наконец то вернулся домой к своей возлюбленной. — Вроде все! — Лейла накрывает сковороду крышкой. — Ужин спасён! Я не знаю, так ли это. Делаю шаг вперёд и вновь заключаю ее в плен своих рук. Теряются слова. Тонут в ее слабом стоне, впитываются в ее губы. Она мое безумие. В который раз я говорю "спасибо" собственной силе воле. Независимости, благодаря которой я сама принимаю решения, не думая, насколько это правильно и неправильно, и что об этом подумают люди. Сегодня я не искала чужого одобрения. Не наступала себе на горло. Я просто поняла, что больше не хочу расставаться с Любомира Марченко. Он стал для меня особенным и безумно дорогим. Жизнь и без того летит на космической скорости. Завтра, возможно, я пожалею, если не сделаю… И я это делаю. Укладываю сына спать, звоню няне. Пока она едет, принимаю душ, втирают в кожу масло, делаю загадочный макияж. Завиваю волосы. Выбираю изумительно красивое красное платье. Вечером улицы столицы не так заполнены машинами, как днем. Я уверенно веду автомобиль к дому Любомира. Предвкушение разбивается волнами о берег того чувства, что уже не с чем не перепутать. Взяла и влюбилась. Взаимно. И вот знакомый дом, квартира… Любомир пытался приготовить ужин… его поцелуй на моих губах… чувствую, как дрожат ноги и намокают трусики. Я больше него самого хочу оказаться в постели… или даже не добежать до нее, а устроить оргию прямо здесь, на полу кухни… Чего мне стоит делать вид, что я увлечена спагетти под пылающим взглядом Любомира! Едва понимаю, что делаю. Это память рук, скорее. Тех времени, когда я сама была и су-шефом, и хостес, и официантом, и директором. Одержимая идеей изучить все. — Ужин спасён! — просто чудо, как мне удается сохранить голос весёлым. Он дрожит от возбуждения. А может, мне не удается вовсе. Любомир делает шаг ко мне, обнимает. Меня прошибает разрядами его мужской энергетики. Она повсюду. Она стала и моей тоже. Я не могу и не хочу с этим бороться. Я сейчас расплачусь, если Мир будет и дальше смотреть на меня, но ничего при этом не делать! Шумит в ушах. В висках. В сердце. Смотрю на губы Любомира и едва ли не задыхаюсь. Его почерневший от страсти взгляд проникает в мою душу. Его прерывистое дыхание сводит с ума. И он так близко, что его черты лица начинают двоиться, но я лишь шире открываю глаза. Я готова смотреть на него, не отрываясь. Всхлипываю. А его тёплые пальцы прикасаются к моим скулам, гладят подбородок и шею. Большой палец скользит по губам, вычерчивая их контур. Боже! Я чувствую, как дрожат ноги. Я чувствую его губы напротив моих. Расстояние между нами сокращается в одно касание. Его губы впиваются в мои. А язык скользит обманчиво невесомым касанием словно крылья бабочки. Я отпускаю себя и начинаю тонуть в сладком безумии по имени Любомир. Губы Марченко сливаются с линией моего рта. Губы к губам, глаза в глаза. Как две половинки одного целого. От каждого движения и скольжения вздрагиваю всем телом, толкая язык в ответ на его дразнящие скольжения. А Любомир углубляет поцелуй, и я теряю голову от его страстных атак. Крик гаснет на моих губах, звучит где-то в голове. |