Книга Маша и два медведя, страница 27 – Лора Вайс

Под конец пути бедняжка уже не знала, куда себя деть. В эти самые дни ей всегда приходилось несладко. Особенно в первые три. Аж до головокружения с тошнотой и упадком сил.

— Ты чего такая зеленая? — глянул на нее Леша и не узнал. — Укачало?

— Наверно, — не рассказывать же ему истинных причин. — Долго нам еще?

— Нет, полчаса от силы.

А Маша уже мечтала о постели, куда забурится на три дня точно. Еще ж настроение испортится. Ой-ей… Хотя, чего собственно, уже испортилось. Была бы зверем, точно покусала бы эту медвежатину.

Неожиданно лодка замедлилась, а потом и вовсе остановилась.

— Что-то с мотором? — сразу забеспокоилась.

— Нет. Просто решил дать тебе немного времени прийти в себя.

— Да я в порядке. Мне уже поскорее хочется домой, — потом добавила, — к твоему брату.

— Отлично, — и как врубил скорость, что Маша чуть в багажный отсек не улетела.

— Псих! — пискнула из последних сил, зато остаток пути думала не о боли, а том, как бы ни выпасть за борт.

Когда же Леша причалил к мосткам, Маня выдохнула с облегчением.

— О! — посмотрел на нее с ухмылкой. — Смотри-ка, порозовела, посвежела сразу.

А она с трудом выбралась из лодки:

— Какой же ты все-таки урод.

— Какой есть. Иди в дом, вещи я сам занесу.

— Мне только рюкзак отдай, — поискала его взглядом.

Леша быстро вытащил ее рюкзачок.

— На, — протянул.

Маша с явным недоверием в глазах подошла, взяла сумку, а Леша сейчас же втянул носом воздух, следом напрягся всем телом. Однако она не стала вдаваться в подробности его резко изменившегося настроения, поторопилась в дом, где ее сразу встретил Саша. Подлетел, подхватил на руки и, не дожидаясь разрешения, поцеловал. От такой круговерти Маша вконец растерялась, потому позволила ему и целовать себя, и обнимать.

Так и плюхнулись оба на диван.

— Ничего себе, — произнесла сквозь жуткое смущение.

— Просто я очень по тебе соскучился, — и снова коснулся ее губ своими. — А ты? Хотя бы чуть-чуть? Или мой братец не давал скучать?

— Соскучилась, — и все-таки с ним так спокойно, так хорошо. А этот взгляд? Яркий, добрый, открытый.

Но тут и Саша сделал глубокий вдох, отчего его глаза вмиг загорелись оранжевым.

— Что? Что не так? — и он туда же.

— Маш, у тебя месячные?

Вот это вопрос прямо в лоб! От такого она не то, что красная, она стала пунцовая.

— Прости, — попытался улыбнуться, — за вопрос. Но это важно.

— Ну, наверно, — прошептала чуть слышно.

— Ясно, — резко погрустнел. — Тогда мне предстоит длительный поход.

— Как? Почему?

— Ты же знаешь, как себя ведут звери, когда у самок… ну ты поняла.

— Оу… И тебе обязательно уходить?

— Да.

— Но пока ты здесь, — коснулась гладко выбритой щеки, потом подалась к нему и поцеловала.

И этот поцелуй ей понравился, разбередил-таки душу, а следом и тело. Наконец-то. Только вот появление в дверном проеме Леши, увешанного сумками, снова все испортило. Маша как увидела его, так сразу отстранилась от Саши. Почему-то стало стыдно. Хотя, с какой бы это радости? Ей нечего стыдиться! Леша сам не знает, чего хочет, а она страдать должна из-за этого? Нет, не должна…

— Когда ты уйдешь? — посмотрела на Сашу.

Снова он уйдет, снова оставит ее наедине с Лешей. Да что же такое.

— Сегодня.

— Прости…

— Маш, это нормально, это естественно, тут не за что извиняться. А я больше не хочу, чтобы ты видела того бешеного медведя.

— Но если ты будешь уходить каждый раз, то медведь так и не привыкнет ко мне.

— Привыкнет, я надеюсь, но в этот период лучше не рисковать.

Маша тогда отправилась к себе. Надо было разобрать вещи, привести себя в порядок. Да и не хотелось видеть, как Саша уходит. Все у них не как у людей. Но, видимо, по-другому уже не будет, ведь братья только отчасти люди.

Спустя два часа она спустилась вниз, наверняка Леша не стал разбирать продукты. Однако, когда вошла в кухню, так и застыла. Безусловно, пакеты с провизией стояли не разобранные, но вот на столе покоилось небольшое лукошко с ежевикой. Ягоды аж блестели в лучах солнца. Маша взяла одну ягодку. Крупная, ароматная. И улыбка сама собой озарила лицо.

— Нравится? — раздалось за спиной.

Продолжение от 28.02

От неожиданности чуть ягоду не выронила. Позади стоял Леша, как всегда, подпирал дверной косяк.

— На вид просто прелесть, — ответила, не оборачиваясь. — Спасибо.

— Сашка ушел. И снова мы с тобой вдвоем, — прошел к столу.

А Маша ощутила, как низ живота наливается тяжестью, как кончики пальцев начинает приятно покалывать. Это все его запах. Пусть она и не чувствует запахи настолько остро, но аромат, что сейчас исходил от Леши вызвал мощный всплеск желания. А пах он всего-то гелем для душа. Обычным мужским гелем. И как ей не стыдно? Вот только целовалась, обнималась с Сашей. Где такое видано, чтобы доселе всегда скромная и воспитанная, она мечтала о двух мужчинах одновременно. Это противоестественно. Извращение какое-то, ей богу.

— Ты чего опять зависла? Может, попробуешь хотя бы? — кивнул на ежевику.

— У себя попробую, — схватила корзиночку, но прежде, чем уйти, достала из нее пять ягодок и положила перед Лешей. — Еще раз спасибо. Это было неожиданно и приятно.

— А мы разве не будем обедать? — с грустью посмотрел на пакеты.

— Будем. Позже.

И умчалась на второй этаж.

Когда она ушла, Леша аж тихо зарычал. Ее новый запах сводил с ума. Настолько яркий, насыщенный феромонами — это пытка, самая настоящая пытка. Саня-то молодец, взял и слинял куда подальше, а ему придется все дни находиться с ней рядом, чувствовать ее, а ночами дрочить от безысходности.

Вдруг до ушей донесся странный звук, словно приглушенный стон. И доносился тот из спальни Дурашеньки. Леша тогда бесшумно поднялся наверх, подошел к ее двери, прислушался. Да быть того не может? Она что? Мастурбирует?

А Маша действительно ласкала себя. Это был порыв. Мгновенный и требующий немедленной разрядки. Подавить его не получилось, как ни пыталась. Что удивительно, подобного с ней еще не происходило. Чтобы достичь пика всегда требовалось время, настрой, а тут… Просто запах Леши и пожалуйста. Он же слушал ее стоны, ее всхлипы и до дрожи хотел оказаться рядом, заменить ее руки своими, проникнуть в нее. Кончила Маша быстро, стало ясно по тяжелому дыханию, а Леша едва сдержался, чтобы не кончить следом.