Книга Верни мою жизнь, страница 23 – Евгения Александрова

— В легенде у неё были такие же светлые волосы, — пропустил он мои пряди сквозь пальцы.

— А насколько она всесильна, эта Иво?

— Она — воплощение богини.

— Всегда мечтала стать богиней.

— Вы, женщины, и есть богини. Создаёте жизнь и вдыхаете ее в нас…

Черт, от его проникновенных слов даже дрожь волной по коже прошла. Если в их мире это так, я не удивляюсь, что Леовин обладает такой дерзостью. Я пыталась снова сосредоточиться на своей принадлежности миру, но близость Ричарда возвращала только к принадлежности сейчас ему.

— Останься со мной.

— Хочешь за мной проследить? — я усмехнулась.

— У тебя все на лице написано, — насмешливо отозвался Ричард. — Ложись, спи. Больше не трону.

В его голосе помимо шутливости промелькнула толика нежности и сожаления. Что на уме у этого коварного рыцаря? Что-то разговаривать у нас с ним не очень получается, не туда уносит, и вот снова я целиком в таких тёплых руках…

Утро наступило слишком скоро. Я проснулась, чувствуя жар мужских объятий, чуть шевельнулась — и Ричард во сне стиснул меня ещё крепче. По телу разливалась нега, и где-то на задворках сознания тихо бормотала совесть.

Я сама пришла к нему, сама легла в постель и даже не жалею об этом. Да, в моём мире меня, наверное, ещё ждал Сережа, но кто знает, смогу ли я вообще теперь вернуться.

Я осторожно приподнялась. Ричард во сне медленно и нехотя выпустил меня из объятий, но сам остался на кровати. Ещё спит. Пришлось обхватить руками свои плечи — после его жарких объятий холодный воздух замка здорово отрезвил.

В окна пробивались яркие солнечные лучи, на столе поджидал поднос с завтраком — видимо, недавно принесли, потому что легкий пар поднимался от накрытых крышками тарелок. Я даже не стала представлять, о чем подумали слуги, заметив меня в постели своего лорда.

Да пусть хоть что думают, что ж теперь!

Поежившись, я натянула вчерашнее платье и сделала глоток горячего отвара — почти чай… Всегда в кино не понимала героинь, которые после ночи любви спешно покидают спящего любовника и бесшумно скрываются из его дома. Но сейчас прочувствовала это желание на себе. Была ли это любовь или какая другая неведомая сила толкнула друг другу в объятия? Случайность, вспышка страсти… Вчера ведь пыталась дать себе время, остыть, но в итоге всё запуталось ещё больше.

Оглянувшись на безмятежного спящего и бессовестно красивого Ричарда, я вышла из его покоев.

И все же было немного стыдно, хоть и очень… хорошо. Но прошло меньше недели, а я так просто легла в постель к мужчине, о котором почти ничего не знаю. В мире, о котором почти ничего не знаю.

Похоже, я и о себе ничего не знаю.

Настоящее безумие…

Я вышла в открытую галерею, подняла голову и глубоко вдохнула прохладный на рассвете воздух. Хорошо. Надо было хоть немного отрезветь от этого чертовски приятного наваждения, а то совсем соображать перестану.

Спустившись по ступеням, я вышла в крохотный заросший сад. В маленьком закутке росли цветы и вились по каменным колоннам листья. Даже ворковали сидящие на крыше галереи птицы. Но вдруг я услышала тихий разговор и потом детский смех. Замерла, думая скрыться, пока меня не видели. Но было поздно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Доброе утро, — с прохладой в голосе произнесла Леовин, поднимаясь с деревянной скамьи в саду.

— Доброе, — пробормотала я в ответ, глядя на ее приближение.

Девушка смерила меня изучающим и на этот раз не таким и колючим взглядом, даже будто с каплей сочувствия, и я выдохнула.

— Согрелась в чужих объятиях?

— По замку так быстро разносятся вести?

— Быстрее, чем ты думаешь. Впрочем, Ричард с самого начала не скрывал свой к тебе интерес, не так ли?

— Он спас меня тогда в лесу и хочет помочь…

Леовин сделала шаг, обходя меня по кругу, и перебила:

— Если ты та, о ком он думает, почему ты сама об этом не знаешь?

— Если ты про Иво, то вряд ли это так! Хотя… я уже ничего не знаю, — пожала я плечами. — Ваш мир уже не кажется таким чужим. Я… я научилась понимать и что-то меняется.

Леовин опёрлась на край постамента высокой колонны, сложив руки за спиной.

— Он уже рассказывал тебе, что оставил в прошлом?

— Ну… Ричард должен был править вашей страной в Совете Шестерых, так? Но за какой-то проступок его сослали сюда, и он сожалеет, что не может повернуть время вспять.

— Зато, видимо, думает, что с тобой — сможет.

— Как?!

— Никто не знает. Но легенды гласят, это возможно, если встретить легендарную Иво в лесу. — Она усмехнулась так, будто не верит в это ни на грош. И в то же время боится, что это может оказаться правдой.

— Я не знаю, что я могу и почему здесь, — повторила я в очередной раз, порываясь уйти.

— Зато я знаю то, что тебе может не понравится.

На душе стало нехорошо от этого разговора. Я уже повернулась, и Леовин даже не пыталась меня остановить, но нехорошее предчувствие заставило остаться и заговорить:

— Что ты хочешь сказать?

— Вернуть место в Совете — не единственная цель Ричарда. Порой мне кажется, что больше всего эти два года он сожалеет… о своей невесте.

Ну вот, предчувствие было не зря. Сделав вид, что это меня не задело, я спросила:

— Что же с ней случилось?

— Потерял право на неё после нарушения Кодекса, и нет возможности быть рядом. Но если он надеется изменить свою судьбу, то благородная Севиль Диарес могла бы стать его супругой. Не зря Ричард последние дни разглядывает ее портрет. А вы с ней, кстати, чем-то похожи.

Я потерла плечи, хотя от холода на душе это вряд ли спасет. Вот как, значит, Ричард. Я — только средство вернуть власть и утерянную любовь?

— Прости, — проговорила Леовин даже будто с искренним сочувствием. — Но лучше тебе знать все, чем довериться и потом разочароваться. Впрочем, если ты и впрямь легенда, тебе должно быть это неважно. А ему нужна была ваша связь.