Книга Смертельный танец, страница 61 – Лорел Гамильтон

Эдуард провел меня в Цирк через боковой вход. Здесь не было надписей, что посторонним вход воспрещен, но и ручки на броневой стали двери тоже не было. Эдуард постучал, нам открыли, и мы вошли.

Джейсон закрыл за нами дверь. Очевидно, я проглядела его раньше в «Данс макабр», потому что этот наряд я бы запомнила. Он был одет в безрукавку, прилипшую к телу. Штаны – из синей материи, похожей на цветную фольгу, с овальными пластиковыми окнами на одной штанине, открывавшими голень, ляжку и – когда он повернулся – ягодицу.

Я покачала головой и улыбнулась:

Только не говори, что Жан-Клод не заставил тебя это надеть там, где люди видели.

Джейсон осклабился и повернулся так, чтобы блеснуть половиной задницы.

Тебе нравится?

Не могу сказать.

Давайте о модах поговорим позже, в более спокойной месте, – сказал Эдуард.

Он смотрел на дверь справа, которая вела в главную часть Цирка. Она никогда не запиралась, хотя на ней висела табличка «Только для персонала». Мы стояли в каменной камере, где с потолка свисала лампочка. Это был склад. Третья дверь находилась в дальней стене. За ней располагалась лестница в нижние камеры, где вампиры пребывали днем.

Я скоро в буквальном смысле слова окажусь под землей, Эдуард.

Он посмотрел на меня долгим взглядом:

Ты обещала двадцать четыре часа прятаться. Не выходить ни по какой причине. Даже не выходить в главное здание Цирка, когда он открыт для публики. Оставаться внизу – и все.

Есть, капитан!

Анита, это не шутка.

Я оттянула бронежилет, надетый на платье. Он был мне велик, в нем было жарко и неудобно.

Если бы мне было смешно, я бы не надела вот этого.

Я тебе принесу какую-нибудь броню на твой размер, когда вернусь.

Поглядев в эти светло-голубые глаза, я увидела такое, чего там раньше не бывало. Эдуард тревожился.

Ты думаешь, что меня убьют?

Он не отвернулся, не моргнул, но в его лице я увидела такое, что лучше бы он отвернулся.

Завтра я приду с помощником.

Что за помощник?

Вроде меня.

Что это значит?

Он покачал головой:

Двадцать четыре часа – это значит, что ты прячешься до завтрашнего рассвета. Если мне повезет, я узнаю имя, и мы его ликвидируем. Пока меня не будет, веди себя поосторожнее.

Мне хотелось пошутить насчет его материнских наставлений девушке, но не получилось. Не могла я шутить, глядя в его серьезные глаза.

Буду.

Он кивнул:

– Закройте за мной.

Он вышел, и Джейсон закрыл за ним дверь, а потом прислонился к ней на секунду.

Отчего я так его боюсь?

Оттого что ты не дурак, – ответила я.

Спасибо на добром слове, – улыбнулся Джейсон.

Отведи меня вниз.

Нервничаешь?

Слушай, Джейсон, у меня была трудная ночь. Мне не до шуточек.

Он отвалился от двери и сказал:

– Иди вперед.

Я открыла дверь на каменную лестницу, ведущую вниз. Она была достаточно широка для двоих, даже можно было бы втиснуть и третьего, будто лестницу строили не для людей, а для тел пошире.

Джейсон с гулким звуком защелкнул дверь. Я вздрогнула. Он начал что-то говорить, но выражение моего лица заставило его остановиться. Мне не давали покоя прощальные слова Эдуарда. Не знай я его лучше, я бы сказала, что он боится. Нет, так не бывает.

Джейсон прошел вниз, вперед меня, утрируя походку, чтобы подчеркнуть виляние зада.

Можешь не выпендриваться, – сказала я ему.

А тебе не нравится этот вид? – Он прислонился к стене, заведя руки назад и обнажая грудь.

Я рассмеялась и прошла мимо, щелкнув его по рубашке ногтем. Она была твердая и жесткая, как панцирь жука.

Она действительно такая неудобная, как кажется?

Вполне удобная. Дамам в «Данс макабр» очень понравилась.

Да уж, – отозвалась я.

А я люблю флиртовать.

В самом деле?

Он рассмеялся.

Для женщины, которая не любит флиртовать, у тебя слишком много поклонников.

Именно потому, что я не флиртую.

Джейсон замолчал до самого поворота.

Ты хочешь сказать, что их манит вызов, трудность?

Что-то вроде этого.

Поворот лестницы не просматривался, а я терпеть не могу, когда не просматриваются повороты. Но на этот раз меня такая ситуация устраивала: я пришла сюда не убивать. Вампиры ведут себя куда более дружелюбно, если ты не пытаешься их убить.

Ричард уже здесь?

Пока нет. – Он оглянулся на меня. – Ты думаешь, это удачная мысль – свести их обоих в одном месте и в одно время?

Абсолютно неудачная, – уверенно сказала я.

Что ж, по крайней мере, в этом мы с тобой согласны.

Дверь внизу лестницы была окована железом и сделана из тяжелого темного дуба. Она была похожа на портал, ведущий в другое время – когда подземелья были высшим шиком, рыцари спасали дам или устраивали небольшую бойню крестьянам, и никто ничего против не имел – кроме разве что крестьян.

Джейсон вынул из кармана штанов ключ, отпер дверь и толкнул ее. Она бесшумно повернулась на смазанных петлях.

С каких это пор у тебя свой ключ? – спросила я.

Я теперь здесь живу.

А колледж?

Он пожал плечами:

Мне это теперь не кажется важным.

Собираешься всю жизнь прожить комнатным волком у Жан-Клода?

Мне моя жизнь нравится.

Я покачала головой.

Не понимаю. Я изо всех сил отбиваюсь, чтобы от него не зависеть, а ты просто на все плюнул. Не понимаю и не могу понять.

У тебя есть диплом колледжа? – спросил он.

Есть.

А у меня нету. Но мы с тобой сейчас оба в одной и той же норе.

Тут он был прав.

Джейсон пригласил меня пройти в дверь с низким эффектным поклоном, на котором просто было написано: «Подражание Жан-Клоду». У Жан-Клода этот жест получался куртуазным и настоящим, у Джейсона – чисто пародийным.

Дверь вела в гостиную Жан-Клода. Потолок терялся в темноте, но свисающие черные с белым шелковые драпри образовывали матерчатые стены с трех сторон. Четвертая сторона была из голого камня, выкрашенная в белый цвет. Камин из белого камня казался настоящим, но я знала, что это не так. Белый мрамор каминной полки пронизывали черные жилки, решетку скрывал серебряный экран. Четыре серебристо-черных кресла стояли вокруг кофейного столика из дерева и стекла. Из стоящей на столе вазы возносились черные тюльпаны. Высокие каблуки моих туфель ушли в толстый черный ковер.