Онлайн книга «Не место для людей»
– Извини, я тоже… рядом… – он узнал Лой. – И невольно слушаю. – Что происходит? – Мы спасаем тебя. Я не смогу одна, – голос Тэль казался виноватым. – Слишком тяжело, но Лой помогает… – Что ты делаешь? – Я спасаю тебя, муж мой. Это то, что делают Единороги. Маленькие девочки с несносным характером, когда-то забывшие, кто они есть… Это мой долг и моё предназначение. Ибо Дракон должен жить. Виктор подумал, что ему не нравится, очень не нравится этот разговор. – А ты? – Я вспомнила себя, милый. Всё и вся. Мне не страшно, это мой долг и это мой путь. Мне же чертовски много лет, Виктор. Я была подругой бабы Веры, представляешь? Мы с ней играли в песочнице… и по одному Дракону сохли, только он потом её мужем стал… То-то она всегда так на меня смотрела… передай ей привет… и живи… – Стой! – вдруг закричала Лой. Её голос удалялся, будто её выкинули из сознания Виктора. – Земля уже близко, не надо ей умирать, – сказала Тэль тихо и умиротворённо. – Она хорошая. Ты, пожалуй… Виктор вдруг всё понял. Неожиданно и вмиг. Каким бы образом Тэль и Лой ни проникли в его разум, но они пришли, чтобы смягчить падение, чтобы сохранить ему жизнь. А сейчас Тэль выкинула Лой, чтобы та жила… – Я тебя тоже очень люблю, – сказал Виктор. И, собрав те силы, о которых раньше даже и сам не подозревал, потянулся к Тэль – к бесплотному призраку в своём теле, обнимавшему его и готовящемуся умереть, смягчая падение. Коснулся – и одним ударом выбил из своего сознания. – Нет! – закричала теперь уже Тэль, исчезая. А зрение вдруг немилосердно вернулось – и Виктор увидел раскисшую весеннюю землю Срединного Мира, истоптанную сотнями ног, взрытую выплесками магии. Увидел маленький отряд стражей, рубящихся с наседающими врагами. Увидел лежащего навзничь Ярослава, пронзённого мечом. Увидел оседающую Тэль, которую пытается придержать Лой, увидел гнома Фалара Благонравного, с яростным рёвом рубящего боевым топором своих же соплеменников, увидел огненную стену, которой закрывалась от магов Изнанки его дочь, его вздорная малышка Нотти… «Я не умру!» – подумал Виктор яростно. И последним выдохом драконьего пламени испепелил тех, кто пытался свалить горстку стражей. * * * Нотти плакала. Нет, она рыдала. Нет, можно сказать, – выла в голос, именно «как по покойнику». Так говаривала прабабушка Вера, у которой всегда были такие вкусные блины. …И которых она никогда уже не попробует. Папа рухнул наземь. Его сбили, и она знала – его сбил Эрик. Её Эрик – которого обманули, обвели вокруг пальца, запудрили мозги. Но это было неважно – он сбил папу, и папы больше не будет. От этого всё внутри содрогалось в неистовых спазмах боли. Скручивало, жгло, рвало на части. Нет и не будет! Сколько раз она читала в книжках, что «ярость удесятерила силы». Сегодня поняла, что это чистая правда. Она дочь Дракона, она может рыдать, захлёбываться слезами – но не отступит! Её щит, сотканный из огня и ветра, держался. Тянул из неё словно живую жилу, но держался, и все попытки Красных Беретов пробить его оканчивались ничем. Нотти отвечала, когда могла: хлестали пламенные бичи, порывы ветра сшибали явившихся с Изнанки магов, земля, которая всегда давалась Нотти хуже всего, пыталась втянуть их в себя. Мама, мамочка, что же вы с тётей Лой не успели, что же вы не смогли?! – Спокойно, правнучка, – сказал кто-то совсем рядом. И притом очень знакомым голосом. Ей не требовалось оборачиваться, чтобы понять, кто это. Ритор, маг Воздуха, бывший глава Стихийного клана. Он стоял, осторожно касаясь её содрогавшегося плеча, и смертельная, выедающая внутренности усталость отступала, щит сгущался, уплотнялся, отражая градом сыплющиеся удары. – Держись, Нотти. – Ритор смотрел с жутким, поистине нечеловеческим спокойствием. – «Всё идёт согласно плану», как говорил тот император. Он, правда, плохо кончил, но мы – не он. Нотти не сразу поняла, о чём ведёт речь прадед. Только всхлипнула: – Папа… – Вижу, вижу, – ласково сказал Ритор. – Всё вижу. Эх, мальчики-девочки, Драконы-Единороги, миры сжигаете, а классические чары позабыли в суматохе. Тут всего-то и требовалось, что сделать настоящую, хорошую линзу. Воздушную линзу. В прошлый раз я не успел. Погиб тот мальчишка, Таниэль, не нашей силы был Час. И, не окажись я тут вовремя, с папой твоим, а моим внуком то же самое бы случилось. Нотти только и могла, что всхлипывать. – Держи, держи щит! – чуть суровее велел Ритор. – А я пойду, папе твоему помогу. Похоже, один я тут и понимаю, что надо делать. * * * …Виктор поднялся. Голова гудела, руки и ноги тряслись. Грудь жгло огнём. Вокруг него в земле была выбита глубокая вмятина по форме исполинского драконьего тела – с раскинутыми крыльями, тянущейся вперёд мордой, оттопыренными назад лапами. Но он был человеком. Избитым, измочаленным, чуть живым человеком. Барабаны Красных Беретов продолжали отстукивать неспешный ритм. Впереди колыхалось людское море – местами дымящееся, местами усеянное неподвижными телами. Но их предводитель был жив – юноша в белом плаще шёл вперёд. Виктор посмотрел на своих. На остатки стражей, щитами и телами прикрывающих упавшего Севу. Перед ними барханами лежал дымящийся серый пепел. На Нотти, которая держала между собой и Беретами огненный вихрь – угасающий, почти утративший силу. На Лой, сидящую на земле и держащую на коленях голову неподвижной Тэль. И на Ритора. Старый маг, окутанный плащом из ветра, стоял рядом и смотрел на него. – Прибыл к концу истории, дед? – спросил Виктор. – Ты всё-таки добился своего. Драконы повержены. Теперь – навсегда. Ритор сокрушённо покачал головой: – Молодость привыкла судить быстро… Виктор, я не враг тебе. Ты и твоя семья – всё, что у меня осталось в этом мире. Виктор невольно рассмеялся. Покачал головой: – Тогда зачем же ты привёл Убийцу? – Он был нужен. – Ритор пожал плечами. – Ты не справился бы с вторжением в одиночку. Чтобы остановить такую силу, потребовался бы полный клан Драконов. Виктор кивнул. Да, наверное, Ритор был прав. Отчасти прав. – Ты купил жизнь Срединного Мира ценой наших жизней, – сказал Виктор. – Наверное, это хорошая цена. – Ты собрался умирать? – с любопытством спросил Ритор. Виктору отчаянно захотелось ударить старого мага по умиротворённому лицу. |