Книга Очень плохой профессор, страница 46 – Елена Сокол

— Нет. Я хочу!

Его руки скользнули по ее бедрам и резко потянули на себя. Ох… Ольга впилась пальцами в спину мужчины, принимая его в себя на полную глубину. Почувствовала, как плотно сжались ее мышцы вокруг его твердого члена. Это было так сладко — почти до боли, что даже дыхание на какое-то мгновение оборвалось.

Девушка встретила движение Матвея, глядя ему прямо в глаза. Трудно было удерживать зрительный контакт, когда вокруг всё плыло от остроты ощущений. По телу Ольги, от макушки и до кончиков пальцев ног, прокатилась теплая волна. Это заставило Ольгу хрипло застонать и прижаться к мужчине еще сильнее. Она хотела, чтобы он продолжал, и Озеров не заставил себя ждать.

Он начал двигаться в ней резче и чаще. Притягивал к себе плотнее и словно отбрасывал резко назад, чтобы еще сильнее притянуть вновь. Она чувствовала себя лодкой, бьющейся о берег. Покачивалась в его крепких руках и с нетерпением двигалась навстречу, обхватывая спину Озерова все крепче.

Ольга почти захрипела, прикрывая веки, когда ее тело раскалилось настолько, что стало выгибаться профессору навстречу. Тогда мужчина сжал в кулак волосы на ее затылке и слегка потянул, заставляя девушку смотреть ему в глаза. Это было почти приказом, не просьбой.

Ее живот уже сводило горячей судорогой, над верхней губой проступили капельки пота, собственный разум постепенно начинал предавать, а ей приходилось смотреть ему в лицо, зная, что он видит, как сейчас мечутся ее зрачки под полуприкрытыми веками.

Воздух в помещении быстро заполнился звуками бесстыдных громких шлепков, перемежающихся с приглушенными, сдавленными стонами.

Ольга едва не вскрикнула, когда Матвей стал входить в нее глубоко и резко. Она впилась в его плечи ногтями и сжала челюсти, чтобы не закричать. Слышно было, как со стола то и дело падали личные вещи профессора, но остановиться или замедлиться было уже невозможно. Толчки становилось еще яростнее, и Озеров, тяжело дыша, вбивался в нее все грубее и жестче.

— Черт… — Напрягаясь изнутри, произнесла Ольга.

— Твою мать! — Прорычал Матвей. — Боже…

Очень плохой профессор. Очень плохой… очень… ох!

Его глаза были темными и почти дикими. Мощный торс двигался вперед и назад грубо и беспощадно, точно молот, вбивающий гвозди.

Ольга сильнее обвила его талию ногами. Теперь она двигалась с ним в одном темпе, и ее клитор терся о его тело при каждом столкновении. От этого ощущения становились такими острыми, будто ее тело взрывалось от накопленного в нем электричества.

Озеров все еще был внутри, когда девушке показалось, что она уже далеко от него — парит где-то на небесах. И только его глаза возвращали ее в грешную реальность, где он двигался в ней на безумных скоростях. Входил, выходил. Быстро, больно, приятно, восхитительно! Снова входил — глубоко, тесно и горячо. И выходил, чтобы вновь тут же, с новой силой оказаться внутри.

Она сама не поняла, как вскрикнула, обхватывая его как можно теснее. Наверное, этот звук слышали даже в деканате. Но им было плевать. Горячая волна прошила все тело и ударила в низ живота. Перед глазами заплясали белые мушки. Девушка глухо произнесла его имя, и профессор, сделав отчаянный вдох, тотчас вышел из нее и кончил.

Тяжелое прерывистое дыхание обожгло ей кожу.

— Черт… — Прошептал Матвей, целуя ее, затем неловко отстраняясь.

— У меня есть салфетки, — смеясь, сказала Ольга.

— Черт… — Его веки были прикрыты, тело все еще сотрясалось в оргазме.

Губы нашли наощупь губы девушки и поцеловали.

— С ума сойти.

— Сейчас. — Она соскользнула со стола и на негнущихся ногах прошла за сумкой.

— Нельзя так. Безумие какое-то. — Тяжело дыша, натянул брюки и принялся застегиваться Озеров.

Взял из ее рук салфетки и торопливо протер боковую поверхность стола.

— Неплохой выстрел. — С трудом сдерживая довольный смех, произнесла Ольга.

— Только почему мне не стыдно?

Мужчина швырнул салфетки в урну и притянул девушку к себе. Убрав с ее лица влажные от пота волосы, жадно поцеловал в губы. Затем нежно провел рукой по ее румяной щеке и улыбнулся. Они все еще часто дышали, обнимая друг друга.

Безумие, как не назови.

Если бы кто-то сказал Ольге, что это был просто секс, она бы послала этого кого-то в одно всем известное место.

— Что делаешь вечером? — Спросил профессор.

Его рука игриво сжала ее ягодицу.

— Я свободна.

— Поужинаем где-нибудь? — Поцеловал ее в кончик носа.

— Это… небезопасно. Нас могут увидеть. Может, поедим у меня?

— Поедим? — Его бровь с сомнением изогнулась.

— Вроде того.

— Хорошо.

Еще один поцелуй.

— Сейчас у меня еще дела на кафедре…

— А у меня разговор с Артуром. — Девушка пожала плечами и улыбнулась, давая мужчине понять, что против необходимости этого ничего не может поделать.

Озеров задумчиво облизнул губы.

— Если он еще раз так схватит тебя …

— Врежу ему по яйцам. — Пообещала Оля.

— Приемлемо. — Согласился Матвей.

Отстранился, взял ее за руку, заставил покружиться вокруг, осматривая внешний вид. Наклонился и бережно одернул ее юбку сзади.

— Нужно запретить тебе в таком виде разгуливать по универу.

Девушка прильнула к нему и поцеловала. Затем помогла застегнуть рубашку, заправить ее в брюки и осмотрела профессора со всех сторон.

— Нужно запретить тебе быть таким привлекательным.

В этот момент их прервали чьи-то шаги за дверью. Они замерли. Ручку двери никто дергать не стал, поэтому оба тут же выдохнули с облегчением. Воровато переглянулись и, не сговариваясь, беззвучно рассмеялись.

— Тебе пора. — Напомнила Оля.

— Да. — Озеров бросился собирать свои вещи. Ему пришлось подобрать с пола упавший ежедневник. Когда Ольга подняла валявшуюся возле стола ручку и отдала ему, Матвей протянул ей записку Артура: — Держи. Вдруг там что-то важное.

— Ладно. — Ольга сжала ее в кулачке.

Профессор притянул девушку к себе и поцеловал в лоб:

— Больше никогда не позволяй мне творить такое в университете.

— Не могу обещать. — Подмигнула она и высвободилась из его объятий.

Ольга закинула сумку на плечо, прошла к двери, повернула ключ и осторожно высунула голову наружу. В коридоре было несколько студентов, но все они топтались возле соседней аудитории и оживленно болтали друг с другом. Похоже, никто ничего не заметил и не услышал.

Бросив на Озерова последний взгляд, девушка улыбнулась, деловито одернула юбку и вышла.