Великолепно сыграно. Вряд ли Альдор мог изобразить безутешное горе лучше.
Зачем он сделал это? Зачем он продолжал защищать человека, извратившего и предавшего идеалы? Зачем плел интриги и убивал по его приказу? Зачем обманывал и обманывался? Не потому ли, что все еще цеплялся за тень дружбы, давно превратившейся в болезненную зависимость?
Барон, как ни прискорбно, прекрасно знал ответ на этот вопрос. Потому что, следуя за чудовищем, в которое, как он считал, превратился его друг, позволяя ему творить все эти бесчинства, расчищая дорогу для его триумфального шествия к цели, Альдор ден Граувер и сам был ничем не лучше Грегора.
И потому заслуживал в полной мере вкусить последствия всего, что натворил по его приказу.
Эрцканцлер отошел от окна и подозвал к себе служанку-хайлигландку:
— Приготовьте здесь все для леди Истерд. Нашей почетной гостье надлежит располагаться в покоях для будущей супруги короля.
Миссолен.
Облепившие стены Эклузума братья-протекторы выглядели так, словно готовились к затяжной осаде. Ворота были закрыты, мост над глубоким рвом — поднят. Из бойниц выглядывали лучники, пристально следившие за происходящим внизу.
«Какое гостеприимство!»
Демос, не оборачиваясь, знаком приказал своему войску остановиться на площади вне досягаемости стрел церковников.
— Дальше я сам, благодарю, — сказал он.
Ихраз удивленно взглянул на господина.
— Разумно ли это?
— Зачем им устраивать бойню посреди столицы? Ведь я иду с миром.
Отложив возражения, энниец тяжело вздохнул. Демос обернулся к слуге, не сводившему с него полного укоризны взгляда:
— Если я не вернусь через два часа, ты знаешь, что делать.
— Конечно. Устрою бойню.
— И все же я бы предпочел, чтобы сначала ты занялся моей семьей, — с нажимом произнес канцлер. — С церковниками можно разобраться позже.
Ихраз помог господину спешиться. Демос крякнул, неловко приземлившись на брусчатку.
— Ненавижу ездить верхом.
— Я предлагал взять экипаж.
— Был бы не тот эффект, — возразил Демос. — А мне нужно появиться пред стенами Эклузума со всей помпезностью, на которую я только способен. Ведь я же владею землями, известными лучшими кавалеристами!
— Ваши люди это оценили.
— Как и Аллантайн, — канцлер махнул рукой в сторону расположившихся возле опустевшей площади стражников. — Посмотрим, что скажут святоши.
— Удачи, господин.
«Она мне пригодится, но особо рассчитывать не стоит».
Вместо ответа Демос крепко пожал руку слуги.
— Они уже в Рионе?
— Да. Готовы отплывать в любой момент.
«Хотел бы я попрощаться по-человечески. Даже с матерью. Интересно, как отреагирует Виттория, узнав, что меня больше нет? А ведь я так и не успел сказать ей, насколько она мне дорога».
— Если я…
— Нет, господин. Я не дам этому случиться.
— Если я не вернусь, присоединяйся к семье. Ты понял меня?
— Но…
— Уезжай, — настаивал канцлер. — Мертвому Горелому лорду ты не поможешь, зато сможешь защитить моих близких. Сопроводи их хотя бы до Сифареса, сдай на руки дяде Эсмию, а потом делай что хочешь. Это приказ.
Несколько долгих мгновений Ихраз боролся с собой, но затем, смирившись, взял себя в руки.
— Как пожелаете.
Демос видел муку, отразившуюся на лице эннийца, но не отступился от плана.
«Прости, друг. Но сейчас ты больше ничем не можешь мне помочь. Теперь это только моя война».
— Я знаю, о чем ты думаешь. Ведь я предлагал тебе месть, а сейчас, когда все закрутилось, отсылаю подальше. Помни одно: даже если я не преуспею, у тебя еще будет возможность отомстить — матушка и дядюшка об этом позаботятся, уж поверь мне. Но всем вам еще нужно дожить до этого момента.
— Я понимаю, — обреченно кивнул слуга. — Считаю, что мое место рядом с вами, но сделаю все, как вы велите.
«Не подведи».
— Спасибо, Ихраз.
— Прощайте, господин.
— Погоди, — Демос сунул руку за пазуху и вытащил свиток. — Этот документ будет иметь силу вне зависимости от того, останусь я жив или нет. Увы, сейчас это все, что я могу для тебя сделать.
— Что это?
«Завещание».
— Прощение, — коротко ответил Демос и, стуча тростью, заковылял по направлению к воротам Эклузума.
«Ты же хотел большое имение с красивым садом? Оно у тебя будет, на самом севере Эннии, вместе с приличной суммой в Бельтерианском банке. Хватит до конца жизни твоих внуков. Когда ты устанешь и захочешь уйти на покой, у тебя будет своя тихая гавань — хотя бы об этом я могу позаботиться напоследок. Как же легко проявлять великодушие, находясь на волосок от смерти».
Демос неспешно дошел до рва, преграждавшего путь в крепость церковников, и приложил руку к глазам, щурясь от яркого солнца. Проклятое светило мешало обзору.
— Я канцлер Демос из Дома Деватон, — озвучил он очевидное. — Я пришел один и желаю говорить с Великим наставником.
Воинствующие монахи зашевелились. Среди зубцов бойниц над воротами сверкнула знакомая лысина.
— Брат Ласий, — обратился Демос, — не соблаговолите ли проводить меня к его святейшеству?
За стенами заворчал ворот, мост начал медленно опускаться. Когда деревянный настил коснулся земли, канцлер бросил короткий взгляд на шпиль Великого Святилища и решительно направился в логово врага.
«Интересно, если Хранитель видит все, что мы здесь устроили, что он об этом думает? Но я только начал».
* * *
— Полагаю, колени решили вас пощадить? — Ладарий оторвался от свитка — одного из множества сваленных на углу стола. Главный церковник впервые на памяти Демоса выглядел изможденным. Впрочем, усталость не помешала ему наградить канцлера неприятной снисходительной улыбочкой.
Демос непринужденно пожал плечами:
— Любопытство победило боль.
Брат Ласий коротко поклонился и вышел за дверь.
Гранатовый кабинет пылал в лучах закатного солнца. Инкрустированные камнями панели вспыхивали всеми красками огня — от красноты жарких углей до бледной желтизны горящего факела. Бронза изящных подсвечников отливала оранжевым. Обагрились кровавой радугой и доспехи рыцаря-капитана Ренара, вытянувшегося по струнке возле окна за спиной Великого наставника.
«Атмосферно. Вполне подходящий антураж».
Не спрашивая разрешения, канцлер пересек кабинет и уселся в кресле напротив Ладария, прислонив трость к резному подлокотнику. На Ренара он даже не взглянул.
