Книга Пляска на плахе. Плата за верность, страница 93 – Марина Баринова

— Колдовство? — с ужасом предположил Фастред.

Глаза Аристида расширились, и он осенил себя святым знаменем.

— Что вы? — воскликнул монах. — Никогда в этих стенах не будут пользоваться проклятыми дарами Арзимат! Никакого колдовства, только медицина. Наука! Суть лечения эннийцев заключалась в том, чтобы ввести здоровому человеку небольшое количество гноя из оспенной пустулы, тем самым заразив его.

— Милостивый Хранитель! — опешил Фастред. — Но это же…

Аристид поспешил успокоить брата-протектора.

— В очень малой дозе, конечно же! Так зараза попадает в тело человека, развивается там, но в большинстве случаев это не заканчивается смертью. Впрочем, данный метод все же несовершенен: из сотни умирают около десяти человек. Слабый организм может не выдержать подобного вмешательства.

— Десятая доля — это гораздо лучше, чем половина или две трети деревни, — прикинул брат-протектор, вспоминая, как вспышка оспы практически опустошила его родной край.

— Мне тоже так кажется, — Аристид улыбнулся и открыл дверь в одну из каморок. — Вы болели оспой, брат Фастред?

— Кто же не болел ею в Хайлигланде?

— В таком случае у вас меньше шансов заразиться. И все же эта болезнь непредсказуема. Я не могу заставить вас рисковать жизнью…

Фастред решительно перешагнул порог.

— Я не смогу защитить вас от оспы, святой брат. От меча и дурного умысла — да, но не от болезни. Но тогда я хотя бы приму эту участь вместе с вами.

— Этого не потребуется. Я был настолько впечатлен достижениями эннийских лекарей, что попросил их проделать такую процедуру и со мной. С тех пор эта хворь ко мне не липнет. — Аристид кивнул в сторону полутемного угла комнатки. — Познакомьтесь с Келебом, брат Фастред.

Только сейчас брат-протектор заметил худого человечка, скрючившегося на койке в позе зародыша. Келеб был южанином, похож на гацонца или выходца с границ Бельтеры и Рикенаара — догадку подтверждали ввалившиеся темные глаза, тронутая бронзой кожа и острый нос, резко выделявшийся на осунувшемся лице.

— Брат Аристид, — слабо отозвался пациент и улыбнулся. Фастред заметил, что он был молод — не мужчина, еще мальчишка, отрок, которому от силы стукнуло лет четырнадцать. — Вас давно не было. Вы пришли меня уколоть, как обещали?

Монах сел на койку и бегло осмотрел Келеба.

— Нет, боюсь, ты еще слишком слаб. Болезнь с большой долей вероятности погубит истощенное тело. Сегодня ты ел что-нибудь?

— Приносили, — паренек покосился на стол с почти нетронутой пищей. — Мне хочется, но я боюсь…

Монах вздохнул и положил парнишке руку на плечо:

— Это никуда не годится. Тебе нужно питаться ради милости Хранителя и блага для наших братьев и сестер. Ты же согласился помочь мне. — Келеб виновато кивнул, не выдержав укора в голосе своего благодетеля. — Так почему же продолжаешь упорно отвергать мои просьбы?

В ответ пациент лишь пожал плечами и уставился в точку на полу, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Аристид обернулся к Фастреду.

— Келеб из беженцев, — пояснил он. — Он едва держался на ногах, когда добрался до Эллисдора. Я увидел его в Нижнем городе и не смог пройти мимо — слишком уж он был истощен. А затем я предложил ему помочь мне.

— Я помогу! — оживился юноша. — Обязательно помогу! Просто боюсь, что после голода кишки скрутит.

— Не скрутит, если будешь есть потихоньку и тщательно жевать. Сейчас ты готов поесть? Я буду рядом и прослежу, чтобы все прошло хорошо, — успокаивал мальчишку монах, и у Фастреда сжалось сердце от проявления столь редкого в этих краях милосердия. — Договорились?

— Угу, — кивнул Келеб.

— Замечательно, — Аристид подошел к шаткому столу и скривился, изучив содержимое подноса. — Я же говорил им не класть жирного, а они положили свиную брюшину в подливе! Ладно, придется начать с хлеба и сыра. Как раз немного подсох.

Монах разорвал руками мякиш и подал Келебу:

— Только не торопись, — напомнил он. — Жуй тщательно.

Пока мальчишка аккуратно двигал челюстями, Аристид нарезал несколько ломтей сыра. Заглянув в кувшин, он поморщился:

— Вода протухла. Брат Фастред, я могу попросить вас принести новую из бочки, что стоит возле входа? Она должна быть свежей.

— Конечно.

Брат-протектор торопливо покинул комнату, радуясь возможности ненадолго вернуться на улицу. Дождь продолжал мелко моросить, а сильный ветер и вовсе превращал его в водяную пыль. Но сейчас это ощущение было лишь в радость и помогло прийти в себя после увиденного. Тайное занятие брата Аристида одновременно пугало и восхищало. Монах рисковал собственной жизнью ради спасения тысяч других, но Фастред не мог отделаться от сковавшего позвоночник суеверного ужаса — эннийские ритуалы, здесь, в Эллисдоре? Как Хранитель мог допустить такое?

С другой стороны, если это работало и не требовало применения запретных знаний, то что было плохого в желании святого брата принести пользу людям? Ведь раз Хранитель не препятствовал работе брата Аристида, значит такова была божья воля.

Успокоив себя этой мыслью, Фастред выплеснул содержимое кувшина, зачерпнул свежей воды и поторопился обратно. Лазарет вселял в брата-протектора необъяснимую тревогу, а Фастред привык доверять своей интуиции. И все же пока он не мог понять, что же было не так с этим мрачным местом.

Войдя внутрь, Фастред прислушался. Со стороны каморки, где держали Келеба, доносились приглушенный шум и сдавленные звуки. Брат-протектор инстинктивно потянулся к мечу и едва не извергнул богохульное проклятие, когда вспомнил, что оставил оружие в храме. Бежать обратно смысла не было — Фастред мог опоздать. Не имея времени для раздумий, он просто распахнул дверь и, застыв только на мгновение, выронил свою ношу на выстланный соломой пол.

— Отпусти его! — рявкнул Фастред, снова потянувшись к поясу.

Келеб, как оказалось, вовсе не являлся слабаком. В противном случае парнишка не смог бы заключить Аристида в смертельные объятия. Пациент душил монаха, крепко обхватив его сзади, и не отреагировал на приказ.

Все, что случилось дальше, Фастред помнил смутно. На секунду он почувствовал страх — не за себя, но за жизнь человека, которого так стремился защитить. Мгновение спустя это прошло, уступив место привычке. В Ордене учили реагировать на опасность быстро, да и бурная молодость давала о себе знать.

Брат-протектор метнул взгляд на стол, где Аристид резал сыр. Нож был там, валялся между миской с жирным мясом и половиной краюхи хлеба. Не отдавая себе отчета в том, что делал, Фастред одним прыжком оказался возле стола, схватил клинок, плотнее сжал мокрые от дождя пальцы на рукояти и бросился к Келебу. Лицо Аристида начинало приобретать характерный оттенок, монах мычал, молотил ногами воздух и пытался сопротивляться, протягивая пальцы к лицу мучителя. Следовало отдать должное парнишке, он не обратил ни малейшего внимания на появление Фастреда и продолжал свое черное дело, однако с самого начала допустил серьезную ошибку.