Книга Саята. Заря иных Богов, страница 55 – Анастасия Медведева

Но сил на любое физическое действие становилось всё меньше, а перед глазами темнело — Тварь выпивала меня подчистую! Ещё немного, и от меня ничего не останется…

— Прочь! — краем сознания услышала я.

Ага, вот так Она и отпустит меня…

Но странное дело, в голову начала возвращаться ясность! Да и зрение потихоньку восстанавливалось.

Я открыла глаза и сначала даже не поверила тому, что увидела.

Вира со светящимися солнечным светом глазами и с вытянутыми вперёд руками, с которых тоже бил солнечный свет, шла прямо на Тварь. А та пятилась, прикрывая лицо и издавая какие-то нереальные, даже — невозможные для этого мира звуки. Похоже, она выла.

Ещё пара шагов, и Вира почти припёрла её к стене дома, но Тварь оказалась хитрее — она впрыгнула в одно из окон на втором этаже, разбивая стекло, и скрылась из виду.

В этот же миг глаза Виры перестали сверкать и она начала оседать на землю.

— Саята, в Хра… — и она потеряла сознание.

Я встряхнула головой и попыталась встать — как я оказалась на земле одному Богу известно. А точнее — одной Твари, будь она неладна!

Когда более менее смогла удерживать себя в вертикальном положении — пошла к Вире. Маленькими, осторожными шажочками.

Да, конкретно так меня подвыпили…

— Сая! — Велимир разрезал пространство прямо передо мной и подхватил меня на руки, — ты жива! Боги, ты жива!

Мне нечего было на это ответить. Да, я жива. Но не вашими стараниями…

— Саята! — Ярослав мгновенно пересёк улицу и остановился, как вкопанный, увидев меня на руках у Велимира, — живая, — прошептал он, бледнея прямо на глазах.

Ну, да — не мёртвая. И опять же не вашими стараниями.

— Саята! — голос Родомира волной разошёлся по всей улице.

Откуда он появился — я так и не поняла.

Где он был раньше — вот мой вопрос.

— Родомир, займись девушкой, — кивнул на Виру Велимир, не отпуская меня.

Как ни странно, Родомир послушался. Всё-таки начальник стражи, пусть и младше по возрасту.

— Ярослав, возьми Саяту, я займусь братьями, — И Велимир передал меня в руки Ярослава, мгновенно оказавшегося около него, — отвези её во дворец и выдели новую охрану.

— Я не поеду во дворец, мне нужно в Храм! — запротестовала я. Оба мужчины странно на меня посмотрели и обменялись быстрыми взглядами.

— Пожалуй, ещё лекаря позови, — уточнил Велимир и направился к моим телохранителям.

— Велимир, я не поеду во дворец! — крикнула я изо всех сил.

— И почему же это, позволь узнать? — прошипел светловолосый, в секунду оказавшись рядом со мной. Да, таким злым я его ещё не видела!

— Я не успела тебе сказать утром, — стушевалась я, — но есть причины, по которым мне не стоит находиться во дворце, тем более после сегодняшнего. Я всё расскажу тебе наедине, но не здесь, прошу тебя!

Я почувствовала, как Ярослав напрягся.

Велимир нахмурился, оглянулся на Родомира и, наконец, кивнул Ярославу.

— Отвези её в домой, но глаз не спускай до моего прихода! — приказал он.

— Велимир, мне нужно в Храм! — в который раз воскликнула я.

— Тебе нужно послушаться меня! — крикнул Велимир, впервые выходя из себя в моём присутствии.

Я тут же замолчала и спрятала лицо на груди Ярослава.

— Возьмите экипаж, — процедил Велимир и, судя по удаляющимся шагам, ушел проверять дружинников. Я не знала, были ли они живы — мне не дали посмотреть. Ярослав быстрым шагом пересёк улицу, усадил меня в экипаж и мы тут же тронулись.

Я посмотрела на него — он снова был зол. Сидел, весь напряжённый, смотрел в окно.

— Ты снова злишься, — озвучила я свою мысль.

— Злюсь, — не стал спорить он.

— Почему?

— Потому что не смог помочь тебе. Потому что не пришёл первым. Потому что не могу ничего сказать Велимиру — ведь я сам освободил ему дорогу! Потому что я хочу быть с тобой, и даже сейчас, когда ты просто сидишь передо мной, мне приходится сдерживаться, чтобы не сжать тебя в объятьях и не впиться в твои губы поцелуем. Потому что я одержим тобой, Саята! И это не просто влечение! Это болезнь! Я думаю о тебе каждую минуту, каждый час, каждый день! Я не в силах справиться с этим! Ты понимаешь это?!

Я сидела, вжавшись в сиденье, и с ужасом смотрела на него.

— Не бойся меня, я не причиню тебе вреда. Я никогда не причиню тебе вреда, Саята! — и он так посмотрел на меня, что мне пришлось кивнуть, — я сгораю изнутри. Это сильнее меня. Именно поэтому я тогда предложил тебе провести со мной ночь — думал, что всё пройдёт, что эта жажда утолится, и я успокоюсь. Но ты отвергла меня, и была права. Тогда я решил вычеркнуть тебя из своей жизни. Я увлёкся той, что давно ждала меня. Но это неизлечимо, Саята! Я всё равно думаю о тебе! Боги! Будь со мной, прошу тебя! Ты будешь самой счастливой на свете! Я дам тебе всё, что ты попросишь! Я буду заботиться о тебе, любить тебя, мы будем вместе всю жизнь!

— Остановись, Ярослав! — крикнула я, краем сознания понимая, что плачу, — прошу, не говори больше ни слова! Мне больно это слышать! Болезнь? Не этого я хочу! Если бы я могла, я бы избавила тебя от этой разрушительной страсти, но я не могу!

— Ты не любишь меня? — спросил он.

— Я не буду тебе врать, — я покачала головой и отвернулась, — ты всё ещё в моём сердце. Но я делаю всё возможное, чтобы тебя там больше не было.

В экипаже установилась тишина. Я глянула в окно — оказывается, мы давно приехали, и теперь стояли перед входом на постоялый двор.

— Я пойду, можешь не провожать, — я встала и сама открыла дверцу.

— Дай мне шанс, — попросил он так тихо, что я едва услышала.

— Он у тебя всегда был, — так же тихо ответила я и вышла на улицу.

Голова была пустой, глаза — мокрыми. Я вытерла их рукавом и покачала головой.

Это ненормально.

Всё это — ненормально!

Но что-то подобное его словам о не причинении вреда, я слышала и от Велимира.

Ровно с теми же интонациями.

Странно?

Когда вошла в трактир, там оказалось на удивление пусто. Лишь Велимир сидел за одним из дальних столов и пил вино из горлышка.

— Родомир помогает Вире, — только и сказал он, делая очередной глоток.

— Почему ты пьёшь? — я села напротив него.

— Почему ты отказалась ехать во дворец? — спросил он, не глядя на меня.

Я нахмурилась.

— Ты ведь не из-за этого? Впрочем — неважно. Я думаю, что эта Тварь — кто-то из дружинников. Никто посторонний не мог зайти во дворец незамеченным. А в архиве не хватает тех же книг, что и в Читальне.