Онлайн книга «Осколки магии»
|
– Это была буря, Джун. Чтобы точно определить ущерб, я осторожно провела кончиками пальцев по боковым краям картины и остановилась, когда обнаружила под ней еще один холст. – Здесь еще одна картина. – Художники часто рисовали картины поверх других, чтобы сэкономить на стоимости нового холста. – Я не это имею в виду, – сказала я, пытаясь показать Блейку свою находку. – Под ним еще один холст. Она не перекрашена, это две картины. – А что на второй картине? – Блейк подал мне свой телефон, и я повернула его, чтобы посветить между двумя холстами. – Кажется, какой-то сад, – сказала я, когда узнала некоторые цветы и забор. – Я вижу что-то вроде кустов сирени или роз. Но трудно сказать точно, слишком темно. Постой. – Мое сердце забилось быстрее. – Ты можешь посветить сюда телефоном? – Конечно. – Блейк снова взял телефон и направил луч света на то место, которое я показала ему. Одной рукой я придерживала поврежденную раму, а другой очень медленно просунула кончики пальцев между двумя полотнами и вытащила пожелтевшее письмо. – Видимо, картина использовалась как тайник, – пробормотала я, рассматривая нераспечатанный конверт. Нервное возбуждение охватило меня. Сколько лет было письму? Кто его написал? Блейк глубоко вдохнул. – Просто положи письмо обратно. Изумленная, я посмотрела на него. – Ты это серьезно? – Кто бы его ни спрятал, он что-то задумал, Джун. – Но это же не причина, чтобы не читать его. Блейк, по-прежнему прислонившись спиной к облупившейся стене, направил свет своего мобильного телефона на меня. – Для тебя это невозможно, не так ли? Я моргнула. – Что? – Оставить здесь письмо непрочитанным. – Ты действительно хочешь, чтобы я это сделала? – Ты вообще можешь это сделать? – вызывающе спросил Блейк. Я раздраженно посмотрела на него. Это было серьезное требование, или он просто хотел подвергнуть меня испытанию? – Конечно, я могу, – уверила его я, потому что не хотела быть той излишне любопытной девушкой, которой он, очевидно, считал меня. – Хорошо. – Что «хорошо»? – Мы просто оставим картину вместе с письмом и заберем свечи из зимнего сада. – Каждая клеточка моего тела сопротивлялась этому предложению. Я не понимала, как можно так просто устоять перед искушением узнать больше. Не сразу отреагировав на слова Блейка, я услышала, как он тихо рассмеялся. – Хорошо, открывай его, – милостиво согласился он. – Прежде чем лопнешь от любопытства. – Я не лопну от любопытства. – Ты скоро взорвешься. И ты уже достаточно позаботилась обо мне с моими травмами, Джун. Так открывай чертово письмо. Не зная, быть благодарной или огорчаться, я сунула указательный палец под язычок и осторожно разорвала старый конверт. Появился плотно исписанный лист бумаги. Сразу же я заметила размашистую подпись в конце письма. – Боже мой, – выдохнула я. – Что это? – Письмо от сэра Уинстона Уинтерли. – Покажи, – сказал Блейк. Я поднялась и встала рядом, чтобы вместе с ним прочитать строки, написанные от руки темными чернилами на старой бумаге: Воистину, я никогда не назвал бы себя богобоязненным человеком, но приближающаяся смерть заставляет меня размышлять о том, что может произойти. Боже, я передаю свою судьбу в твои руки, зная, что на моих руках кровь. Кровь, которую не может смыть никакая вода этого мира. Мое тело ослаблено, но мой дух невредим, и я хотел бы при жизни сделать больше, чем просто пожертвовать церкви мешок серебряных монет. Я был трусом и до сих пор остаюсь трусом – всего лишь старик, загнанный в угол перед смертью. Да, я наслаждался жизнью во всей ее красе. Я предавался земным страстям и дарил женским покоям гораздо больше, чем просто свое сердце. Дорогой Боже, ты сам создал их красоту, и я не смог устоять перед этими очаровательными существами. Пробудил ли я этим твой гнев? Это была твоя работа? Поэтому ты послал кого-то из своих слуг, чтобы отнять у меня одну из них? Образ ее мертвого тела преследует меня в самые темные ночи. Я вижу пьяного священника, в руке окровавленный кинжал, которым он пронзил ее сердце. Слышу, как он причитает и непристойными словами проклинает нашу страсть. И я слышу его крик, вижу, как от моей руки его постигает та же участь, которую он уготовил для моей возлюбленной. Горе мне, Господи, я готов предстать перед твоими вратами, потому что там меня ждут моя мама и бабушка, которых при жизни многие осуждали. Человек по природе своей ненавидит то, что не в состоянии понять. Но раскаяние также является человеческой природой, и я глубоко сожалею, что окончил человеческую жизнь. Помилуй меня и возложи на меня свою добрую руку. Сэр Уинстон Уинтерли. – Ничего себе. Твой предок убил священника, – мрачно подытожил Блейк, пока я все еще пыталась переварить прочитанное. – Судя по всему, после того, как священник в ярости зарезал возлюбленную сэра Уинтерли, – возразила я, снова бросив взгляд на исповедь, которая, по-видимому, была записана незадолго до собственной смерти. При этом я снова прочитала одну строчку: «Человек по природе своей ненавидит то, что не в состоянии понять». Инстинктивно я почувствовала, что имел в виду сэр Уинтерли. – Думаешь, он этим намекал на магические способности? Может быть, Дебора Уинтерли и ее дочь были зелеными? Однажды мне это уже приходило в голову. Мысль об этом была захватывающей, потому что это означало бы, что магическая способность отличать ложь от истины была в моей семье в течение нескольких поколений. Блейк пожал плечами. – Возможно. – Было ясно, что ему не особенно хочется углубляться в эту тему со мной, и я не понимала, как он может оставаться равнодушным ко всему этому. – Почему тебя это не интересует? – немного резче спросила я. – С чего ты взяла, что меня это не интересует? – грубо ответил он. – Ты выглядишь таким равнодушным. Блейк провел рукой по щеке. – То, что я принимаю существование проклятия, еще не значит, что я поддерживаю тебя в этом, ясно? – Ладно, – упрямо ответила я. – Что нам теперь делать с письмом? – Просто верни его на место. – Вернуть на место? Теперь мы знаем правду, Блейк! – И что это означает? – Свет телефона падал на его лицо, освещая только одну половину. |