Книга Пять мужей для невесты, страница 30 – Лея Кейн

— Я была не права. Если ты хочешь, ты можешь играть. И если тебе нравится эта штука, ты можешь ее взять. — Я улыбнулась ему самой обаятельной улыбкой и вернулась к старику, оставив Рэмиса наедине с его мечтой.

Из лавки мы вышли не раньше, чем через час. Я приобрела шкатулку для Садены, фляжку для Низила и игрушечную фигурку рыцаря для Эйры. А Рэмис купил понравившийся ему смычок и новый футляр для своей скрипки.

— Так ты вернешь мне ее? — спросил он, едва мы переступили порог.

— Кого?

— Скрипку.

— Конечно, — ответила я, надеясь, что Альвира не сожгла ее, а надежно спрятала, и Хишика мне по-дружески подскажет, где это место.

— Спасибо, — еще лучезарнее ответил Рэмис, словно я только что продемонстрировала ему истинное чудо. — Ты не проголодалась? Я бы перекусил.

— Знаешь, где подают вкусный обед? — заинтригованно полюбопытствовала я.

— В квартале отсюда.

— Отлично. А то у меня уже в животе урчит.

Он отдал сумку с покупками стражникам, и дальше мы пошли пешком. Конвой медленно поплелся позади.

У людей, встречающихся нам по пути, было двоякое отношение к Альвире. Одни воротили от меня нос, другие приветствовали поклонами и теплыми пожеланиями (одна девочка даже подарила мне цветок). К счастью, никто не бросался в меня помидорами и тухлыми яйцами. Хотя, не буду лукавить, я ожидала чего-то подобного из-за угла каждого дома, и напряжение между мной и Рэмисом лишь росло.

Мы подошли к харчевне, из которой тянулся аромат домашней кухни. Над дверью довольно лаконично гласила табличка: «Трактир». Рэмис приостановился и взволнованно качнулся с пятки на носок.

— Это приличное место. Трактир принадлежит моей сестре. Вернее, ее мужу. Она, как старшая жена его гарема, имеет долю в их семейном бизнесе. Но ты, наверное, и так это знаешь?

Его вопрос застал меня врасплох. Разумно, что Альвира наводила справки о своих мужьях, когда их имена против воли были занесены в блокнотик «Женихи». Или в блокнотище, так будет правильней. Но Хишика почти не рассказывала об их семьях и прошлом. Она же не знала, как далеко меня занесет. И вот я оказалась на пороге ресторанчика сестры Рэмиса и понятия не имела, как та меня встретит.

— Я хотела бы познакомиться с твоей сестрой, — ответила я.

— Она была на нашей свадьбе, — нахмурился он.

— Я имела в виду, познакомиться поближе.

Твердость моего голоса расслабила Рэмиса. Его брови вернулись в исходное положение, глаза заблестели.

— Рэмис!

Из трактира вышла невысокого роста женщина в переднике. Я дала бы ей лет тридцать пять или чуть больше. Ухоженная, энергичная, властная даже во взгляде. Она обняла младшего брата и ошеломленно взглянула на меня.

— Ваше величество! — Она сделала легкий реверанс. — Вот так сюрприз! Входите, напою вас свежим чаем.

— Альма, мы бы перекусили, — ответил Рэмис, жестом руки пропуская меня вперед них.

— Хорошо, я распоряжусь, чтобы накрыли богатый стол.

В трактире было чисто, светло и по-домашнему уютно. Другие посетители тоже откланялись мне, а вскоре ушли. Альма повесила на дверь табличку о перерыве, создав для меня самые комфортные условия.

Пока мы ждали обед, я узнала, что Альма — старшая из трех жен своего мужа. Именно она вырастила Рэмиса после смерти их родителей, и множественная семья ему не в диковинку. Альма приняла меня тепло. Открыто порадовалась выздоровлению королевы и призналась, что ей приятно видеть брата повеселевшим.

— На нем лица не было, пока вы болели, ваше величество, — сообщила она мне во время чаепития. — Он перестал играть. Совсем сник.

«Похоже, сестра-то не в курсе, что игру Рэмис бросил по другой причине!»

— А где твоя скрипка, Рэмис? Не прихватил с собой?

— Нет, — ответил он, счастливо глядя на меня. — В другой раз обязательно возьму.

— Я обожаю, как он играет! — Всплеснула руками Альма. — До слез пробирает! Надеюсь, вам тоже нравится, ваше величество?

Я едва не захлебнулась чаем.

— Да. Очень нравится, — буркнула я, избегая взгляда Рэмиса. — У вас потрясающий чай.

— Ах! Я же травница! В Шейсауде нет никого, кто лучше разбирался бы в свойствах растений. Не в обиду сказано, но ваш придворный ковен магов мне завидует. Только не говорите Круроту. Не хочу пересудов.

— Ни в коем случае, — улыбнулась я. — По секрету, я скептически отношусь к магическим способностям своих магов. Порой Атлас обычными шестеренками удивляет меня больше, чем они всеми подручными кристаллами.

— Извините за бестактность, я дама любопытная. — Альма положила ладонь на грудь. — Как вас вылечили? И кто? Помнится, совсем недавно Крурот обращался ко мне за помощью и причитал, что вам становится хуже. А сейчас я вижу вас в полном здравии. Это ли не чудо?

— Видимо, чудо, — ответила я, мысленно проклиная Крурота, едва не подставившего меня. — Меня здесь ждали. Сестра, отец, сын, мужья, Рэмис, — я сделала акцент на его имени, — королевство. Я не могла всех бросить. Богини Шейсауда дали мне второй шанс. Теперь я хочу многое исправить.

Альма молча покивала, осмысливая услышанное.

— Богини дали второй шанс всем нам, — произнес Рэмис. — Все ошибаются. Всем есть что исправлять.

— Что ж! — улыбнулась Альма, хлопнув в ладоши. — Я рада вашему выздоровлению и преображению, ваше величество. Мой брат светится, это значит, у вас все налаживается. Я никогда не сомневалась в своей королеве. Вы образец для подражания, ваше величество. Оставайтесь им и дальше.

«Жаль, что в вашем тридевятом так уныло и больше некому подражать!»

— Мне было приятно пообщаться, — сказала я, вставая. — Но нам пора.

— Конечно! Не буду вас задерживать. Вам с Рэмисом многое нужно наверстать.

Альма проводила нас до двери, на прощание обняла брата и поклонилась мне. А когда мы уходили, я спиной чувствовала, как она пристально смотрит нам вслед. Альма казалась простой, но за этой простотой таилась безграничная любовь и забота о Рэмисе, что в любой момент могло превратить ее в зверя. По моему позвоночнику пробежали мурашки.

Больше в городе мы не задерживались, а до королевских конюшен добрались так же — через лес. Рэмис перестал быть зажатым, радовался состоявшейся встрече с сестрой и неугомонно болтал — то о детстве, то о природе, то о музыке, то о планах на наше с ним совместное будущее.

— Можно начистоту? — заговорил он, когда мы «припарковались» во дворе конюшен. — Ты совсем другая.

— Какая? — улыбнулась я, видя друга в лице Рэмиса.

— Позитивная, жизнерадостная, доброжелательная… — он умолк, наверное, вспоминая другие синонимы, а мне стало его жаль.