Онлайн книга «Любовь ифрита»
|
– Этого больше не повторится, Анастасия Сергеевна! – испуганно пробормотал мальчишка. – Честное слово! Теперь я понял, в чем ошибся, и стану за этим следить! – Исправленный табель завтра утром должен быть у меня в кабинете! – оттолкнулась от его стола главбух. Ее злость на бестолкового работника, едва вспыхивая, тут же угасала, так толком и не разгоревшись. И потому женщина ограничилась почти спокойной констатацией факта: – Это твое третье предупреждение, Кубалин. Больше благотворительности не жди! – Я все сделаю, Анастасия Сергеевна, – поспешно заверил ее юноша. – Сегодня же! – Делай, – лаконично ответила женщина и вышла из бытовки. * * * В здание «головного офиса» Анастасия Сергеевна вернулась в почти хорошем настроении, но едва вошла в кабинет – оное мгновенно улетучилось, сменившись угрюмой ненавистью. – Тебе чего здесь надо? – мрачно спросила она Михаила, стоящего у окна в неизменно свободной футболке и потрепанных штанах. – Смотрим договора на аренду, – ответил вместо него сидящий за столом генеральный директор, листающий бумаги. – Извини, что здесь, но все копии у тебя в шкафу. – А где твои? – У меня оригиналы… И они в банковской ячейке… – Совладелец «Домдорстроя-17» продолжал медленно перекладывать страницы. – Да, вот здесь… Все отлично, аренда с автоматическим продлением. – Костя, что происходит?! – требовательно спросила главбух. – Свежий взгляд от нового партнера, – поднял голову генеральный директор. – Кстати, здравствуй, Настя. Рад тебя видеть. – Привет, Константин. Что происходит? – повторила вопрос женщина. – Аренда наших площадок для промежуточного складирования обходится почти в полтора миллиона в год, – закрыл договор мужчина. – И все они были сняты нами просто в свободных местах. Если перенести площадки на земельные участки с обременением, можно опустить ценник втрое. То есть, почти миллион экономии! Это даже больше наших сегодняшних кредитных задолженностей! – Можно чуть подробнее? – Главбух подошла ближе. – В водоохранной зоне запрещено капитальное строительство, под высоковольтными линиями запрещено любое строительство, над газопроводами существуют ограничения на коммерческую деятельность. И так далее, и тому подобное, – ответил вместо него Михаил. – Но для складских площадок капстроительство не требуется. Песок, гравий, бетонные отливки инертны, все это можно хранить в водоохранной зоне без каких-либо ограничений. Аналогично с зонами отчуждения электриков и газовщиков. Техника безопасности на щебень и металлопрокат не распространяется. Поскольку для обычной жилой и хозяйской деятельности все эти земли непригодны, можно договориться с владельцами об аренде площадок буквально за копейки. Для них это, как говорится, «с паршивой овцы хоть шерсти клок». – Миллион экономии, Настюха! – хлопнув ладонью по бумагам, выпрямился генеральный. – Я начинаю верить, что мы выкрутимся. Кстати, все наши договора без фиксированного срока, просто с правом продления. Можем отказаться практически в любой момент. Ну, в смысле, по окончании годичной пролонгации. Нужно договариваться о новых точках и переезжать. Извини, я занимаю твое место… Мужчина поднялся, одернул свитер и вышел из кабинета. – Анастасия Сергеевна… – начал было Михаил, но тут у него в кармане заиграла музыка. Паренек вытянул трубу, глянул на экран и быстро пошел к двери. От нее оглянулся и выдохнул, уже поднося смартфон к уху: – До вечера, Анастасия Сергеевна! – Мерзкий гаденыш! – В гневном порыве женщина схватила со стола стопку документов и что есть силы швырнула ему вслед. Тяжелая стопка ударилась в створку и взорвалась облаком из многих сотен легких бело-черных страниц. Михаил этого не услышал. Даже не пытаясь сдержать довольного оскала, он отвечал Умиле Сохо, проявившей любопытство к делам своего защитника и воспитателя: – Все хорошо, моя девочка! Я бы сказал, даже великолепно! Я словно купаюсь в молочной реке с кисельными берегами! Сколько энергии, какая мощь, какая изумительная сила чувств! – широко улыбаясь, рассказывал он. – Не со всякого колдуна удается за один раз снять столько энергии! Теперь я уже не понимаю, почему этим заклинанием никто никогда не пользуется? Я отъелся на неделю вперед! Ну, и подруге твоей тоже каждое утро завтрак оставляю. Она теряет так много сил, что нужно подкармливать, а то отощает и ослабнет. Она забавная такая – бесится, но ест. Правда, виноват, действую на Анастасию Сергеевну, как снотворное. Но это, наверное, с голодухи. Когда привыкну к новым правилам, постараюсь сдерживаться. – То есть, у тебя все хорошо? Ты доволен? – осторожно переспросила ведьма. – Еще как, моя девочка! – даже рассмеялся ифрит. – Твоя подруга ненавидит меня с такой силой, что это просто праздник какой-то! Думаю, она уже хочет меня убить! Михаил даже не представлял, насколько близко прикоснулся к истине – ибо как раз в этот самый миг Настя, мгновенно успокоившись после «взрыва» документов об аренде, своим холодным и уравновешенным разумом внезапно поняла, что как раз у нее нет никаких трудностей с избавлением от тела шантажиста. Ведь в ее распоряжении сразу восемь экскаваторов! Достаточно сделать ямку глубиной метра два – и тушку вымогателя никто и никогда не найдет. Даже при строительстве. Ведь при глубине промерзания в метр шестьдесят – копать глубже никто и никогда не станет. – Экс-ка-ва-тор, – даже вслух проговорила Анастасия, уже прикидывая в уме возможные варианты. – Хорошая штука, но уж очень тяжелая. Так просто с места на место не перегнать, без помощников не воспользоваться. Однако память тут же подсказала ей выход из этой ситуации – и женщина схватилась за телефон: – Алло, Володя? Ты табель сделал? Еще нет? Тогда садись и составляй. Через два часа приеду, заберу сама. * * * Умила Сохо тем временем, включив музыку на полную громкость, весело кружилась перед зеркалом в своем кабинете, громко распевая и хлопая в ладоши. Уже очень, очень давно она не ощущала себя столь радостно и спокойно! Ифрит сыт и доволен, у него есть кормушка на многие годы вперед – а значит, больше ей ничего не угрожает! Ни-че-го!!! Она может спокойно учиться, выведывая секреты древней нежити, она может встречаться с Михаилом, не вздрагивая от его прикосновений, она может избавиться от извечного холодка между лопатками и подсасывающего в животе, предсмертного ужаса. У Умилы Сохо чуть ли не впервые возникло неожиданное и очень счастливое ощущение. Ощущение того, что жизнь – удалась! – Ля-ля-ля… – Ведьма крутанулась, мельком увидела стоящую в дверях девчонку в зимней куртке и в высоких сапогах, провернулась на пятках еще раз и громко хлопнула в ладони: – А ты еще что за явление, бесплотный эфемерный колобок? – Почему «бесплотный»? – не поняла гостья. – Потому как материальные существа имеют привычку стучаться в дверь, прежде чем ее распахивать! – подмигнула девочке чародейка. |