Онлайн книга «Затерянные во времени. Огненная королева»
|
– И что дальше? – Каким-то образом они узнали, что я звонила на ненастоящий номер. Не иммиграционной службы. Поэтому сегодня после школы Кэрри пробралась в школьный офис, набрала правильный номер и рассказала, что по вашему адресу нелегально живет иностранка. Кэрри не хотела, чтобы ее отследили по айфону, поэтому воспользовалась школьным телефоном. – Что? Как ты узнала об этом? – От Дженни. Дженни глупая, и ее легко подкупить. – И чем ты ее подкупила? – Обещанием, что приглашу на прослушивание в «Топ-модель по-американски: тинейджеры». – О боже, как Миа Райлс! Та ненормальная из «Ютьюба»… – Роуз на секунду замолчала. – А ты сможешь? – Конечно, нет. – И что все это значит? – Это значит, что агенты из миграционной службы могут появиться здесь в любую минуту. – Бог мой, нужно найти Марисоль! – Сердце Роуз ушло в пятки. Она с опаской огляделась, потом вылетела из оранжереи и бросилась по лестнице в свою спальню. Она прибежала, запыхавшись. – Марисоль! – А? – Марисоль, тут становится опасно. Ты должна пойти со мной. – Почему? – Они знают, что ты здесь. Люди из ICE. – Нет! – Марисоль, я могу тебя спрятать. – Где? – Сейчас это слишком трудно объяснить, но там тебе ничто не грозит. Это самое безопасное место. Клянусь своей жизнью! Она схватила Марисоль за руку и потянула за собой. В тот самый момент, когда они были у края лестницы, в дверь позвонили. – Кто мог явиться так поздно ночью? – возмутилась Бетти. Роуз замерла. Они с Марисоль стояли на верхней ступеньке, готовые вот-вот спуститься. Раздались шаги Розалинды и Бетти, которая помогала ей с лестничным лифтом. Дверь открылась. Послышался глубокий мужской голос: – Извините, что беспокою вас, дамы. Я – агент Соукер из миграционно-таможенной службы. Насколько нам известно, у вас проживает нелегальная иммигрантка по имени Марисоль Хуанита Эстебан. – Что? – прохрипел бабушкин голос. – Марисоль Хуанита Эстебан, – повторил агент. – Я не знаю никого с таким именем. Ни здесь, ни где-либо еще. – Это точно? – Да, точно. Так же, как и то, что мне очень нужно в туалет, а я не хочу намочить эти подгузники, ведь сиделка сменила их всего час назад. Роуз и Марисоль посмотрели друг на друга и чуть не рассмеялись вслух. – Ох, – сказал агент ICE. – Ох! И не говорите! Вы подождите, молодой человек, когда-нибудь и вам исполнится восемьдесят восемь лет, и ваш мочевой пузырь начнет протекать как старая консервная банка. Да, вот уж точно, восьмидесятивосьмилетний мочевой пузырь – это не шутки! – Сожалею, что побеспокоил вас, мэм. – Я – тоже! – фыркнула Розалинда. Марисоль вздохнула с облегчением. – Это еще не конец. Иди за мной, – сказала Роуз, все еще держа Марисоль за руку. – Спустимся по задней лестнице в оранжерею. Три минуты спустя они стояли перед привитой дамасской розой. Роуз мгновенно зажмурилась и глубоко вдохнула: – Ладно, Марисоль, я собираюсь рассказать тебе одну очень-очень странную вещь. Марисоль кивнула. – Нас связывает кое-что особенное, нечто общее. – Наша дружба, Роуз. – В общем – да, но есть еще кое-что. – Она на секунду замолчала. – Видишь ли, Марисоль, мы обе – мигрантки. – Я не понимаю. – Марисоль, ты эмигрировала из страны, а я мигрирую во времени. – Что? Роуз, ты родилась здесь, в этой стране. Что значит «мигрируешь во времени»? – Я родилась здесь, все правильно. Но мой отец живет в другом времени. Марисоль нахмурила брови: – Как это – в другом времени? – Ты знаешь, что моя мама погибла прошлым летом в автокатастрофе? Она тоже родилась тут. Если бы она выжила, ей было бы сорок девять. Но мой папа – это другая история. – Что за история, Роуз? – Отец родился в 1504 году. Марисоль покачала головой: – Это невозможно! Ему было бы больше пятисот лет. – Но это не так. Видишь ли, в этом и странность. Он не здесь. И ему около пятидесяти. У него все хорошо, более чем хорошо. Он – золотых дел мастер при королевском дворе. – Королевском дворе? – Да, при английском дворе. Сейчас там, в его Англии, правит королева Мария, дочь Генриха Восьмого. – И ты встретила там своего пятисотлетнего отца? – Ему не пятьсот. Ему пятьдесят, и да, я с ним виделась. – Как? – Я же сказала: путешествую во времени, как и мама с бабушкой. – Розалинда? – Марисоль тихонько забормотала по-испански, затем подняла голову. – Значит, ты туда перемещаешься? Роуз кивнула. – Как? – Прохожу через эту оранжерею. – Как через границу? – Вроде того, но не совсем. Я могу отправить тебя туда и спрятать. И никто тебя ни за что не найдет. Никто. – Тогда мама тоже не сможет меня найти, как и я – ее. – Но ты будешь в безопасности. Марисоль отвернулась от Роуз. – Нет! Нет, Роуз. Я не пойду. – Пожалуйста, Марисоль! – Нет, я же сказала. Я останусь здесь, – топнула она. Роуз посмотрела на Марисоль и поняла, что никак не сможет убедить ее уйти. Роуз вздохнула: – Ладно, иди спать. Марисоль повернулась было, чтобы уйти, но затем улыбнулась Роуз: – Dios bendiga la vejiga débil de tu abuela. – Что это значит? – Боже, благослови слабый мочевой пузырь твоей бабушки. Роуз бросилась к Марисоль и обняла ее. * * * «Ночь, – думала Брианна, – становится одиноким временем, когда звезды не светят». Сегодня на озере Мариан никто не катался на коньках. Ни костров, ни санок. Но лед был еще твердый. Она зашнуровала коньки и заскользила по озеру. Хотелось подумать. Когда Брианна рассказала Роуз, что приедут агенты, то поняла, что это большой шаг. Впервые в жизни она сделала что-то хорошее не для себя, а для кого-то другого. Она рискнула по-новому: не как с двойным акселем в катании, не так, как обычно рискуют популярные девчонки в школах, а ради чего-то совершенно другого. Она чувствовала себя лучше, чем раньше, но не стала от этого счастливой. Брианна до сих пор ощущала глубокий стыд за то, что делала и кем была в прошлом. Она взяла на себя всю вину за сломанную лодыжку Джо. Ее больше не волновали ни медали, ни возможное участие в чемпионате штата, ни национальные, ни Олимпийские игры. Все это больше не имело значения. Но ей все равно было так болезненно одиноко. Она чувствовала себя погруженной в океан одиночества. Ее подхватило течение, из которого можно и не выбраться. Но она не боялась, чувствовала себя спокойно и лишь продолжала шептать себе: «Я кому-то помогла. Я помогла им». Она запрокинула голову к зыбкой ночи. Никаких звезд. Ничего. |