Книга Сильномогучее колдунство, страница 68 – Тимофей Царенко

— А насчет угроз можно чуть подробнее? Ну, чисто для отчета. — Маг ухватил главное.

— Ах, мистер Лидс, прошу извинить мою рассеянность. Разрешите перейти к угрозам. Не возражаете?

— Извольте…

— Мистер Лидс, сучий вы выблядок, я уже полтора месяца хожу с голой задницей, столько же не ел хлеба и зачастую мой ужин был жив при поглощении. Я забыл как пахнет мыло и белая куртизанка. если вы нас сейчас же не пропустите нас в город, я активирую свой атрибут и пройду вашу защиту как нож сквозь масло. Потом встану в центре города и поинтересуюсь, кто во всей империи может так же. А потом, чисто чтобы снять стресс, я убью всю администрацию города, и пару сотен человек, кого придется. У меня дома есть занимательная коллекция милых безделиц из различных человеческих частей. И часть я потерял в дороге. Ну как, убедительно?

— Более чем… — Маг снова побледнел

— Ах да, я забыл о главном, мне ничего, абсолютно за это не будет. Все произошедшее спишут на стресс. Но вам, мой друг, я даю слово, в рапорте вы будете героем, которому почти удалось успокоить палача империи. Кстати, это актуальное предложение даже в прижизненном награждении. А из новостей уйдет слово «почти» Я легко могу указать этот немаловажный факт в отчете! Вам всего лишь надо подчиниться обстоятельствам.

— Но мне придется поместить на карантин ваш багаж! — Лидс сдался.

— Никаких проблем. — Ричард окончательно впал в благодушие.

— Мне надо будет дать распоряжение и деактивировать артефакты… Это могу сделать только я лично, протокол безопасности…

— Да, да, мы все понимаем, идите мистер Лидс, мы подождем сколько нужно.

Маг удалился.

— Ну что, джентльмены, как я его, а? — Казалось, Гринривер сейчас просто взорвется от самодовольства.

Эджин и Салех послушно зааплодировали. Ричард раскланялся.

— Рей, а что на него нашло? — Шепотом поинтересовался репортер.

— Так это, заскучал видать. На аборигенов его ужимки никакого впечатления не производили. Они-то и меня особо не пугались. А тут видишь, дорвался. Уж очень Ричард до выпендрежа охочий. — Так же шепотом ответил громила. Он не хотел расстраивать Ричарда, к тому же стараниями молодого аристократа они были избавлены от многодневного фильтра, что было бы обязательно при полном соблюдении инструкций.

Через пару часов ворота все отворились, и дипломаты едва ли не бегом втащили повозку в ворота. Их лесная эпопея завершилась.

— Господа, весь следующий наш путь пройдет под белым знаменем! Белые простыни, белые сорочки, белых хлеб! — От последней фразы графеныш аж зажмурился, предвкушающе.

— Белое вино, белые бабы! — Поддакнул Рей

— Белые сливки в кофе! Белая пена, белые стены купален! — Присоединился к компаньонам Илая.

— Так… джентльмены, а где мы можем получить максимальное число пунктов из нашего списка?

Повисло молчание. Дипломаты усердно работали мозгами.

— Бордель! — Произнесли они хором.

Прошло десять часов.

В большой мраморной чаще, заполненной горячей водой с легким запахом корицы отмокали дипломаты. Изящные женские пальцы разминали путешественникам плечи, а Ричарду еще и умасливали гриву золотых волос.

— Мистер Эджин, поделитесь секретом, откуда перед вашими покоями очередь из шлюх? Я ведь совершенно точно снял бордель оптом, и они никак не могут рассчитывать на дополнительную премию! Вас снова приняли за мага? — Поинтересовался Гринривер. Он тихонько мурлыкал от массажа.

Илая лишь усмехнулся и облизнул единственную бровь.

Рей на это только хмыкнул. Ричард расслабленно выдохнул, кажется, слегка завистливо.

В блаженной неге пролетели десять дней. Дипломаты гуляли по городу, кажется, поели во всех городских ресторанах и трактирах. Местные жители их узнавали и раскланивались. На третий день уличные мальчишки принялись зазывать богатых кутил в ресторации, расхваливая кухню и рекламируя те неведомые блюда, что можно было там отведать. Больше всего, разумеется, налегал на еду Илая, который, как-то разом перестал стесняться и заказывал вообще все, что было в меню. Ричард просто наслаждался дарами цивилизации и не выходил из непривычно-благостного настроения.

Рей, которому доводилось куда как дольше жить в гораздо менее комфортных условиях, чем те, что были в их экспедиции, смотрел на все с усмешкой. Если бы его попросили объяснить в чем причина такого отношения, он бы пожал плечами и сказал бы, что в джунглях, по крайней мере, было тепло и не было недостатка в воде и пище.

Еще дипломаты настойчиво игнорировали внимание городской администрации, общаясь с ней исключительно официальными письмами и исключительно исходящими. Ответная эпистоляция даже не вскрывалась. А представителей местной прессы приятели побили. Ричард заказал у местной артели изготовление большого павильона на утесе, недалеко от города. В ресторанах он разметил заказ на фуршет, а ранее игнорируемые официальные лица и просто уважаемые жители города получили приглашение на оглашение результатов дипломатической миссии.

Более подробное письмо получил начальник местного гарнизона, которому письмо передал Жерар Лидс. В письме Ричард указал тот факт, что вскоре вблизи города в сторону морского побережья проследует караван аборигенов и что не следует воспринимать их ка угрозу. В качестве доказательства был приложен оттиск дипломатического мандата. Сам маг пару раз вовлекался в кутежи и делился слухами и новостями. Например, о том, что дознаватели в Обсидиан — Тауэр так и не приехали. Вместо себя они прислали короткое письмо, в котором было всего две фразы: «Вас обманули, ждите».

В итоге весь город пребывал в нездоровой ажиотации.

Место и время было выбрано идеально. С утеса, на котором собралась почти сотня человек, открывался изумительный вид на песчаный пляж, на котором сейчас собралось несколько десятков тысяч аборигенов. К побережью вышли все, кто причислял себя к народу Ахаджара. Такая большая толпа сама по себе была примечательным зрелищем. Гостям были розданы подзорные трубы и бинокли, которые Ричард скупил по всему городу, и даже слегка залез в оснащение местного гарнизона. Потом гости, в общей массе, даже игнорировали столы с закусками.

Сама павильон был выполнен в виде амфитеатра, где трибуна располагалась в самом низу. А гости могли, не толпясь у края, разглядывать виды.

Все время до выступления дипломаты хранили загадочное молчание.

Ровно в полдень Ричард поднялся на трибуну. За его спиной встали Рей и Илая.

И в это же время толпившиеся на берегу аборигены пришли в движение. К морю вышел человек, в котором через подзорную трубу легко можно было узнать шамана. Он ударил в бубен, и воды моря стали расходиться в разны стороны, обнажая морское дно. Это и послужило сигналом для начала выступления.

— Приветствую вас, жители Обсидиан-Тауэра! — Голос Ричарда был глубок и полон внутреннего достоинства. — Сразу хочу вас поздравить, сегодня вы присутствуете при историческом моменте. Каком? Позволю себе сохранить небольшую интригу. Слушайте меня! Так сложилось что волей императора я был отправлен на сложную и важную миссию, которую многие бы сочли самоубийственно. Да и такой она была, по своей сути. Ведь требовалось, ни много и не мало, заключить мир с народом Ахаджара!