Онлайн книга «Неслужебный роман»
|
Он широко улыбнулся: – Ну, вроде того. Я просто хотел, чтобы ты знала: мне нужно что-то большее, чем поход в кино, болтовня в ресторанчике или отношения на недельку – другую. – Это ты в какой момент так решил? – А вот когда увидел тебя с тем жутким баулом на Проспекте мира. Я хмыкнула. Как это пишется во французских романах? «В сердце трепыхались мотыльки»? Вот у меня примерно также что-то порхало в груди. Не каждый день делают предложение. Да еще и в такой экзотической форме. – Иди, вон там твоя сестра, кажется, уже весь газон у ворот истоптала в нетерпении. Я глянула в окно, сразу поняв, что у калитки – не Женька. Он притянул к себе мою руку, галантно поцеловал, прищурившись, добавил: – Целоваться под прицелом зорких глаз будем? – Да ну тебя! – я выхватила свою руку, чуть не уронив букет и сумочку под сиденье, рывком открыла дверь и выскочила на улицу. И думала о том, что он смотрит мне вслед, а мне приходится неграциозно топать по гравийной дорожке на каблуках. Теперь я ему так и буду сниться в страшных снах: ковыляя по газону. Я не успела дернуть деревянную ручку калитки, когда та услужливо распахнулась, едва не сбив меня с ног. – Добрррый вечер! И передо мной материализовался Столбов. – Чего тебе опять здесь надо?! – Да вот, приехал проведать свою невесту, а она уже с каким-то хахалем катается. Я онемела. Пашка, бледный, с перекошенным от злости лицом, со своей тощей красноватой шеей сейчас походил на озверевшего индюка. – Столбов, ты совсем рехнулся? Какая невеста? Ты чего опять сюда приперся?! Я схватилась за калитку, дернула ее на себя. Из дома послышались торопливые шаги. Столбов, опасливо оглянувшись за спину, приблизил ко мне лицо, прошипел: – Ты еще пожалеешь… Рядом прошуршали колеса, мягко скрипнули тормоза. Я не оглянулась: мысль, что это вернулся Руслан, что он сейчас врежет этому придурку, была так сладка, что я даже не заметила, как округлились глаза у Столбова. Я злорадно наблюдала, как втянулась его гусиная шея, а рот искривился, выпуская из горла противный писк. Это всё было, словно в замедленной съемке. Я почувствовала чье-то горячее дыхание у своего уха, мерзкий запах табака и дешевого одеколона. Кто-то медвежьей хваткой взял меня сзади за волосы, с силой дернул вниз так, что букет выпал из рук. В эту же секунду перед носом мелькнула грязная, в разводах машинного масла, тряпка, которую сунули мне в лицо, и Пашкина испуганная физиономия стала меркнуть, утопая в тяжелом забытьи. Последним, что я запомнила, был оглушающий визг Столбова, встречающего челюстью кулак размером с небольшой подмосковный арбуз. Пашка дернулся, крутанулся вокруг своей оси и медленно завалился на бок. * * * Руслан включил музыку чуть громче: сердце радостно подпрыгивало в такт неровностям проселочной дороги. Настроение было почти праздничное. Прокручивая в голове недавний разговор с Лидой, он улыбался, вдыхая аромат ее духов: жасмин и мята – горьковато-терпкий, странный аромат. Как и сама эта девушка с темно-рыжими волосами и синими глазами. Ему захотелось представить их детей – ведь хорошенькие будут, однозначно. Характером в папу, то есть в него, Руслана, а умом в маму. Это ученые недавно раскопали, что ум дети наследуют от матери. – Да, кстати, странная история про аутизм, – вслух отметил он. История ему, действительно, показалась странной: он видел много раз детей с таким диагнозом. Все, конечно, разные, многие обладали чрезвычайно хорошим интеллектом, владели несколькими иностранными языками, собирали кубик Рубика за считанные секунды. Но Лида с ее открытым взглядом, широкой улыбкой и уверенностью в себе… Здесь определенно какая-то ошибка. Со свойственной ему наблюдательностью, Руслан отметил, что старый диагноз тяготил его избранницу. – Ну, что ж, – снова отметил он вслух, – придется покопаться. Он подъехал к шоссе, приготовившись свернуть на трассу, когда его обогнал на большой скорости черный тонированный «паджеро». Подрезав «крайслер», машина резко вывернула на шоссе, едва не зацепив ехавший по главной «жигуленок», и рванула в сторону области. – Ненормальный, – пробурчал Руслан, пропуская автомобили и выезжая на шоссе. Он подключил гарнитуру, поправил наушник, набрал номер. Долгие гудки. Руслан взглянул на ярко-зеленые цифры на часах: двадцать один – двадцать, детское время. – Ну, Кириллыч, спишь, что ли?! – проворчал в такт длинным гудкам. – Алло! – Здорово, Кириллыч, не спишь? – Уже нет, – голос сонный, но не раздраженный. Кириллыч – его старинный институтский однокашник, вместе диплом защищали, Руслан по процессуальной защите права собственности, а Кириллыч – вина как уголовно-правовая категория и ее значение для квалификации преступления. Потом пахали в соседних ведомствах: Кириллыч в УВД местном, следователем, Руслан – младшим помощником адвоката Ильховского. – Кириллыч, спать надо ложиться вовремя! – А я и вовремя, раз в два дня, – гоготнул товарищ и смачно зевнул, – ты по поводу меня из-под одеяла вытащил или просто так поглумиться над цветом российской криминалистики? Руслан захохотал: – Нет, не просто так поглумиться… Ты скажи, кто из ваших дело Золотаревой ведет? – В плане, кто завтра в процесс выйдет? – Ну, да… – Ирма Алексеевна Федотова, помощник прокурора. А что? Трепать сильно планируешь? – Кириллыч весь обратился в слух. Дружба дружбой, но они с Русланом Лебедевым, что называется, по разные стороны баррикад. Руслан задумался. – Нет, не в этом дело. Мне с тобой встретиться надо. Друг пошелестел трубкой, Руслан представил, как прижал трубку к плечу и смотрит на часы: – О, так сейчас время детское, подруливай. Наталья моя вкусный плов сделала, хоть покормит твою холостяцкую душу. * * * Через полчаса Руслан уже сидел в тесной гостиной прокурора Антона Кирилловича Спицына. Друг выглядел уставшим и бодрился. – Дядя Руслан, а вы мне когда танчики вернете?! – с порога озадачил восьмилетний сын Антона, Борька: Руслан взял у него диск с компьютерной игрой, а до сих пор не было времени ее даже на компьютер установить. – Что, Борька, нужна сильно? – А то! У меня Темка и Семен ее просили, а я тяну, получается, что жмотюсь. А это вы… – Торможу, точно, Борька. Готов исправиться и завтра тебе завезу. – Точно? |