Книга Турнир Тринадцати женихов, страница 56 – Ольга Шестрова

— Пришёл поцеловать тебя, соскучился очень, — сказал он, краснея.

— Целуй, — кивнула я, оглядев его.

Он был таким красивым! Синий цвет ему шёл необыкновенно. Максим застенчиво ткнулся сухими губами в мою щёку.

— Я отведу тебя в зал Ясеня, — тихо сказал он, — собирайся. Скоро мы узнаем, что я выиграл «Турнир…».

Мне удалось выдавить кривую ухмылку.

Зато в гардеробной я нашла очень красивое алое платье. Если всё кончено, и меня отдадут, Ясень знает кому, то это не значит, что я должна выглядеть, как бедная бесприданница!

— Как красиво! — выпалил Максим и поцеловал меня в губы.

Я отвечала до тех пор, пока мы оба чуть не задохнулись.

Это был прощальный поцелуй, но Максим этого не знал.

В зале Ясеня собрались все женихи. С веток спрыгнули полупрозрачные, крылатые, не похожие ни на призраков, ни на людей создания.

Они возгласили:

— Первое место занял…

Король, верховный маг, канцлер, Офелия, Викториан — все смотрели на меня внимательно, внимательно.

И я не устояла!

Я бросилась к незримым во время «Турнира тринадцати…», а теперь появившимся наблюдателям, и перебила их:

— Я! Я! Я… ведь имею право выбирать! — звонко выкрикнула в стеклянной тишине.

— Подумайте, принцесса, сказать вы можете только одно слово и отступить от этого решения будет невозможно, — прошелестели четверо крылатых полупрозрачных наблюдателей.

Они внимательно смотрели на меня.

А я поняла, что они были смутно похожи на кого-то знакомого, родного.

На кого?

— Он проиграл. Но я выбираю его. Максим. Это моё слово, — проговорила я медленно негромко и веско.

Сделав на негнущихся ногах шаг к Максиму, я прижалась к нему.

— Но, — полупрозрачные создания заулыбались, — он выиграл! Пятьдесят два балла. Лучший результат «Турнира тринадцати женихов»!

Они переглянулись и взмыли к потолку, к листьям Ясеня, а потом стремительно спикировали вниз и вошли в тела Финиста, Александры, Митиля и Тиль.

Вот на кого они были похожи!

— Мы — стражи Ясеня, свита и охрана демиурга и его возлюбленной, — преклонил колено первым Финист.

А потом и остальные с нечеловеческим изяществом склонились передо мной и Максимом. Их лица стали светлыми, словно серебряными, они были так красивы, что было ясно: они не люди.

И это было ужасной потерей!

Финист!

Мой Финист, любимый братишка, плачущий и шепчущий ругательства, сочиняющий стихи и падающий у моих ног от усталости, с равной радостью берущий в руки и гитару, и молоток. Я что больше никогда не увижу его?

Александра! И её дивные полные магии наряды.

Митиль! Это он открыл мне восьмой мир, познакомил меня с Максимом.

Тиль! Благодаря её любви к боевым драконам был подавлен мятеж в королевском театре.

Мне не нужны были божественные стражи!

Мне были необходимы мои дорогие друзья, живые обыкновенные люди с изъянами и недостатками и кучей достоинств, перекрывающих всё остальное!

Свечение сходило с их лиц. Они становились собой. Улыбались и вставали с колен, кланяясь мне и пожимая ладонь Максима.

— Как пожелаете, принцесса. Мы будем чуть сильнее, но больше никак не проявится божественная суть, подаренная нам Ясенем, — ответил за всех Финист.

И я не сдержалась, обняла его, ткнулась носом в его грудь, шепнула:

— Братишка…

Обняла их всех…

— Как трогательно и как непрофессионально! — это сказал злобно Викториан.

Он приставил кинжал к сердцу Максима с одной стороны, а с другой стоял Леодар с мечом.

— Женщины не могут быть ни правителями, ни дознавателями! — усмехнулся Леодар. — Слишком эмоциональные, плаксивые, непоследовательные! Демиург — самая большая ценность королевства. Он достанется нам. Эй, ты, демиург! Сделай меня королём, а моего советника — верховным магом.

— Не двигайтесь. Я видел, этого вашего демиурга чуть не убили в ином мире, значит, он смертен. И мы убьём его, если не договоримся, — прошипел Викториан.

Я удержала стражей, рванувшихся к мятежникам.

— Королём? — задумчиво улыбнулся Максим. — Вам, ваше высочество воспитания не хватает. Короли не нападают с оружием на подданных, тем более, если считают их создателями собственного мира.

— Ты… не разговаривай, действуй! — рявкнул Леодар, сунув меч в ножны и схватив Максима за плечо.

Тихонько зазвенели листья, затрепетали ветви Ясеня, ствол засветился, и засветились плечи Максима.

— Воспитывать. Принцу необходимо жёсткое воспитание, — сказал Максим и повёл светящимся плечом, тело принца окутал свет.

И… король поймал у самого пола светловолосого малыша с золотыми крылышками вместо рук.

— Это Леодар? — король держал очаровательного малыша на вытянутых руках.

Офелия подбежала к ним и в восторге сложила ладони, улыбка умиления сделала невесту короля ещё очаровательнее. Малыш заулыбался ей в ответ и протянул ей ручонки, на пол летели золотые пёрышки. Офелия подхватила малыша на руки. Он дёргал её за локоны и пускал пузыри.

Да… Таким мой дядя Леодар нравился мне гораздо больше!

— Точно, это принц, — кивнул Максим, резко обернувшись и перехватив кинжал из дрогнувших рук Викториана. — Ладно, Леодар. Он вбил себе в голову, что его обошли. Но ты? Что тебе не хватало, маг?

— Меня тоже вот так? — прошипел побледневший Викториан. — В младенца обратишь?

— Нет. Тебе уже никакое воспитание не поможет, — Максим надел на палец Викториана своё кольцо.

И тело предателя начали оплетать гибкие стебли Ясеня, выскользнувшие из кольца.

— Задушить меня решили! Конечно! Правды не любите! Я был лучшим, лучшим в Университете магии! И что? Кому-то это оказалось нужно?! Вторым советником взяли и только потому, что женился я удачно! Несколько месяцев обхаживал эту уродину! Из-за приданого и связей! И не подумал приглядеться к принцессе. Эта золотая курица, оказывается, была в меня влюблена! Эх, я бы развернулся, если б поверил, что принцесса может стать женой безродного мага… я…

Золотые стебли закрыли ему рот, мы могли видеть его вытаращенные глаза, потом перед нами возникла статуя из переплетения золотых и серебряных ветвей.

— Передайте его жене, пусть хоть дом украшает, проку то от него больше не будет, — усмехнулся король, кивнув стражникам.

А потом мы целовались с Максимом, женихи заулыбались и захлопали, кажется, они больше не сердились на свой проигрыш.